Поющие камни - Страница 16

— Отлично живем, ребята! — сказал Иван Иванович. — Я не ожидал ничего подобного встретить здесь. Это мы еще не окунулись в океан. То ли еще будет! Ну, где она?

— Поплыла к той стороне.

— Ну, теперь жди через час. Устали не знает. Будто в ней вечный двигатель. Посмотрели бы вы ее в цирке в воздушных полетах. Когда она с нашими артистами гастролировала за границей, там ее называли королевой цирка!

— Она больше выступать не будет? — спросил Троня.

— Почему? Ты думаешь, раз попала сюда, то навеки? Нет! Она временно. Только на лето. — Он вздохнул. — К зиме уедет. Я же проживу здесь года два-три. Пока не закончу работу. Она поможет мне исследовать прибрежных рыб, моллюсков, крабов, водоросли. Скоро мы получим аппаратуру для подводных съемок.

Мальчики переглянулись.

Троня мотнул головой и прыгнул в воду. Костя нырнул за ним, и они быстро, не простившись, поплыли от «коврижки».

Подплывая к берегу, Троня оглянулся и сказал очень тихо:

— Посмотрим, чем они там будут заниматься под водой. Там все раскроется.

— Да. А еще королева цирка, — печально отозвался Костя.

— Как она сальто сделала! Наверное, училась лет десять. Нам бы так! Ну зачем им было в это дело ввязываться? Забросили бы этот ключ, заявили бы про шпиона — и все.

— И все, — повторил Костя. — Тогда бы совсем другая жизнь началась.

Они вышли на берег. Одеваясь, Троня сказал:

— Дедушка говорит, в жизни не все просто. Жизнь — это не орех, сразу не раскусишь.

— Нам надо раскусить, — ответил Костя.

— Надо-то надо, да у нас и другие дела есть. Я и так все хозяйство запустил. Старик сегодня утром такой нагоняй закатил. Лосось пошел, а я еще ни одной рыбины не поймал.

— Лосось?

— Разве не видел? Орел пронес чавычу. Пошли на речку, порыбачим с часок.

— Пошли! — охотно согласился Костя.

Мальчики остановились перед спуском в долину, где среди ив и зарослей бамбука бежала неширокая, но быстрая речка. Троня смотрел в океан. Там за линией прибоя мелькали ослепительно белые спины белух. Стая быстро приближалась к устью речки.

— Ну да, пошла чавыча. Видишь, белухи ее провожают?

Несколько белых спин показалось и в устье речки. Белухи шумно вдыхали воздух и перекувыркивались, скрывались под водой и вновь выныривали. Возле хвоста у них, крепко ухватившись ластами, сидели черные как сажа детеныши.

— Так матка их и возит, пока не подрастут и не побелеют, — сказал Троня. — Смотри-ка, их здесь полным-полно!

Белухи с детенышами образовали стенку поперек речки. Они почти одновременно выныривали, держась в линию одна подле другой.

— Знаешь, что они задумали? — спросил Троня. — Это охота. Самки перегородили речку, а самцы гонят рыбу с моря.

— Рыба же сама идет в речку! — сказал Костя, не поняв, зачем белухам загонять ее туда. — Заходи и лови, сколько хочешь.

— В том-то и дело, что не сколько хочешь. У нас не так уж много лосося. Лосось мечет икру только в той речке, где родился. Ну, к нам заходит своя рыба. Мимо же идут косяки в другие речки, на острова, на материк. Вот белухи перехватывают косяки и гонят их к нам в речку, как в ловушку. Смотри!

С высоты можно было различить камни на дне, белух, выстроившихся в линию, и множество больших рыб с темной спиной и серебристым брюшком. Они мчались, как торпеды, навстречу течению. Белухи бросились на них, вода закипела, окрасилась кровью. Лососи выпрыгивали из воды, стремясь уйти от хищников. Несколько огромных рыб выскочили на берег и подпрыгивали на камнях, сверкая чешуей. С моря двигалась белая лавина: подходили главные силы охотников. Самцы белух наступали дугой, загоняя косяк лососей в устье. Кольцо замкнулось. В воздухе замелькали сотни лососей. Они с разгону старались преодолеть смертельную преграду. Некоторым это удавалось, и счастливцы или уходили в верховья реки к нерестилищам, или вырывались в океан и плыли дальше в родную реку. Вода покраснела от крови. В воздухе разносилось пыхтенье разъяренных белух, свист водяных фонтанов, плеск. Вдруг река почти скрылась под крыльями замелькавших птиц. Сюда, крича на все голоса, слетались и чайки, и гагары, и глупыши, и вороны, и альбатросы, и орлы.

Мальчики стояли как завороженные, наблюдая за этой необыкновенной охотой.

— Они всех их пожрут, — сказал Костя. — Пошли разгоним.

Троня улыбнулся.

— Сейчас хоть из всех пушек пали, ничего не сделаешь. Пошли и мы. Нам тоже достанется.

На берегу мальчики стали собирать выскочивших на камни лососей. Это были рыбы весом в десять-пятнадцать килограммов. Когда они собрали их с десяток, Троня сказал:

— Пока довольно. Давай им садок смастерим. Вот здесь в ручье. Делай плотину.

Костя понял его мысль и стал вместе с ним перегораживать ручей камнями. Через несколько минут они наскоро перегородили ручеек, пустили туда лососей и снова стали подбирать рыбу на берегу. Вдруг белухи, будто по команде, покинули устье речки. Птицы покружились еще несколько минут и тоже улетели, остались только юркие мартыны — охотники за мелкой рыбешкой.

— Как мы здорово угадали! — сказал Троня. — Теперь рыбы нам на два месяца хватит. Приходи и бери свеженькую. Надо только плотину повыше сделать, чтобы рыба не перепрыгнула.

И они принялись обкладывать берега ручья камнями, строя вокруг «садка» каменную стену.

К острову подходил рейсовый теплоход «Финвал». Троня одним из первых узнал от радиста о прибытии теплохода, помчался к Косте, потом они целый час ждали «Финвал» на пристани.

На берегу собралось все свободное от работы население поселка. У «Финвала» была небольшая осадка, и он подошел к самой пристани.

С теплохода опустили трап, и народ повалил на палубу. Кто пошел поговорить с людьми, ехавшими с Большой земли, посидеть в буфете за бутылкой пива, а большинство — чтобы помочь поскорее разгрузить пароход.

Конечно, Костя и Троня оказались одними из первых на палубе «Финвала». Загрохотали лебедки; боцман, стоя возле борта, как дирижер в оркестре, поводил руками, кричал «вира». Из трюма поднимался строп — огромная веревочная сетка, похожая на сумку-авоську, набитая тюками. Взмах руки боцмана, и сетка с грузом плыла за борт, боцман кричал «майна», и груз опускался на пристань. У лебедок сидели матросы и двигали рычагами, следя за каждым движением руки боцмана.

Костя и Троня заглянули в трюм. Там, на дне, матросы и рыбаки нагружали новый строп. Мальчики быстро обежали весь пароход, стараясь заглянуть во все уголки. В коридоре мальчики столкнулись с заведующей почтовым отделением острова Надей Барминой. Девушка держала в руке целый пук разноцветных накладных.

— Вот хорошо, что я вас встретила! Пошли со мной почту переносить.

— Тетя Надя, а дяде Кузьме нет посылки? — спросил Троня.

— Не знаю! Сегодня столько всего, дома разберемся. Газеты, книги, письма будете таскать. Там их целая гора.

Мальчики взяли по две связки газет и направились к трапу. Но их остановил боцман.

— Отставить! Так мы до вечера не разгрузимся. Давай вали на строп! — Он показал на сетку возле трюма.

Вся почта поместилась в одном стропе. Боцман скомандовал матросам у лебедок, те спустили канат с гаком — стальным крючком. Троня с трудом подцепил его под петли стропа, и почта уплыла на пристань.

— Где же посылки? — спросил Троня у боцмана.

— На пристани уже. Давай, ребята, с палубы. Сейчас отходим.

Через пятнадцать минут «Финвал» уже уходил из бухты. На пристани Надя Бармина распределяла почту. Письма она высыпала на днище бочки, бочку окружили, и сразу же послышались голоса добровольных раздатчиков писем:

— Марков Павел!

— Ванюшкин!

— Лучкова Софья Марковна!

Люди брали письма, отходили в сторону, читали.

Костя и Троня подошли к горе из ящиков, ящичков, тюков.

Почти половина посылок в добротных ящиках была адресована на метеостанцию.