Пособие для начинающего попаданца, или Осторожно, российский спецназ (СИ) - Страница 16

Иан размял челюсть, кашлянул.

– Господа, прошу вас всех в зал трапезы, мы отметим заключение истинного брака, - торжественно объявил он.

– Истинного?! - выдохнули все разом. Лейте Мариэт снова улыбнулся, кивнул.

Дёма утробно зарычал, кидая испепеляющий взгляд в сторону мужа.

“Я надеюсь, ты меня слышишь, Иан. Я убью тебя. Что ещё за истинный, блядь, брак?”

Я слышу тебя, Демисаррэ, все твои мысли, обращенные в мою сторону. Подожди несколько часов, я всё расскажу.

“Чудесно. И попробуй только мне по ушам съездить”.

В смысле, по ушам?

Мариэт был озадачен.

“В том самом, где в конце ты остаёшься без них”.

Таким макаром они добрались до столовой, где потрепанный Дёма встретился взглядом со своими отравителями. Голубые глаза прожигали дыру и в поваре, и в служанке, которая не собиралась Кемееву улыбаться, но всё равно лыбилась. Дёма скалился, искренне надеясь, что за общим столом его травить не собираются.

Демисаррэ посадили рядом с Ианнианом, и он почувствовал себя одним из рыцарей круглого стола.

Стол действительно был круглым, покрытым белой скатертью с изящным светло-голубым узором.

Рядом сидел Нейрус, и это убивало всё очарование далеких детских грёз. Дядя любовно шипел что-то под руку Демьяну, брызгая слюной, про недостойное каэ поведение, капитан веселился, не разгибая пальцы из фака.

Когда к Демисаррэ подошла служанка, чтобы персонально для него подлить вина из отдельного кувшина, Кемеев заподозрил неладное. Да что там, он точно знал, что тому, кто это выпьет, будет плохо. Кивнув девушке, вроде как “спасибо”, Дёма толкнул руку Нейруса.

В принципе, дядя был виноват сам. Так угребищно вилку в руках не держал даже Иан, который и за приемом пищи умудрялся выглядеть элегантно. Смотреть на мужа было тошно, а вот на лейте Шайэт - очень даже забавно. Он пытался подражать высшей аристократии, но рожденный ползать летать не может, поэтому смотрелся дядюшка с полотенцем на груди по-дурацки. Уронив прибор на пол, Нейрус смерил племянника злым взглядом, а затем на мгновение отвернулся, чтобы подозвать слугу. Тогда, не обратив внимания на осуждающий взгляд Мариэта, Дёма поменял местами свой и дядин бокалы.

– Демис? - спросил он подозрительно, положив свою ладонь поверх Кемеевской.

– Что? - невинно поинтересовался Демисаррэ.

– Что это было?

– А что это было?

– Не строй из себя идиота, Демисаррэ! Бокалы!

“Ой, а орать на весь стол зачем? Не думаю, что кому-то, кроме тебя, это интересно. Люди едят, празднуют. Не грузись, ешь тоже”.

Демис!

“Ладно, хорошо, я расскажу. В моём вине была какая-то отрава типа слабительного. Дяде пойдёт на пользу, желчь вся выйдет… Хахах,” - Демьян развеселился.

Отрава?! Откуда ты?…

“Просто погулял по поместью, пока все думали, что я ушёл отдыхать. Не парься, это издержки прошлой жизни”.

У меня нет слов!

“Вот и молчи,” - подумал Дёма и, донельзя довольный, продолжил приём пищи, не забывая, тем не менее, о собственной безопасности.

Через десять минут Нейрус, сославшись на важные дела, скрылся из виду, а Кемеев тихо посмеивался, зная точно, какие у дяди важные дела. Пусть, конечно, делает свои дела, пока ему, Демисаррэ, не до него.

Перво-наперво нужно было узнать насчёт истинного брака, ошейника, финансового состояния Мариэт-эста, бывшей жены Иана, о его детях, в конце концов. Если Дёме начнут пакостить исподтишка какие-то мелкие шкеты, будет не очень удобно. А точнее, совсем неудобно.

…– Я не понимаю, почему ты так настаивал на том, чтобы мы пришли именно в твои покои. Чем плохи мои? У меня в спальне есть нужные книги для рассказа, чтобы не быть голословным…

Демьян стоял перед зеркалом и осматривал свой ошейник с такой придирчивостью, будто бы давно мечтал о крутой татушке, а ему её сделали так хреново, что прям тошно. Шею обвивал светлый шрам, как и сказал Ианниан, почти незаметный. Хотя один факт его наличия на теле раздражал. Дёма нет-нет, да и сравнивал себя со сторожевым псом, которого посадили на цепь и теперь держат за поводок, издеваясь над свободолюбивой натурой.

– Здесь я на своей территории, мне так спокойнее, и будет проще сосредоточиться на твоём рассказе, - Кемеев начал расстегивать пуговицы пиджака свадебного костюма. – И начни, пожалуйста, с того, чем лейте отличаются от каэ. Это такой вечный вопрос для меня, слушал бы и слушал чужие философствования.

– Ну, с чего начать? С основных догм? Или с истории?

– Начни с истории, - пожал плечами Демьян и, засучив рукава рубашки, сел в кресло напротив Иана.

При слабом свечном освещении глаза мужа - Дёму до сих пор передергивало - светились хищным огнём, и те, кто лейте не знали, наверняка приняли бы его за опасного противника.

Пообщавшись с Ианнианом довольно долго, капитан понял, что тот больше смахивает на каэ, и это немного веселило. Он - лейте, в теле бесполезного каэ, а Иан - наоборот.

– Ну, с момента зарождения сознательной жизни на Эрхе прошло уже больше миллиона лет, но источники говорят, что такой строй на материке был всегда. Каэ, слабые духом, близкие по характеру к женщинам, всегда становились парами для лейте, сильных духом. Из веков в века. Так что я не знаю, о чём вообще можно тут рассуждать. Никакой философии. Всё… обыденно. Немногие жалуются. Конечно, есть единицы, которые говорят, что отношения между мужчинами греховны - но это последователи церковников, и сейчас таких лейте уже единицы по всей Эрхе.

– То есть, сопротивляющихся каэ нет? - нахмурился Дёма.

– Единый, Демис, каэ - слабые духом! - закатил глаза Иан. – Они не способны мыслить, как мужчины: не хотят воевать, не видят смысла в охоте и рыбалке, сидят дома, воспитывают детей лейт и вышивают крестиком!

– Если ты не забыл, я тоже каэ, - ухмыльнулся Кемеев.

– А вот сейчас, пожалуй, самое интересное. Мне от лейте Юнмэ известно, что ты ничего не смыслишь в обычаях и порядках, потому что полгода назад потерял память…

“Ого, Эл, умная скотина, я и не додумался так отмазаться!”

–… Я готов восполнить твои пробелы, мне всегда было интересно рассказывать. Так вот, существует старинный ритуал определения таам - душевной силы. Юноши проходят его в шестнадцать лет, их проверяют с помощью специальной сферы, которая окрашивается в различные цвета. Наши учёные добывают камень для таких сфер в горах Таам, отсюда и название. Итак, чёрный цвет - лейте, белый - каэ. Существуют так же оттенки, по ним определяют степень сил. Моя сфера семнадцать лет назад окрасилась в грязно-белый. То есть, я не совсем слабый духом, но близко к тому…

– Перед алтарем ты назвался сильным духом… - так и не понял Дёма.

– Верно, алтарь не слушает клятвы, он смотрит куда глубже, и соединяет истинным браком только сильного со слабым. Если я, по сути, больше слаб, чем силён, но меня провозгласили сильным, потому что я единственный наследник Мариэт-эста, то ты, Демисаррэ, лейте, а не каэ. Возможно, у тебя тоже произошёл какой-то сбой… - с каждым словом огонь в глазах парня разгорался всё сильнее, он чаще облизывал пересыхающие губы, дышал, словно пробежал шестьдесят метров спринтом перед этим.

– Так, давай упростим, я боюсь, что почти ничего не понял, - покачал головой капитан. – Я - лейте, ты - каэ, и алтарь соединил нас именно поэтому, верно? - Ианниан кивнул, улыбнувшись. – Хорошо, понял. Что с ошейником?

– Ну, это как раз тесно связано с истинным браком, поэтому расскажу сначала о нём. У дикарей существует такое поверье: “У каждого человека на Эрхе есть вторая половина”. Идеальная пара, если хочешь.

– Каждой твари по паре, - пробормотал капитан мрачно.

– Ну, - смутился лейте Мариэт. – Наверное.

– То есть, ты сейчас намекаешь на то, что истинный брак - это брак между такими идеальными парами? - подозрительно спокойно переспросил Кемеев.

Иан радостно закивал.

– Бред, - припечатал Дёма. – Мы едва знакомы, как же тогда?… Другие варианты?

– Никаких! - возмутился Ианниан. – Ты сомневаешься?