"Посмотрим..." (СИ) - Страница 3
- Мы не успеем, – раздался уставший голос позади.
- О, шоколадка заговорила, я уж думал, ты языком своим давно пообедала. Так че ты там хотела? – безразлично поинтересовался мужчина, пнув ногой преграждающую дорогу толстую ветку.
- Мы не успеем вернуться и предупредить их. Губернатор на машине, так что он, скорее всего, уже все, что хотел, им сообщил. Вполне возможно, что… - осеклась Мишонн, с трудом выговаривая слова.
- Что? Все умерли, и могилок не осталось, так, чтоль? Ну, давай счас прямо тут сядем, обнимемся и поплачем. Или что ты предлагаешь? Ну вот че вы бабы за народ такой жестокий, что сразу о плохом думаете и весь настрой портите? Нет бы, представила, как мы вернемся, а эти благородные уже успели все зло мира истребить, а все добро перевезти к себе. Прикинь, приходим, а у них там песни-пляски, девки полуголые и три, нет, пять, бидонов с виски! Че еще для счастья надо? – размечтался Диксон, упрямо шагая вперед и только недовольно поглядывая на опускающиеся сумерки.
- Неужели о брате не переживаешь? – снова послышался из-за спины тихий голос. Мишонн продолжала разговор не потому, что ее так уж интересовала получаемая от реднека информация. Голос, который без умолку вещал о каких-то очередных глупостях, просто давал силы идти вперед, просто заставлял ее сознание цепляться за звуки, и держаться благодаря ним.
- Братишка у меня молодец. Если бы еще у шерифа этого вашего на побегушках не бегал, - буркнул реднек, явно не желая думать о том, к чему может привести попытка младшего брата спасти их от Филиппа.
- Он такой же мой, как и твой, - едва слышно ответила спутница. – Но ты зря так. Они хорошие люди. Все.
- Ага и эти хорошие люди послали тебя в качестве подарочка Губернатору на день благодарения. Разве что ленточной не обвязали. Да ты образец милосердия и всепрощения, цыпа, хотя по виду и не скажешь! – хохотнул Мэрл, в очередной раз поглядывая в небо и осматриваясь вокруг. – Найдем подходящее место, прикончим еще банку консервов и на боковую. Хватит на сегодня.
Найдя, наконец, устроившую его по всем параметрам поляну, Мэрл уронил рюкзак на землю и со счастливой ухмылкой повернулся к женщине.
- Ну, все! Располагайся как дома, дорогуша!
Но машинально остановившаяся Мишонн лишь пошатнулась и, закатив глаза, стала быстро оседать к ногам мужчины, который только в последний момент спохватился подхватить потяжелевшее тело.
- Твою ж мать…
========== Часть 3 ==========
- Ну и че мне с тобой делать, шоколадка?
Мэрл топтался рядом с кое-как пристроенной у дерева все еще бессознательной Мишонн и негромко ругался. Когда запас знакомых выражений исчерпался, а это, надо признать, случилось очень нескоро, он плюхнулся на землю рядом и начал открывать консервы, надеясь, что хотя бы на запах еды женщина отреагирует. Уж он бы точно проснулся, учуяв аромат консервов после голодного дня. Да что там проснулся, из мертвых бы поднялся. Сунув в рот кусок мяса и облизав пальцы, мужчина покосился на спутницу и тяжело вздохнул. Прикоснувшись рукой к ее лбу, он нахмурился еще больше – Мишонн вся горела.
Достав из рюкзака одну из тряпок, Диксон смочил ее водой и протер лицо женщины, ресницы которой, наконец, задрожали.
- Андреа… пить, - прошептали пересохшие, потрескавшиеся губы.
- Ну точно лесби, - пробурчал Мэрл, пытаясь приподнять голову и напоить больную. – Эй ты, болезная, есть будешь?
- Нет, не хочу, - пробормотала неразборчиво Мишонн, пытаясь плотней укутаться в свою куртку. Неловко двинувшись, она задела свою раненую руку и зашипела, болезненно скривившись.
- Тебе силы понадобятся, - с сомнением посмотрел на спутницу Диксон, но, не добившись иного ответа, доел порцию и запил ее глотком воды. – Черт бы побрал этот гребаный лес. Слушай, пока ты снова не вырубилась, давай посмотрим на твою рану, чето мне твое состояние не нравится.
- Не трогай, - ответила та, прикрывая веки. – Был бы ты врачом…
- Ну чего нет, того нет, уж не обессудь, зато у меня опыт по ампутации большой, ну ты сама видишь. Вполне успешный! Спишь что ль? Ну и что мне с тобой больной делать, а? И как назло, ни черта нет. Воды, и той не достать в нормальном количестве. Сейчас бы спирта: и тебя растереть, и мне удовольствие. Малой в детстве всегда болел, чуть окно откроешь, так он сразу по уши в соплях… ну да тебе неинтересно, - пробормотал реднек, сооружая костер, который должен был хоть немного согреть их этой холодной ночью.
- Говори… - едва слышно послышался голос из-за спины.
Мэрл, покосившись на полулежащую у дерева женщину, отвел взгляд и всмотрелся в огонь. Кажется, дело серьезно. Выглядела Мишонн все хуже и хуже. А как помочь, он не особенно представлял. Знать бы еще, что с ней: заражение все-таки пошло от руки или просто переохладилась вчера ночью на холодной земле и обессилела от голода и потери крови? Впрочем, в любом случае, для помощи нужны были лекарства и какая-нибудь крыша над головой. Тепло, вода и пища. Ничего из перечисленного у них не было, да что там, не было этого и поблизости. Какого хрена он за ней вернулся? Надо было, услыхав за спиной выстрелы, спокойно отправиться дальше, вернувшись окольными путями в тюрьму. Нет же, погнал спасать самурайку, блин. Точно от братца заразился добротой дебильной. Чип и Дейл спешат на помощь, охренеть, веселуха! И че теперь? Пристрелить, чтоб не мучилась, все равно не выживет, если к утру идти не сможет? Нести на себе он ее тоже не сможет, отбиваясь попутно от ходячих. Просто бросить с банкой консервов и пусть выживает, как хочет? Сжав губы, реднек отвел взгляд от костра и пересел к женщине, снова с сомнением поглядывая на нее.
- Че тебе говорить? Что, хочешь услышать на ночь глядя сказку о своем возлюбленном, по совместительству моем непутевом брате? – беззаботно ухмыльнулся он и покосился на едва заметную улыбку, проскользнувшую на губах женщины. – Ну че, он был тем еще засранцем. Мелкий, вечно орал в унисон с батей и мамкой, хавкой с ним приходилось делиться, на вопросы его дебильные отвечать. Все ему было интересно, блин. Но когда болел – это было что-то с чем-то. Мамаша наша неплохой бабой, по сути, была, но принять на грудь любила сильно, уж не знаю, то ли батя довел ее до жизни такой, то ли сама. Ну и спихивала она этого болезного на меня, все равно мы в одной комнате теснились. Зона карантина, твою мать, наступала. Сидела эта немощь бледная на постели круглыми сутками, нос от нормальной хавки воротила, чихала так, что стены содрогались, а уж соплей… Только и отвлекался, что разглядыванием моих журналов. Эх, таких баб он тогда порвал и изрисовал, до сих пор сердце прихватывает, когда вспоминаю. Что, лыбишься? Да, Диксон-младший был тем еще ловеласом в пять лет, а ты думала?
Взглянув на лицо Мишонн, практически сливающееся с темнотой, на котором, вопреки его словам, и тени улыбки не было, Мэрл снова неловко протер ее лоб влажной тряпкой и дал попить. Женщина только благодарно моргнула, что оптимизма не внушало.
- Что, продолжения хочешь? А продолжения нет. После очередной болячки я стал выливать на мелкого по ведру ледяной воды по утрам и через месяц его уже никакая зараза не брала, ну а я наполовину оглох от постоянных визгов - любая сирена бы обзавидовалась! На всю жизнь я ему иммунитет обеспечил, о как! А он… Никогда добро люди не ценят, вот че я тебе скажу. И ты фиг оценишь мои старания, да, крохотуля? Вот вылечу я тебя, а ты снова фыркать только будешь вместо того, чтобы порадовать меня горячей ночкой, - тихо говорил Мэрл, откинувшись на дерево и не сводя взгляда с уснувшей женщины. Но это он только себя утешал, что она уснула, вполне возможно, снова отключилась.
Решив, что утро вечера мудреней, Диксон поворочался и прикрыл глаза, пытаясь задремать. Однако и без того беспокойный сон был прерван каким-то звуком неподалеку. Этот новый мир учит многому – даже просыпаться при любом шорохе, несмотря на усталость. Настороженно приподнявшись, мужчина вгляделся в темноту и непроизвольно вздрогнул, вдруг увидев прямо рядом с собой лицо одной из тварей, которые целой стаей из семи особей топали мимо и не смогли удержаться от искушения заглянуть на огонек. Коротко выругавшись, реднек насадил голову ближайшего красавца на свой кинжал и, освободив руку, отступил к лежащей женщине, которая даже не шелохнулась. Теперь и ее прикрывать надо – и за что ему такое наказание?