Повесть о карте - Страница 10

Фундаменты этих машин установлены с точностью до миллиметра.

В том-то и дело, что недопустимо много.

Перенесение проекта в натуру, на местность, — дело очень ответственное, требующее уменья. И при этом топограф- геодезист не только указывает, где рыть котлованы под фундаменты, до какой глубины, где прокладывать железные дороги. Он же и проверяет, как всё это выполнено. Отвесно ли поставлены стены цехов и заводские трубы, по одной ли прямой выстроились внутри зданий станки… Ни одной ошибки не должно быть допущено.

У точных карт очень крупного масштаба, примерно «один на двадцать пять тысяч» и крупнее, есть особенность, из-за которой их называют специальным именем — «планы».

Дело в том, что они показывают земную поверхность так, будто это плоскость.

Когда Коля Захаров разрезал свой глобус, он заметил, что если взять очень маленький кусочек поверхности шара, то он будет казаться совсем ровным. На такие кусочки Коля и пытался разрезать глобус, чтобы, наклеив их на бумагу, получить карту. Кусочки пришлось брать очень маленькие, но выпуклыми они зато совсем не казались.

Это было как загадка: в целом — шар; по отдельности плоскость. Что такое?

Потом Коля и сам понял, в чем дело. Кусочки, конечно, тоже были выпуклыми, но заметить это никак не удавалось из-за очень уж маленьких их размеров.

Маленькие участки скорлупы от куриного яйца поэтому тоже кажутся плоскими.

Масштаб Колиного глобуса был «один на пятьдесят миллионов». Площадка в один миллиметр в поперечнике представлялась на нем совсем ровной. Длина такого же участка земной поверхности равна пятидесяти километрам. Значит, площадку примерно таких размеров на практике можно принимать как совершенно плоскую и снимать на карту без учета того, что Земля — шарообразное тело. Такие вот карты и называются планами.

Возникает вопрос: может ли быть план всей Земли?

Ответ такой: сделать один общий план всей нашей планеты — нельзя. Можно лишь изготовить планы отдельных участков, не более пятидесяти километров в поперечнике каждый. Земля ведь не плоская! Так же, как кусочки глобуса у Коли Захарова, отдельные планы при попытке склеить их воедино образуют разрывы, щели либо же станут горбом, обратившись во многогранную фигуру вроде шара.

Говоря языком топографов, карты поверхности всей нашей планеты, снятые без учета шарообразности Земли (планы), никогда не сведутся между собой, никогда не образуют единой карты.

Но уж зато в пределах одного плана масштаб во всех местах его один и тот же, нет никаких искажений — ведь мы же не «растягивали» изображение, переходя от глобуса к плоскости! Работать с ним поэтому истинное удовольствие. Ну, а то, что нельзя иметь один план на очень большую территорию, — не беда. Площадь круглого участка диаметром в пятьдесят километров — около двух тысяч квадратных километров. Территория это огромная. Не бывает заводов, которые имели бы площадь бóльшую.

Карты пришкольного участка, огорода, пионерлагеря — это, конечно, планы.

Топограф тоже строил этот завод.

Это был самый обычный школьный день.

И всё-таки он явился для Сережи Ефимова днем открытия, давно уже, впрочем, известного другим ребятам.

Вот как всё произошло.

В этот день, как всегда перед уроком географии, дежурный принес в класс целую кипу карт, свернутых в трубочки.

Дежурный принес карты.

— Ребята, смотрите! — закричал Андрюша Петров, разворачивая одну из них. — Новую тему будем проходить, — Урал!

— Всегда-то ты всё лучше всех знаешь, — проворчал, сидя за партой и даже не поворачивая головы, Сережа, человек по натуре своей во всем сомневающийся.

Андрюшина подвижность всегда действовала ему на нервы.

— Да смотри же ты! — ответил тот, подставляя к самому носу Сергея зеленое поле карты. — Урал Александр Петрович велел дежурному принести. Урал, — видишь?

Но Сережа упрямо ворчал не глядя:

— Какой там тебе Урал?.. Украина это…

Через минуту карта уже висела на стене и ребята толпились около нее.

Да. Это был Урал.

Горные цепи тянулись прямо с севера на юг, резко отделяясь желтыми и коричневыми тонами раскраски от зеленых пространств низменных равнин слева и справа. Переходы красок друг в друга были подобраны так, что казалось, будто изображение горных цепей возвышается над бумагой.

На этом фоне черными кружками выделялись города. Около них условные значки говорили о месторождениях полезных ископаемых: железа, золота, угля, бокситов, марганца, драгоценных камней. Более сорока видов разных условных значков рассказывали об удивительных горных богатствах Урала.

Линии железных дорог змейками тянулись вдоль хребтов, по долинам рек. Знакомые с детства слова бросались в глаза: «Магнитогорск», «Челябинск», «Свердловск», «Златоуст».

Урал — великая кузница нашей страны.

Прозвенел звонок. Учитель географии Александр Петрович вошел в класс. Все разбежались по местам.

— Ну, ребята, — сказал Александр Петрович, — сегодня мы начнем изучать Урал.

Он подошел к физической карте Союза ССР и указкой провел с севера на юг через всю страну.

— На две тысячи сто километров, от вершины Константинов Камень на севере и до верхнего течения реки Урал на юге, от зоны тундр и до зоны полупустынь протянулась эта горная цепь. По ней проходит граница двух материков — Европы и Азии.

Уральские горы состоят из нескольких параллельных хребтов, идущих с севера на юг вдоль меридиана. Здесь есть высокие суровые вершины: Народная, Сабля, Яман-Тау, есть даже небольшие ледники.

Средняя часть Урала сильно разрушена, сглажена. Именно в этой части расположен город Свердловск и проходят основные железные дороги из Европейской части Союза ССР в Азиатскую.

Урал очень богат. Здесь обнаружено более двенадцати тысяч месторождений различных полезных ископаемых, и многие из них — лучшие в мире. Есть тут железо, медь, платина, хром, никель, нефть, уголь, изумруды… Не случайно же на Урале расположены крупнейшие металлургические заводы — заводы заводов. Это с Урала приходят на наши стройки шагающие экскаваторы, блюминги, рельсы, железнодорожные вагоны, тракторы. В годы войны Урал посылал на фронт самые грозные артиллерийские орудия и танки. Вот главные промышленные центры, ребята…

Почти каждую фразу Александр Петрович подтверждал с помощью карты.

Следя за его указкой, ребята видели на физической карте параллельные хребты, идущие с севера на юг, прослеживали по карте растительности, как Урал пересекает различные зоны, начинаясь у холодного Карского моря и заканчиваясь в знойных полупустынях Прикаспия.

Скопления условных значков месторождений на карте полезных ископаемых яснее всяких слов говорили о несметных природных богатствах, а железные дороги, соединяющие именно эти участки, показывали, что человек не только знает о богатствах гор, но и умело использует их.

Почти целый урок говорил в этот день Александр Петрович, и всё это время указка в его руках гуляла по картам.

Но, пожалуй, самое интересное было то, что он словно лишь пересказывал содержание карт. Просто смотрел на них и говорил о дорогах, городах, лесах, реках…

Сережа в середине урока вдруг зашептал Андрею:

— Смотри-ка! Ведь карта — самый великий подсказчик! Нужно только уметь словами передать всё то, что на ней показано.

Он помолчал и вдруг, наклонившись к парте, тихонько, чтобы Александр Петрович не заметил, стукнул себя по лбу кулаком: