Потопить «Ледокол»! - Страница 3

Меморандум завершается директивой: «Я ставлю следующие задачи:

1) через четыре года мы должны иметь боеспособную армию,

2) через четыре года экономика Германии должна быть готова к войне»16.

Итак, к лету 1940 года Германия должна была на кого-нибудь напасть. Вся политика германского руководства делала войну неизбежной, как и делала неизбежной агрессию Германии. Таким образом, к сведению Виктора Суворова, Гитлер должен был начать войну не позднее конца 1940 – начала 1941 года.

Как сам Виктор Суворов, так и его сторонники одинаково относятся к фактам, которые их не устраивают и не укладываются в их «концепцию». Они их просто замалчивают, будто бы их и не было. Важнейшие материалы о том, что Гитлер ставил задачу готовиться к войне, ставил директивы по мобилизации хозяйства и даже назначил сроки готовности, они просто замалчивали все эти четверть века. Прекрасная иллюстрация к степени «научности» аргументов Суворова и его сторонников. Впрочем, Суворов еще в предисловии к своей книге «Ледокол» заявил, что его задача – разоблачения «преступлений коммунистов». Первая книга Виктора Суворова «Ледокол» начинается с обвинения: «Имею смелость заявить, что советские коммунисты обвиняют все страны мира в развязывании Второй мировой войны только для того, чтобы скрыть свою позорную роль поджигателей»17. То есть, «капитан Ледокола» изначально отрекся от научности и добросовестности исследования, и все его сторонники тут же последовали этому примеру.

Что они теперь сделают? Скорее всего, заявят, что это просто пустые слова. Мол, мало ли что говорил бесноватый фюрер? Тем более, что у Виктора Суворова написана целая книга «Самоубийство» как раз о «бесноватом фюрере» и степени его бесноватости с живописанием того, что и когда Гитлер заявлял на публику, вроде речей о «собаках в безвоздушном пространстве». Все это мы, конечно, читали. Однако, есть доказательства того, что цитированные выше слова и директивы Гитлера были реализованы.

Предвоенный мировой кризис

Один из главных критериев достоверности документов и исторических материалов состоит в том, что они стыкуются с другими документами и материалами без противоречий и несовпадений. Материалы, которые показывают подготовку германской экономики к войне, имеются в достаточном количестве, причем не только на немецком языке. Советские хозяйственники в 1930-х годах огромное внимание уделяли изучению хозяйства зарубежных стран, и в советских публикациях развитие хозяйства ключевых капиталистических стран рассматривалось с большой тщательностью и изобильным использованием оригинальных источников. Послевоенные исследования восполнили многие пробелы, связанные с нехваткой материалов, и теперь мы можем изучить, как германская экономика шаг за шагом шла к войне.

Сам Виктор Суворов и его сторонники уверены в том, что Германия перед войной была мирным государством, и не помышляющим о войне. В ряде книг и публикаций живописуется процветание Германии, выпуск садовых лесенок и женских чулок, строительство автобанов. Это представление стало настолько привычным и распространенным, что его никто не подвергает сомнению.

Между тем, у советских хозяйственников было совершенно иное мнение и они считали, с опорой на немецкие же материалы, что в Германии перед войной разрастался масштабный хозяйственный кризис, из которого выход был только в войне и захватах. У них были цифры и данные, а у сторонников идеи «мирной предвоенной Германии» – только голая убежденность.

Советские довоенные публикации – ценный источник и они используются по двум причинам. Во-первых, они основаны на довоенных источниках, ныне весьма труднодоступных. Во-вторых, они позволяют оценить ситуацию глазами советского руководства, и понять, почему в СССР считали войну совершенно неизбежной.

Одним из главных компонентов этой убежденности были картины мирового хозяйственного кризиса, который разразился в конце 1930-х годов, охватил все мировое хозяйство и был еще более глубоким и острым, чем Великая Депрессия. Об этом кризисе почему-то позабыли и даже в фундаментальных трудах по истории войны он упоминается мимоходом. В капитальной работе «История Второй мировой войны 1939-1945 гг.», этот кризис упоминается почему-то в разделе, посвященном Великобритании, Франции и Польши и применительно к экономике Великобритании: «Со второй половины 1937 г. начался новый экономический кризис. Объем промышленной продукции Англии в 1938 г. сократился по сравнению с 1937 г. на 7 процентов. По темпам развития Англия отставала не только от США и Германии, но даже и от Италии; в 1938 г. индекс продукции обрабатывающей промышленности по отношению к 1913 г. составлял для Англии 117,6, США – 143,0, Германии – 149,3, Италии – 552,0. В результате доля Великобритании в промышленном производстве капиталистического мира сократилась с 14,8 процента в 1913 г. до 11,3 процента в 1938 г. Германия обогнала Англию по общему объему производства и все больше теснила ее на мировых рынках. Однако мощности английской промышленности оставались недогруженными»18. Состояние других стран почти не анализировалось.

Подобное освещение событий приводило к однобокому представлению об одной из ключевых причин начала Второй мировой войны, к представлению, что мировой кризис мучил только Великобританию, а страны Оси (то есть Германию и Италию) он обошел стороной. Этот дефект поздней советской исторической литературы и стал основанием для мнения, что до войны Германия чуть ли не процветала под «мудрым руководством» фюрера. Такая позиция иногда высказывается и теперь. От нее менее полушага до утверждения, что якобы СССР напал на Германию.

На деле же, мировой экономический кризис ударил по всем без исключения капиталистическим странам и обошел только СССР, хозяйство которого бурно и интенсивно развивалось. Причем, этот кризис расширялся и углублялся несмотря на милитаризацию экономики капиталистических стран: «В 1938 году промышленное производство всего капиталистического мира упало на 13,5% по сравнению с 1937 годом. Это падение произошло несмотря на громадный рост вооружений в течение последних нескольких лет и особенно в 1938 году»19.

В отраслях, не связанных с военным производством, произошло настоящее разорение. Так, некогда могучая британская текстильная индустрия претерпела грандиозный крах. В 1938 году экспорт британских тканей был самым низким за 70 лет, то есть упал до уровня 1858 года. За ворота фабрик было выброшено 120 тысяч рабочих, без средств к существованию осталось около полумиллиона человек, а в 1936-1938 году было уничтожено 4 млн. веретен – 40 текстильных фабрик. На момент написания статьи для журнала «Плановое хозяйство» в августе 1938 года, в Великобритании намечалось к уничтожению еще 10 млн. веретен. Экономический кризис был такой силы, что заставлял буквально уничтожать текстильную промышленность в Великобритании.

Причем, это было падение, по сути, с уровня 1913 года, который был достигнут в 1929 году перед Великой Депрессией, и повторно достигнут в 1935 году, хотя и не по всем отраслям. Однако, отставание экспортных отраслей тогда было компенсировано ростом отраслей внутреннего рынка: строительством, автомобильной промышленностью и электропромышленностью. В 1936 году начался спад жилищного строительства, потом спад в тяжелой промышленности и судостроении, и Великобритания рухнула в пучину кризиса20. Падение выработки на июнь 1938 года к наивысшей точке до кризиса составило:

стали – 33%,

чугуна – 33%,

тоннаж заложенных в постройке судов – 58%,

строительство – 19%,

потребление хлопка – 44%21.

Во всем мире, кроме СССР, производство упало ниже уровня 1929 года. В США промышленное производство было в 1937 году на 8% ниже уровня 1929 года, во Франции – на 28%, в Польше – на 15%, в Бельгии – на 6%, в Голландии – на 11%, в Чехословакии – на 4%. Этот кризис был гораздо хуже Великой Депрессии.

Следствием этого был грандиозный рост безработицы: «В 1929 году по данным Бюро труда Лиги наций общее количество безработных по 32 странам составляло 6 млн. человек, «летом 1937 года в начале современного кризиса, по тем же данным, в этих странах насчитывалось 11,5 млн. человек безработных. К началу 1939 года количество безработных уже составляло 21 млн. человек»22. Из них только на Великобританию приходилось около 2 млн. безработных, то есть около 9% всех безработных в мире.