Потому что я люблю тебя (СИ) - Страница 13

— Как скажешь, — девушка подморгнув мне, ушла, виляя бедрами, а я лишь с удивлением и непониманием смотрела ей в след.

— Что? — я вопросительно посмотрела на Кристиана, который пытался сдержать смех.

— Милая официанточка, — сказал он, — и также мило пыталась флиртовать с тобой.

— Она не… — вдруг ко мне доходит смысл его слов. — Ты же не хочешь сказать, что она одна из…? — Кристиан лишь с улыбкой начал кивать мне в знак согласия. — Нет, — бормочу я, хмуро глядя на него.

— Да, — этот засранец даже не думает переставать улыбаться. — Ты мне вчера говорила, что все не можешь найти себе достойного парня. Так может…

— Иди к черту! — я кинула в него салфеткой.

— Господи, я обожаю, как ты краснеешь, — засмеялся он.

— Так, все, закрыли тему, — я сложила руки на груди, отвернувшись к окну.

— Ладно, прости. Просто ты так мило смущаешься. Я не мог удержаться, — Кристиан мягко улыбается, немного наклоняя голову на бок.

— Ну, почему ты такой? — с теплой улыбкой смотрю на него.

— Какой такой?

— Переменчивый и многогранный. Иногда ты бываешь хуже любого подонка, а иногда таким милым и забавным, как ребенок. Вот, как сейчас.

— По-твоему, я сейчас милый и забавный?

— Очень.

— Не правда, — фыркнул он.

— Правда! — возразила я. — И таким ты мне больше всего нравишься.

— Я тебе нравлюсь? — Кристиан с ухмылкой, приподнял бровь.

— Таким, как сейчас. Спокойным и расслабленным. Иногда ты бываешь таким несносным.

— Это ты иногда выводишь меня из себя, зная мою вспыльчивость.

— Как же умело ты сделал меня виноватой в своем взрывном характере и поведении типичного засранца.

— О, теперь я еще и засранец. С твоих уст это звучит как комплемент.

В этот момент к нам подходит официантка и ставит на стол наш заказ.

— Какая же я все-таки голодная, — бормочу я, жадно кусая сэндвич. — Все-таки вкусно здесь готовят, — проговорила я с набитым ртом, от чего парень начал улыбаться.

— Но вкуснее твоего ужина я ничего не пробовал.

— Кстати, тебе понравилось?

— Очень. Ты действительно замечательно готовишь. Где ты этому научилась?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Сама как-то научилась. За года два до моего переезда в Сиэтл я жила у отца и мне приходилось ему готовить, потому что до этого он питался одним фастфудом. Это было ужасно.

— Ты с самых ранних лет привыкла заботиться обо всех подряд.

— Не обо всех подряд. Я забочусь только о тех, кто дорог мне и кого я по-настоящему ценю.

После моих слов Кристиан поднял на меня взгляд и очень внимательно посмотрел мне в глаза. Будто искал в них что-то.

— И когда я принесла тебе ужин — это была моя попытка проявления заботы, — я накрыла его ладонь своей. — Потому что ты — один из тех, кого я ценю и кто дорог мне.

— Мы знакомы около двух недель, — он немного хмурится.

— А какая разница?

Во взгляде Кристиана было столько непонимания. Но я действительно хочу, чтобы он знал, как он мне дорог и как мне важно общение с ним. И как же я хочу, чтобы это было взаимно.

— Для меня ты тоже далеко не пустое место, — тихо и с еле заметной улыбкой сказал парень. Он переплел наши пальцы, немного сжимая мою ладонь.

— И как часто ты здесь бываешь? — спросил Кристиан, заполняя тишину.

— Достаточно часто. Это место недалеко от общаги и тут вкусно кормят. В похожее водила меня мама, когда я была маленькая, — улыбнулась я. — То кафе было недалеко от места, где она работала. Во время обеда в школе я прибегала к ней, и мы вместе шли в кафе. Она называла это «девичьи посиделки». Мы говорили обо всём на свете.

— В подобном кафе работала моя мама, — печально улыбнулся Кристиан. — Иногда я сбегал с уроков, чтобы прийти к ней и хоть чем-то помочь. Её босс постоянно ругался и говорил, что я только мешаюсь под ногами, но клиентов трогало то, что я пытаюсь помочь маме, поэтому они давали ей больше чаевых. И на эти деньги она потом покупала мне мороженое.

— Похоже, ты действительно сильно любишь свою маму, — задумчиво произнесла я. Кристиан с такой любовью и нежностью говорил о ней, что я могла бы часами слушать его. Мне сразу хотелось узнать женщину, вырастившую Кристиана, получше. Хотелось узнать, как сильно они друг на друга похожи, чем она жила раньше, как пришла к тому, что так рано забеременела. Хотелось узнать, какая она, мама Кристиана.

— Я обожаю её, боготворю и благодарен за то, что она подарила мне жизнь. Как и в любых отношениях родителей и детей у нас достаточно много проблем и недопонимания, но когда я был маленьким, мы всегда были на одной волне.

— А твой отец? Ты знаешь, кто он?

— Нет. Мне иногда интересно, каким бы я стал, будь у меня отец, — мечтательно проговорил он, а я сразу сжала его руку, потому что видела, насколько это больная тема для него.

— Ты никогда не пытался найти его? — спросила я. — Ну, своего родного отца.

— Мне всегда было плевать, кто он. Иногда хотел, но только чтобы врезать хорошенько и потребовать деньги, которые он задолжал маме. Он ублюдок, который сбежал и бросил маму, а ей потом пришлось… вести трудную жизнь.

— Но ты должен понимать, что она смогла вырастить тебя.

— Преступником, — печально усмехнулся он.

— Ты лучше, чем есть, — тихо сказала я, а Кристиан улыбнулся мне.

— Спасибо тебе. За всё.

Дальше мы ели молча. Но это молчание было не такое, как, скажем, с Хосе. Я не чувствовала, что обязательно нужно чем-то заполнить тишину. Мне не хотелось начать о чем-то говорить, лишь бы не сидеть в молчании. Мне было комфортно так. Мне было комфортно просто сидеть с Кристианом и наслаждаться едой. Это было странно и непонятно, но я чувствовала, словно мы знакомы уже сто лет, и я могу доверять ему, могу положиться на него. Кристиан имел странную способность делать так, что мне становилось рядом с ним спокойно, легко и уютно. Как будто после трудного дня ты возвращаешься домой, устраиваешься в кровати, под одеялом с книжкой, и все проблемы и переживания дня уходят на второй план. Ты просто чувствуешь себя умиротворенно. Кристиан дарил мне тоже самое.

Когда наша официантка принесла счёт, она попыталась еще раз построить глазки Кристиану, но он в упор не замечал её. Он смотрел в счёт и хмурился, пока рылся по карманам.

— Всё хорошо? — спросила я, когда он начал доставать все деньги, которые у него были.

— Да, всё нормально, — я видела, что он врал.

— Я могу заплатить, если тебе не хватает.

Я потянулась к сумке за кошельком.

— Не нужно, всё в порядке, — снова попытался он, но я не верила. Я быстро взяла счёт. Шестнадцать девяносто. Я положила две десятки. — Ана, не нужно, — жёстко сказал Кристиан.

— Ничего страшного.

Кристиан хотел забрать у меня счёт, но рядом с нашим столиком оказалась официантка, которой я быстро отдала его.

— Ты не должна была этого делать, — сразу сказал он.

— Но сделала, и в этом нет ничего такого. Иногда я плачу за друзей, — я улыбнулась ему, но это не произвело должного эффекта, потому что Кристиан не перестал хмуриться. — Боже, это всего лишь двадцать баксов за обед.

— Но у меня нет даже этих двадцати баксов, чтобы накормить девушку обедом, — прорычал он, вставая. Я тоже быстро встала, пытаясь остановить его. Этот день начался так замечательно. Не смотря на грустные истории про семью, я была так рада, что мы с ним могли так хорошо и легко проводить время вместе.

— Кристиан, я же не твоя девушка, чтобы ты так заморачивался из-за счёта.

— Ты не понимаешь, — снова прорычал он, запустив руку в волосы. — Это так унизительно. Ты словно снова занимаешься благотворительностью и просто помогаешь малоимущему парню.