Повелитель Льда 4 (СИ) - Страница 14

— Просто это самый верный — буркнула она.

— И не особо рабочий — в ответ заметил я. — Но ты можешь попробовать, я не возражаю.

Сенегалец тем временем достал из кармана телефон и начал что-то судорожно на нем смотреть.

— Вот видишь, Рит, учись. Вместо десятка вопросов, Жак молча принялся за дело — еще раз пожурил я девушку. — В общем, вы меня услышали.

Как только дверь, ведущая в тронный зал отворилась, по ушам снова ударили громкие звуки веселья и песнопений. А не хилая у них звукоизоляция во дворце. По-любому либо маги что-то накрутили, либо действие каких-то профильных артефактов. Должны же они бороться с шпионами. А при полной звукоизоляции, никто никогда не услышит того, о чем говорят в зале.

— Стас, а куда это вы пропали? — появление Талька было настолько неожиданным, что Рита и Жак чуть не подпрыгнули. Конспираторы из них, как из охотника со стажем образцовый гринписовец.

— Ходили в комнату для мальчиков — невозмутимо ответил я.

— Вместе с девушкой? — удивился вампир.

— А у нас любовь на троих — я приобнял клыкастого за плечо и начал его уводить в сторону от ребят. — Слышал о таком? Или вампиры сторонники моногамных отношений?

Мне показалось, что я несколько смутил Талька. А вообще странно, конечно. Я настолько замотался с этой вечной беготней, что стал забывать о более свободных нравах, которые пришли вместе с ИГРОЙ. С другой стороны, я сначала жил вместе с Милой и Ритой, а теперь с Милой и Тиссой. Чем не постоянное напоминание такого положения вещей.

Но, как ни странно, вампирское общество действительно оказалось на редкость моногамным. Более того, детям было категорически запрещено самим выбирать пару, с которой они захотят провести всю оставшуюся жизнь. Все решал совет из старших родственников. Они подбирали девушку/парня, они назначали дату свадьбы, они решали когда им пора заводить потомство. С последним пунктом у клыкастых тоже были некоторые проблемы. Но их, вроде как, они волновали не так сильно, как арахнидов.

Вот потому Тальк и бросился с таким рвением выполнять задания в других мирах. Ведь дома его ждала «ненаглядная» двухсоткилограммовая вампиресса по имени Нала. Ее родители были владельцами самой крупной кондитерской сети на их планете и Благер разумно посчитал, что это будет неплохим союзом. А сын, как я понял, был абсолютно не согласен с его мнением.

— Ага, кондитерская сеть, значит — повторил я, оценивающим взглядом осматривая клыкастого. — Ну это многое объясняет.

Тальк нахмурился.

— Я вообще-то с детства такой. У меня просто кость широкая.

Ну да, ну да. Планеты разные, а отмазы одни и те же. А дома, небось, булочки за обе щеки уплетает.

Примерно через час вампир уже изрядно набрался.

— Так представляешь....ик...я и сказал отцу....что люблю только Килладу....ик..... — клыкастый склонился над кубком и пустил слезу.

Я же только делал вид, что пью. Была небольшая надежда на то, что подвыпивший молодой вампир взболтнет чего-нибудь лишнего. Но он пока больше ныл по поводу несправедливости своего отца. Хотя и это тоже можно было каким-то образом использовать в будущем.

— И как он отреагировал на твои слова? — поинтересовался я у него.

— Сказал, что его это не волнует, и я все равно выйду за Налу — протянул он и снова заплакал. — А Киллада, узнав об этом, сразу вышла за придурка Борэкса!!!

Я подбадривающе похлопал его по спине и поискал глазами своих друзей. А когда увидел Жака, схватился за голову, как бы давая понять, что меня надо спасать.

К сожалению, Жак воспринял этот знак, как призыв к началу отвлекающего маневра. Черт, я ведь хотел использовать этот момент, чтоб незаметно вытащить Дира из зала и узнать подробности его договора с Благером. Это могло несколько просветить меня насчет его истинных мотивов. Но сейчас этого не сделать. Принц стоял в двух метрах от Жака и бурно о чем-то спорил со своими генералами.

Тем временем сенегалец поставил на стол телефон и подключил к нему колонки, которые достал из инвентаря. А сам после этого вышел в центр зала и надел большую белую шляпу и белую перчатку.

И уже через секунду в зале заиграл мотив песни «Smooth Criminal» Майкла Джексона, (https://www.youtube.com/watch?v=h_D3VFfhvs4), а Жак начал танцевать и петь. Да лаааадно! ХОРОШ!!!

Рита уже спокойно кружила по залу и снимала все на камеру. Вот это отвлекли, так отвлекли. А заодно и видео для блога сняли. Не представляю, сколько это просмотров наберет.

Поначалу гномы весьма насторожено отнеслись к новому произведению, но потом один за другим начали пытаться повторить движения сенегальца. И у них, при всей гномьей нерасторопности, начало получаться. Один даже вполне успешно повторил «Лунную походку».

— Тальк, я не понял. Почему когда я слушал Аскана и местных исполнителей, то песня переводилась. А сейчас Жак исполняет оригинал на английском. Это у меня какой-то сбой?

Подтанцовывающий сидя вампир посмотрел на меня мутным взглядом.

— Ты когда-нибудь пытался петь перед представителями другой языковой культуры? — ответил клыкастый вопросом на вопрос.

— Нет, а что?

— Ну вот, когда начнешь петь, узнаешь. Как только зазвучат первые аккорды, у тебя всплывет сообщение насчет того, как должна исполняться песня — в оригинале или с переводом.

— А зачем это? — удивился я.

Вместо ответа Тальк залпом выдул еще один кубок и грохнулся головой на стол. Кажется, сегодня из него уже не получится достать какой-либо информации.

Ответ я получил от седого гнома, который сидел неподалеку.

— Не каждая песня будет так же хорошо звучать после перевода — буркнул он, вытирая с бороды пену от эля. — Я вообще не люблю переделки оригинала. Теряется само волшебство песни. К тому же, исполнители начали максимально упрощать мелодии, чтоб они хорошо звучали и на других языках. В итоге выпускают попсу одну. Слушать невозможно.

— А вы сами поете или сочиняете?

— Ни то, ни другое — мрачно ответил он. — Я всего лишь старший брат свергнутого короля и отец нового.

Я более внимательно посмотрел на гнома. Длинная седая борода до пола, красно-золотой кафтан и очень дорогой пояс с кинжалами.

— А почему тогда не...

— Почему не я сижу на троне? — перебил он меня.

— Да, именно это я и хотел спросить.

— Потому что не хочу. Тогда не хотел и сейчас не хочу. Никогда не стремился к власти. Мне больше по душе рисование — в голосе гнома начали мелькать мечтательные нотки. — Представь, стоишь ты на берегу озера, вокруг помимо пенья птиц нет никаких звуков. Есть только ты и холст. Тем более младший брат тогда был настоящим образцом для подражания.

— Но потом же вы видели, во что он превратился. Почему сражался ваш сын, а не вы?

Гном хмуро посмотрел на меня. Походу я не первый, кто задает ему этот вопрос.

— Я уже сказал вам, что тогда не хотел и сейчас не хочу. Хватило того, что я настроил большую часть страны против Гарога.

Ну, судя по тому, что Дир не рассказывал о короле, там и стараться не надо было особо. Он сам вполне успешно справлялся с этой миссией. Так что отмазы гнома звучали как слова обычного хатаскрайника.

— Тогда почему вы такой мрачный? Все же хорошо закончилось? Ваш брат бежал, сын на троне, у дочери свои владения на Севере. Народ доволен, родственники довольны, а вы можете спокойно писать свои картины.

— Ничего еще не закончилось.

— В каком смысле? Было бы неплохо, если бы вы не говорили загадками.

— Я не верю в то, что Гарог ушел в «Пещеру Шинигами». Слишком рискованно для него.

— Дир говорил, что ваш младший брал был очень смелым воином — произнес я.

— Это по молодости. Последние десятилетия он окончательно разжирел и прекратился в законченного труса. Так что я никогда не поверю, что он воспользовался особым свойством «Печени Горы».

— И что, по-вашему, произошло?