Пожиратели сознания - Страница 91

— Я поеду вместе с ней, — сказал он одному из медиков. В нем была сумасшедшая уверенность, что если он будет рядом, держа Кейт за руку, то одной лишь силой воли сможет удержать ее среди живых.

— Простите, сэр. Это против правил.

У Джека чесались руки вытащить для убедительности «глок»; вместо этого он схватил мужчину за руку:

— Может, вы не расслышали: я еду вместе с ней.

— Если бы даже вам разрешили, там нет места, и если ей понадобится помощь, вы будете только мешать.

Джек отступил. Меньше всего он хотел мешать. Посмотрев из-за плеча медика, он увидел, что в вены на обеих руках Кейт уже введены иглы для инъекций и ей прослушивают сердце.

Как только дверца машины захлопнулась, справа от Джека появился коп.

— Вы знаете эту женщину? — спросил он. Джек кивнул, не отрывая глаз от «скорой помощи», которая снялась с места.

— Я хотел бы задать вам несколько вопросов, — сказал коп. На плече у него был красный щиток: «Полиция Довера».

Джек торопливо двинулся вслед за «скорой помощью».

— Мне нужно в больницу.

Чья-то рука схватила его за плечо и развернула на четверть оборота.

— Сэр, — сказал коп. — Предварительно вы дадите мне несколько ответов…

Он замолчал и сделал шаг назад. Джек был готов убить его, и, может, коп увидел в его взгляде это желание. Джек заставил себя набрать в грудь воздуха и протянул открытую ладонь: мир.

— Я спешу в больницу. Если вам нужны ответы, там и найдете меня.

Повернувшись, он побежал сквозь ночь, озаряемую красными сполохами, спеша выбраться на дорогу, где стояла его машина. Полицейский не стал его преследовать. Может, у него были более важные дела — например, отгонять зевак, чтобы они не мешали пожарной команде, или вместе с другими копами растягивать желтые ленточки полицейских барьеров.

Джек перешел на бег и был, наверно, не далее чем в десяти футах от машины «Скорой помощи», когда она выбралась на шоссе и включила сирену. Через боковое стекло он видел, как лихорадочно работают врачи, один из которых, склонившись к Кейт, начал ритмично нажимать ей на грудную клетку…

— Нет! — закричал он. — НЕТ!

У него лихорадочно колотилось сердце, когда он сорвал свою машину с места и погнал вслед за хвостовыми огоньками «скорой помощи». Выбравшись на шоссе, Джек пересек мост, что вел на материковую часть, и вписался в оживленное движение на трассе, стараясь не отставать от «скорой помощи», которой все остальные машины уступали дорогу.

— Гони! Гони! — кричал он, когда их тандем покрывал милю за милей.

Да где же эта чертова больница? Почему она так далеко?

Он давил в себе жуткое чувство нереальности происходящего. Этого не могло быть с Кейт — после всего, что ей довелось пережить. Кейт — одна из лучших людей, что он встречал в жизни, она самая лучшая. Нет, с Кейт этого не могло быть.

Наконец больница. «Скорая помощь» остановилась у дверей реанимационного отделения, где уже ждал врач. Выскочив из своей машины, Джек уткнулся лбом в заднее стекло «скорой» и успел увидеть, как врач скорбно покачал головой и выключил фонарик, которым светил в открытые глаза Кейт.

— Нет! — Голос Джека превратился в шепот, когда он обогнул машину, чтобы перехватить врача. — Ведь можно же еще что-то сделать!

— Мне очень жаль, — сказал доктор. Он был чернокожим, в его быстрой речи слышался английский акцент. — Она скончалась. Должно быть, осколок перебил артерию. Боюсь, что ее могло спасти лишь немедленное хирургическое вмешательство на месте.

И снова его охватило чувство нереальности. Растерянный и смертельно усталый, Джек прислонился к машине. Казалось, на него навалилась невыносимая тяжесть, когда он смотрел, как носилки с телом Кейт, прикрытым простыней, катят в больницу. Откуда-то у него нашлись силы последовать за ними. Безжизненное тело Кейт переложили на один из металлических столов в морге реанимационного отделения; все они были отделены занавесками друг от друга.

— Я бы хотел побыть с ней, — сказал он чернокожей медсестре с седеющими волосами.

— Конечно.

Когда она отошла, Джек приподнял простыню и посмотрел на бледное лицо Кейт. У нее было такое спокойное выражение… словно она спала. У него перехватило горло, и он с трудом сдерживал слезы, когда вернулась медсестра:

— Там снаружи полицейский, который хочет поговорить с вами.

Джеку хотелось заорать, чтобы их оставили наедине, черт побери! Но он сдержался.

— Вы позволите мне еще несколько минут? И не могли бы вы дать мне бумагу и ручку?

Она выудила из кармана то и другое и положила на прикроватный столик.

— Я скажу ему, что вы будете через минуту.

Когда она ушла, Джек разгладил бумагу костяшками пальцев и написал: «Кейт Айверсон, доктор медицины, Трентон, штат Нью-Йорк». Положил ручку. Посмотрев в проем меж занавесками, он увидел, что тот коп, который был на месте взрыва, пьет кофе и болтает с дежурной.

Джек вернулся к Кейт, поцеловал ее в лоб и взял под контроль все свои эмоции. Оставить здесь Кейт одну смахивало на откровенное дезертирство; он понимал, что удирает как крыса… но не мог остаться. Он снова проверил, на месте ли коп, затем раздвинул занавески с другой стороны. Джек шел как на автопилоте и, следуя указаниям на стенах холла, вышел через переднюю дверь. Она нашел свою машину, снялся с места и, спустившись с пандуса, взял курс на север. Когда он увидел знак, говорящий, что рядом стоянка, понял, что должен остановиться, а то взорвется. Он зарулил на свободное место и выключил двигатель.

Кейт…

Его охватило чувство непоправимой потери. Он только что снова обрел ее — и вот… она ушла. Навсегда. Это была его ошибка. Если бы только он не послушал ее и сделал то, что надо было сделать… Если бы только он не оставил у себя эту проклятую бомбу… Если бы только он пораньше успел домой…

Джек уткнулся лбом в рулевое колесо и всхлипнул.

Кейт…

Стоя за деревьями, Джек дождался, пока все ушли, и спустился по склону к двум рабочим, черному и белому, которые уже были готовы закапывать могилу.

— Эй, ребята, можете на несколько минут оставить меня тут одного?

Утреннее солнце светило с неприличной бодростью, и белый мужчина прищурился.

— Простите, мистер, церемония закончилась, и мы должны…

У Джека уже были наготове две двадцатки. Он протянул их:

— Дополнительные десять минут, чтобы попить кофе, вам не помешают, не так ли?

Могильщики посмотрели друг на друга, пожали плечами, взяли купюры и пошли к своему грузовичку, стоящему ярдах в пятидесяти.

Джек опустился на одно колено и посмотрел на блестящую металлическую поверхность гроба, опущенного в глубокую яму.

— Прости, что не мог прийти раньше, Кейт. Я пытался, но они меня не отпустили.

Взрыв прогремел восемь дней назад. Поскольку к делу подключился судебный медик, было проведено несколько криминальных расследований, официальные лица долго тянули с выдачей родным тела Кейт.

Джек с Джиа приехали в Трентон с самого утра, но, найдя траурный зал, он прошел мимо него. Не потому, что опасался сцен, которые могли ждать его внутри, боли в глазах отца, потрясения и страданий племянницы и племянника, которых он никогда не знал, а потому, что заметил парня, который, вооружившись телекамерой, сидел в машине по другую сторону дороги.

Джек понимал, почему здесь оказалась эта машина.

Даже брандмейстер на общественных началах догадывался, что баллон с газом не мог произвести таких разрушений, не мог начисто снести дом. Вызвали экспертов-взрывотехников. Были найдены следы пластиковой взрывчатки. Были установлены адреса жертв, и неожиданно выяснилось, что одна из них жила в том же квартале Нью-Йорка, где несколько дней назад бомбой с зарядом пластида была взорвана машина с двоими людьми. По тому же адресу обитала и другая жертва. Преступный заговор, пересекающий границы штатов? Это дело федерального значения.