Потаенное наслаждение (ЛП) - Страница 3

Тела мужчин были сильными, мускулистыми, они были вооружены до зубов и готовы вступить в бой в любую секунду. Это было необходимостью.

— Не припоминаю, чтобы я устраивал здесь вечеринку, — пробурчал Рейес.

— Знаешь, возвращение «старых добрых времен» так же запросто сотрет твою память, — ответил Парис. — Не забыл, что нам надо обсудить план следующих действий? Среди всего прочего.

Он вздохнул. Воины делали, что вздумается и когда им вздумается, и никакие язвительные замечания не смогут их остановить. Он знал об этом не понаслышке, так как сам был таким.

— Так почему же ты не ищешь, где скрываются Гидры?

Пухлые губы, которые прекрасно подошли бы любому женскому лицу, сжались в тонкую линию. В Парисовых глазах вспыхнула та же агония, что приветствовала Рейеса каждый раз, когда он смотрел в зеркало, однако ее быстро вытеснило обычное для воина нахальное выражение.

— Ну? — напомнил Рейес, когда ответа не последовало.

Наконец-то товарищ его ответил:

— Даже бессмертные нуждаются в передышке.

Очевидно, здесь скрывалось нечто большее, но Рейес не стал настаивать. Не только у него имелись секреты. Несколько недель назад воины разделились в поисках Гидр — причудливых полузмей, полуженщин, которые охраняли любимые «игрушки» верховного Титана — Крона. Эти игрушки — на самом деле оружие — как предполагалось, должны были привести их к ларцу Пандоры. Пока что они умудрились раздобыть только одну из них. Клеть Принуждения. По поводу местонахождения остальных у них имелись весьма смутные подсказки.

— Да, но перед угрозой смерти передышка становиться неактуальной. Я и сам понимаю, что должен больше потрудиться для нашего общего дела. Так и будет. После.

Парис пожал плечами.

— Я делаю, что в моих силах. США — это огромная территория, и изучать ее на расстоянии так же трудно, как и пробираться по ней среди толп местного населения.

Каждый из воинов отправился в путь в разные страны на поиски подсказок, но все они потерпели неудачу и поспешно вернулись, чтобы искать информацию здесь. Не сводя с Рейеса глаз, Парис поинтересовался у Люциена:

— Он сказал тебе, где Аэрон или нет?

Люциен недовольно приподнял бровь.

— Нет. Не сказал.

— Я же говорил, что с ним будет непросто, — нахмурился Парис. — Он сам не свой последние пару недель.

Рейес мог сказать то же самое и о Парисе, замечая морщинки усталости и напряжения вокруг его обычно искрящихся оптимизмом глаз. Возможно, ему стоит надавить на Париса и получить кое-какие ответы. Очевидно, что-то стряслось с его товарищем. Что-то важное.

— Наше время истекает, Рейес, — сказал Парис обвинительным тоном. — Помоги же нам.

— Ловцы всерьез намерены покончить с нами, — добавил Люциен. — Смертные обнаружили Храм Неназываемых, ограничив нам доступ и тем самым играя на руку Ловцам. Мы же нашли только один артефакт из четырех, а для того, чтобы найти ларец, предположительно, нужны все.

Рейес изогнул бровь, подражая манере Люциена.

— Думаешь, Аэрон может помочь?

— Нет, но междоусобицы нам не нужны. Также как и беспокойство за него.

— Можешь перестать беспокоиться, — сказал Рейес. — Он не желает быть найденным. Он ненавидит самого себя и не желает, чтоб мы видели его таким. Клянусь, что он доволен своей участью, иначе бы я не оставил его там.

Дверь на крышу распахнулась и Сабин, хранитель Сомнения, собственной персоной прошествовал сквозь нее. Волосы его темной волной танцевали на ветру.

— Черт побери, — воскликнул он, воздевая руки. — Что происходит? — он заметил Рейеса и мгновенно сообразил. И закатил глаза. — Проклятье, Боль, ты всегда знаешь, как испортить встречу.

— Почему ты не занят поисками в Риме? — спросил у него Рейес. Неужели все прекратили заниматься делом за те полчаса, что он провел на крыше?

Гидеон, хранитель Лжи, следовал по пятам за Сабином и не дал тому ответить.

— Ой-ой-ой, что за забавная картинка, — всхлипывая, произнес он.

Если Гидеон говорил «забавно», он имел в виду «уныло». Воин не мог произнести ни словечка истины, не испытывая нестерпимой боли. Именно той боли, в которой нуждался Рейес. Если бы ему всего лишь надо было солгать, чтобы получить ее, насколько легкой была бы его жизнь.

— Разве ты не должен помогать Парису в изучении Штатов? — потребовал ответа Рейес. Не дожидаясь очередной лжи, он продолжил. — Это начинает напоминать треклятый балаган. Человек уже не может побыть наедине с собой в плохом настроении и самоуничижении?

— Нет, — ответил Парис. — Не может. Хватил изворачиваться и менять тему. Дай нужные нам ответы или, богами клянусь, я поднимусь и вставлю тебе прямо в рот. Мой малыш голоден и ищет, чем бы поживиться. Он думает, что ты прекрасно подойдешь.

Рейес не сомневался, что Разврат хотел его, но он знал Париса, и знал, что воин предпочитает женщин.

«Избавься от них».

Рейс пристально осматривал своих новых гостей. Гидеон был одет во все черное, выкрашенные ярко-синие волосы, поблескивающие серебром колечки пирсинга в бровях, и накрашенные ресницы. Смертные находили его пугающим до чертиков.

Сабин также носил все черное, и его каштановые волосы, карие глаза и квадратное, простодушное лицо не позволяли обмануться в том, что он убьет любого, кто сунет нос в его дела — да еще и посмеется в процессе.

Оба были упрямы до мозга костей.

— Мне нужно время подумать, — сказал Рейес, надеясь сыграть на их сочувствии.

— Не о чем думать, — ответил Сабин. — Ты сделаешь то, что требуется, потому что у тебя есть честь.

Есть ли? Может быть, ты так же слаб, как та смертная девчонка, которую ты жаждешь. Иначе с чего бы тебе причинять вред тем, кто так тебя любит?

«Ой», — подумал он, поежившись. — «Я слаб»

— Сабин! — рявкнул Рейес, осознав это. — Прекрати посылать сомнения в мою башку. С меня довольно моих собственных.

Воин дурашливо пожал плечами, даже не пытаясь отрицать.

— Извини.

— Поскольку наша встреча явно не отменена, — сказал Гидеон. — Я не пойду в город, не посещу Клуб Судьбы, и не исторгну парочку криков наслаждения из смертной женщины.

Он исчез за дверью секундой позже, раздраженно встряхивая головой.

— Не отменяйте встречу, — сказал остальным Рейес. — Просто… начните без меня, — он глянул через плечо, всматриваясь в небо и падающий снег. Пагубные объятия ночи все еще поджидали его, умоляя наконец-то спрыгнуть. — Я вскоре спущусь вниз.

Губы Париса искривились.

— Вниз. Смешно. Может я встречу тебя там, и мы снова сыграем в Спрячь-Поджелудочную. Всегда так забавно заставлять тебя полностью регенерировать, а не просто заживлять раны.

Даже Люциен усмехнулся при этих словах.

— Ох, ох, я хочу сыграть! Можно я на этот раз спрячу твою печень?

Услышав игривый голосок Аньи, Рейес взревел.

Светловолосая богиня Анархии влетела в двери и бросилась в распростертые объятия Люциена, а усиливающийся ветер разнес по всей башне аромат клубники. Парочка заворковала, как влюбленные глупыши, растворяясь друг в друге, полностью забыв про окружающий мир.

Рейесу понадобилось время, чтобы проникнуться к Анье теплыми чувствами. Она принадлежала Олимпу, обиталищу всех презираемых им существ — это раз. Она сеяла вокруг себя хаос, так же естественно как делала вздох — это два. Но в конечном итоге она помогла всем здешним воинам, и что самое главное подарила Люциену такое счастье, о каком Рейес мог только мечтать.

Сабин закашлялся.

Парис присвистнул, хотя прозвучало это немного натянуто.

В груди Рейеса шевельнулась зависть, сдавливая сердце так, что вскоре оно могло перестать биться. Сердце, которого он вообще не желал иметь. Без него он не жаждал бы Данику, даже несмотря на то, что не мог ее получить.

Она никогда не захочет его. Большинство женщин не могли оценить его специфических пристрастий и ласк — ангелоподобная Даника просто возненавидит их. Она до ужаса боялась даже просто находиться с ним рядом.