Постепенное пробуждение - Страница 33

В такие моменты, когда я более не был «подателем» или даже дающим, но просто находился там в качестве двух аспектов самого себя – одного умирающего и одного наблюдающего, – я воссоединялся со своей полнотой, и вся усталость исчезала. Я оказывался напитан из того же самого источника, из безграничного простора, где нет ума, из чего-то большего, нежели мое ограниченное «я»; и этот источник питал также и другого.

Когда мы даем нечто из этого источника, а после этого выходим из комнаты, мы даже не знаем, кто мы такие. Здесь столь огромный простор ума, что мы просто не знаем. Человек умирает, и мы даже не знаем, помогли ли мы ему. Мы сделали все, что могли, и научились благодаря этому; но мы даже не знаем, чему научились. Все, что нам известно, – то, что шел процесс, процесс движения к простору, к нашему потенциалу, к тому, чтобы стать тем, кем мы едва ли даже воображали себя.

Мы сидим в кругу. Это имеет большой смысл, потому что все точки круга равны.

Круг – это природная форма. В природе все вещи движутся циклически. Существуют времена года, день и ночь, жизнь и смерть. Свет движется во тьму и возвращается к свету.

Американский индеец говорил о Великой Петле, которая охраняет всех людей. Когда эта петля разорвалась, люди перестали жить в циклической природе того, что они есть; они потеряли свое «познание», свое соприкосновение с потоком. Индейские народы оказались рассеяны и почти уничтожены.

Кажется, что и энергия движется кругами: орбиты планет, орбиты электронов вокруг ядра атома. Когда мы входим в круг, мы вступаем в поток. Но мы толкаемся об этот круг, когда пытаемся думать о «круге» или о «потоке»; мы делаем их линейными от начала и до конца, мы их искажаем.

Каждое мгновенье – это совершенный круг. Когда мы проникаем в тотальность мгновенья, мы видим, что ни одна точка на этом круге не обладает большим правом смотреть свысока на остальную часть круга, чем любая другая точка. Мы видим, что каждый момент является совершенным итогом всего, что произошло раньше, а также совершенным предшественником всего, что последует.

Наше сиденье становится похожим на вхождение в совершенный круг, где есть место для всего. Мы никогда не затеряемся, потому что нам некуда уходить. Мы постоянно приходим домой, в настоящий момент.

Сдача, смирение – это совершенное соучастие в круге. Освобожденность позволяет нам плыть, стать целым кругом. Держаться за какую-нибудь точку круга – значит потерять свою первоначальную природу, потому что там нет такого места, откуда мы начинаем, и такого места, где мы заканчиваем.