Потерянная (СИ) - Страница 71
Реджина вышла из-за кулис. Она сдержанно улыбнулась, – здравствуйте.
Брюнетка была в белом летнем костюме, на голове неизменные очки, а на ногах высоченные шпильки.
– Если честно, я бы не хотела, чтобы мое имя было так известно, – добавила она.
– Это неизменимо, – ведущая улыбалась, а зал вновь зааплодировал, пока Миллс не присела на диванчик, рядом с креслом ведущей.
– Реджина, для начала хочется сказать – с возвращением. Мы все вас очень долго ждали.
Реджина усмехнулась, – все ждали, когда найдут мой труп, а нет вот она я.
Зал тихо засмеялся.
– И мы все этому рады гораздо сильнее найденного трупа, – ведущая тоже, кивая, усмехнулась, – но все же вы здесь. Здоровы, с семьей, наверное, счастливы наконец-то вернуться домой?!
– Нет, я не счастлива, – Миллс была спокойна и холодна, – точнее я не счастлива всему в совокупности. Да, я безумна рада вернуться к сыну, к Нейту, к моим друзьям. То есть к людям, которые меня ждали и не теряли надежд, но остальное это хаос.
– Ваше похищение само по себе хаос, – произнесла ведущая и посмотрела в свои листки, – расскажите, как это было? Кто это сделал, мы знаем. Расскажите нам почему, за что, что с вами делали все эти два месяца?!
– Вам рассказать подробности надругательств надо мной? – брюнетка посмотрела на зал ледяным взглядом, – мне кажется это не очень будет вам интересно. А за что? За то, что я была счастлива, а они из-за меня нет.
– Я думаю, телезрители хотят услышать именно ваши личные подробности, – пояснила свой вопрос Кайси.
– Простите, но я не хочу, чтобы мой сын и люди, которые мне дороги об этом знали. Меня похитили и держали в подвале, меня били, а неотъемлемой ежедневной процедурой было оставление на моем теле шрамов. Причем не обычных, а от правой груди, до правой лопатки, пять ровных, глубоких полосы,- ответила Миллс.
– Это ужасно, – Кайси покачала головой, изображая на своем лице полный ужас от услышанного, – но почему она так поступила? Ходят много слухов, предположений. Опровергните или подтвердите какое-нибудь?!
Реджина видела, что в этой студии нет ни грамма сочувствия, но она согласилась прийти и теперь обязана отвечать на вопросы.
– Она говорила, что я испортила ей жизнь, что я столько лет мучила Нейта, что я незаслуженно получила эту жизнь. Она не раз говорила, что хочет той жизни, которую она заслужила.
– Но она в чем-то права? – уточнила ведущая, – вы всегда были в свете софитов, в лучах славы, а она в тени. Ее имя никто и не знал до вашего похищения и ее разоблачения. Кстати, Реджина, а как вам удалось выжить?! Не поймите неправильно, мы все очень рады, но как?!
– Слушайте, не делайте из меня звезду, – Миллс усмехнулась, – до похищения и меня никто не знал. Да, мне приписывали пару романов, но эти люди мои бизнес-клиенты. А выжила я спасибо Богу, человеку, который меня нашел, врачам и…- брюнетка хотела сказать про Эмму, но не могла. Воспоминания о ней выводили ее из равновесия, – мальчику, который взял надо мной шефство.
– Расскажите про него, про тот город, про вашу память, – продолжала задавать вопросы ведущая.
– Я не расскажу о том городе ничего, мне дороги эти люди, и я не хочу, чтобы вы, точнее ваши коллеги испортили им жизнь, – холодно сказала Реджина, – моя память приходила во снах и с ними мне помогал очень хороший психолог.
– Но все же что-то подтолкнуло вас к полному возвращению памяти. Этот психолог? Это был он? – задавала с энтузиазмом вопросы Кайси, – расскажите всем про него. Если он такой чудотворец – он станет миллионером, у нас здесь.
– Он много мне помог, но память вернулась внезапно, когда я прочла свое досье и статью. Память обрушилась, как цунами и это было очень болезненно, хотя не так, как от осознания предательства дорогого человека.
– Вы про Алму Вилар? – вновь уточнила девушка, но не дала Реджине и ответить, – это действительно было предательство. Ужасное, наказуемое предательство. Что вы сделали с ней, когда впервые после похищения увидели ее? Уже здесь, в Нью-Йорке?
– Хотела убить, – Миллс улыбнулась, – у меня было очень много причин это сделать.
– Из-за нее умер ваш отец, – произнесла ведущая, – я очень вам сочувствую. Это тяжелая утрата. Ваше желание ее убить было вполне оправдано. Но все же вы этого не сделали.
– Не сделала, потому что хочу, чтобы она жила и знала, что я счастлива. Вопреки всему, я счастлива и любима, – на лице брюнетки появилась широкая и искренняя улыбка.
– Какой ей дали срок?
– Будет еще слушание, – Миллс выдохнула, – сейчас были рассмотрены только четыре пункта, остаются еще два.
Кайси кивнула, как бы понимающе и вновь взглянула в листки.
– Ну что же… А сейчас давайте поговорим о личном. Как ваш муж, как сын Дэниэл? Они наконец дождались маму и любимую жену.
– Дэни был очень рад, он потерял, как он думал, сначала меня, потом любимого деда и это очень больно по нему ударило. Он забросил свое увлечение яхтингом. Сейчас мы наверстываем упущенное, – Реджина улыбалась.
– Вы плаваете, это очень увлекательно, – вновь изображала интерес ведущая, – а Нейт? Как дела с ним? Или он не смог простить вам ваших… встреч на стороне?!
Брюнетка засмеялась.
– Вы сейчас спрашиваете, простил ли мне мой муж встречи на стороне, когда я была в плену два месяца?!
– Мужья бывают разные, – подмигнула девушка. В студии было непринужденно и весело, зал смеялся и аплодировал, или же ужасался и вздыхал. Все якобы сочувствовали или якобы восхищались. Особенно эта фальш чувствовалась от ведущей этой программы.
– Ну тогда у меня идеальный, – спокойно сказала Миллс, – ваш, я тоже слышала, прощает. Я почитала желтую прессу, оказывается ваши собратья вас не щадят.
– Не щадят того, кто популярен. Мы с вами именно такие и есть, – Кайси криво улыбнулась. Даже через камеру было видно, как ведущая скрывает свою злость, – ваше похищение сыграло очень значимую роль для вашей компании. Акции взлетели до небес, а ее имя на всех заголовках газет и не только в США. Очень интересно совпадение, Реджина.
– Вам подтвердить слух, что я это сделала специально? Так да! Это именно так и есть. Я специально организовала свое похищение и специально приказывала себя насиловать, а потом между делом попросила выкинуть меня на обочину, где бы меня не нашли, – Реджина неожиданно для себя немного завелась, – да я ж счастлива теперь.