Потрошитель - Страница 8

При этих словах мужчины тоже засмеялись.

— Простите, что-то не так? — смущенно спросил я.

— Да мне просто смешно, — весело ответил бармен. — Это ведь тебе не какой-то там воришка, который кошельки тырит или сумочки. Это же дьявольский убийца! Зверюга! Если бы хоть один из нас знал, кто он такой, неужели ты думаешь, мы не побежали бы прямехонько в Скотленд-Ярд или в любое другое отделение лондонской полиции, чтобы рассказать им? Это убийство нам весь бизнес убивает! Тот монстр всех наших девчонок напугал до полусмерти! — Тут он понизил голос и бросил быстрый взгляд на стайку девушек в другом конце бара. — Но, между нами говоря, я так считаю, что мы все тут в опасности. Сейчас он охотится на девчонок, но кто рискнет сказать, что он потом и за нас не возьмется? Ножик в руку — и ты покойник, — с этими словами бармен, словно для большей наглядности, энергично взмахнул указательным пальцем поперек горла.

«Вряд ли это нож», — чуть было не сказал я в ответ, но вместо этого лишь продолжал молча слушать, не сводя с парня глаз.

— И ведь ему мало горло перерезать. Почему, думаешь, он выковыривает у девчонок кишки? Он же садист. Ему мало просто убить, ему нужно пытать их. Ему нужна кровь, — сделал он мрачный вывод.

Как только бармен упомянул про кровь, я машинально провел языком по зубам. Пока с ними было все в порядке. Они не росли и не набухали. Оставались человеческими.

— Но хоть какие-то зацепки у них должны быть? Эти убийства просто ужасающе жестокие, — я скривился от отвращения.

— Ну… — Бармен понизил голос почти до шепота и от напряжения сдвинул брови. — Для начала, ты точно не врешь? Ты не из этих бумагомарак? Не из «Гардиана» или еще какой-нибудь газетенки? Точно?

Я твердо кивнул вместо ответа.

— Ладно. Кстати, меня Альфред зовут, — сказал бармен и протянул мне руку. Я пожал ее, но своего имени в ответ не назвал. Он вряд ли это заметил, потому что тут же продолжил: — У нас тут жизнь не такая вся шикарная и правильная, как у вас там, за океаном, — с этими словами он вцепился в мою новенькую рубашку, купленную на Сэвил-Роу. Да, для этих мест я уж точно слишком вырядился. — Но нам наша жизнь нравится. И наши женщины тоже, — добавил бармен, энергично двигая своими заросшими с проседью бровями.

— Но эти женщины… — перебил его я, припомнив, как в статье было сказано, что жертва — «ночная бабочка». Как раз такой тип Дамону всегда нравился. Меня всего передернуло от омерзения.

— Да, эти женщины, — ухмыльнулся Альфред. — Конечно, это не те леди, среди которых вы привыкли молиться в церкви. Понимаешь, о чем я толкую?

— Это те женщины, о которых каждый молится, чтобы заполучить их к себе в койку! — хохотнул смуглый мужчина с красным лицом. Он сидел в паре стульев от меня и поднял свой стакан виски в демонстративном тосте.

— Ни слова об этом! У нас тут приличное общество! — возразил бармен, состроив благочестивую мину, но озорные огоньки плясали в его глазах. Он повернулся ко мне спиной, взял два стакана и наполнил их на треть янтарной жидкостью. Обернувшись, он церемонно поставил один из них передо мной. — За тебя. Эликсир храбрости. Она тебе понадобится, пока ты шляешься по улицам, где бродит убийца, — произнес, чокаясь со мной, Альфред. — Но если хочешь доброго совета, то оставайся здесь до утра. Может, познакомишься с какой-нибудь приятной дамочкой. Это уж наверняка лучше, чем познакомиться с Потрошителем.

— Потрошителем?

— Да, так его называют, — улыбнулся в ответ Альфред. — Потому что он не просто убийца. Он — мясник. Говорю тебе, ради твоей же собственной безопасности — переночуй здесь.

— Спасибо, — сказал я, все сильнее беспокоясь.

Я не был уверен, что хотел остаться в этом пабе. Металлический запах крови не стал слабее, пока я здесь находился. С каждым вдохом я все больше убеждался, что им пропитались уже и пол, и стены этого паба. Какой-то мужчина в углу неотрывно таращился на меня, и я вдруг поймал себя на том, что тоже пристально гляжу на него, пытаясь найти у него хоть намек на клыки или кровавые подтеки на подбородке. Я услышал, как шепчутся женщины за моей спиной, и мне тут же безумно захотелось узнать, что они обсуждают.

— А эта Мэри-Энн… ну, недавняя жертва убийцы… она когда-нибудь… заходила сюда выпить? — с надеждой спросил я у хозяина. Если мне не удалось отыскать здесь Дамона, то лучшее, что я могу теперь сделать, так это узнать что-нибудь о его жертве.

— Да упокоится душа ее с миром! — благоговейно произнес бармен. — Она была хорошая девочка. Заглядывала сюда иной раз, когда у нее хватало денег на стаканчик джина. У нас же тут не богадельня, и девушки знают, что им всем нужно платить по счетам, чтобы проводить у нас время. Такой у нас был договор. И все его соблюдали. Местные не трогают одинокую девушку на улицах, если девушка заключает сделку с пабом. Если девчонка уважает наши правила, то она в безопасности. А теперь все разрушилось. Если когда-нибудь увижу парня, который все это сотворил, я ему своими руками горло вырву, — яростно провозгласил Альфред, снова стукнув своим кулачищем по столу.

— Может, она с кем-то жила или, может, кто видел ее с мужчиной? — продолжал я нажимать на него.

— За эти годы я ее видел со многими мужчинами. Но ни одного из них выделить не могу. Большинство были простые парни из порта. Докеры. Грубые ребята, но никто из них такого бы не сделал. Они не ищут неприятностей на свою голову. Им только была б девчонка хорошая да пинта доброго эля. Ну и потом, она ведь ушла одна той ночью. Иногда, если здесь собирается слишком много женщин, кто-то из них уходит на улицу. Там меньше конкуренции, — пояснил бармен, заметив, что я озадачен. — Но прежде чем уйти, она провела здесь отличный вечерок. И джин пила, и смеялась. У нее в тот раз была новая шляпка, и она очень ею гордилась. Уж очень ей хотелось, чтобы эта шляпка привлекла к ней какого-нибудь порядочного мужчину. Не из таких, кому только деньги подавай. Жаль, что она тогда здесь не осталась, упокой Господь ее душу! — набожно произнес Альфред, возводя глаза к потолку.

— А ее тело было… — я снова начал его подталкивать.

— Да, тело нашли в Датфилд-парке. Там иногда дамочки прогуливаются, если не могут позволить себе снять комнату. Ничего не скажу больше, не знаю. Все, что за дверью моей «крепости», меня не касается. Но вот там-то он ее и поймал, там и горло перерезал.

Я кивнул и мысленно перенесся на один из многочисленных заросших травой участков, раскиданных там и тут среди улочек района. Сорняки и мусор в этих жалких скверах, изгороди с облупившейся краской — все это создавало атмосферу мрачного уныния, не сравнимую с обычными городскими парками.

— Но если ты на самом деле один из этих газетчиков, то я тебе ничего не говорил, — добавил Альфред. — Кстати, как все-таки тебя зовут?

— Стефан, — сказал я, делая огромный глоток виски. Больше ничто уже было не в силах усмирить тот ужас, от которого у меня сжимался желудок. Жестокий убийца на свободе, и он не остановится ни перед чем.

— Что ж, Стефан, добро пожаловать в Уайтчепел, — приветствовал меня Альфред, поднимая второй стакан. — И помни: лучше виски внутри твоего горла, чем нож убийцы — снаружи.

Я натянуто улыбнулся, подняв стакан в честь моего нового приятеля.

— Твое здоровье, парень! — присоединился к нашему тосту один из пьяниц в дальнем конце паба.

Я улыбнулся ему, искренне надеясь, что здешняя обильная выпивка не угробит этих людей раньше времени.

Тот дьявол, с которым ты знаком, всегда лучше того, о ком ты ничего не знаешь. В моем сознании вдруг откуда-то всплыла эта фраза. Ее частенько повторяла Лекси, и с каждым годом я все больше убеждался, насколько она была права. Потому что, если это ужасное жестокое убийство совершил Дамон, мне никого иного искать не придется. Но чем дольше я оставался в пабе, тем сильнее мой мозг сверлила одна мысль. А что, если это дело рук другого вампира?

Между тем Альфред уже болтал с парой новых посетителей у другого конца барной стойки. Дождь хлестал в окна, и я вдруг вспомнил о лисьей норе в дальнем конце фермы Эбботов. Звери всегда собирались там в ожидании момента, когда, по их представлениям, будет безопасно бежать к лесу. Тех, кому не повезет, могла настигнуть пуля охотника.