Послесловие к мятежу.1991 2000. Книга 2 - Страница 9
Номенклатурные эксперименты традиционно на руку разным пронырливым личностям. Настолько пронырливым, что даже Лужков не вытерпел их наглости и в феврале 1994 создал специальную комиссию по поводу «экспериментов» в Западном административном округе Москвы. По результатам ее деятельности были арестованы взяточники из числа супрефектов и замначальника одного из управлений префектуры. Взятки брали за предоставление помещений под офисы, махинации со строительством гаражей и прочее.
Российский министр внутренних дел А.Куликов как-то раз обнародовал факт, что 70 % площадей, занимаемых госучреждениями, сдается ими в аренду. Деньги в бюджет при этом никто перечислять не собирается, а разница между коммерческой и льготной ставкой аренды зачастую кладется в карман чиновником. И это самый распространенный бизнес московской бюрократии. Ведь наиболее обширный фонд служебных помещений расположен в Москве.
В свое время Моссовет пытался взять под контроль предоставление этих площадей в аренду, наполнить платежами бюджет. Лужков не дал — предпочел наполнять карманы чиновникам-ворюгам. Вот и вся "философия".
* * *
Каждый раз когда читаешь «размышлизмы» Лужкова, становишься свидетелем продукта «образованщины» — попытки излагать поверхностно усвоенные или просто случайно подслушанные мысли — в силу своей индивидуальной должностной специфики и поставленной бюрократической задачи. В этом случае так и хочется сказать: "Сударь, вы невежа!".
Лужков, за два года до того, популяризующий самый примитивный и радикальный либерализм, к 1997 году стал патриотом-державником. Вот и в своем выступлении на российско-белорусском форуме (РФ № 5, 1997) он начинает оправдывать "имперские замашки" тем, что наш менталитет никогда не согласится на существование в маленькой стране на задворках Европы. Обрушивается Лужков и на Запад, и на либерал-демократов, ангажированных Западом, и на СМИ, которые по убеждению Лужкова (вот какое открытие!) не сделали ни одной ошибки в служении силам расчленения страны.
Более того, Лужков вдруг признает, что подавляющее большинство граждан России сожалеет о распаде СССР, а принятая в 1991 году схема СНГ никого не устраивает. (Заметим, что даже принятая тогда схема усилиями таких политиков, как Лужков, была провалена. На ее месте возникло нечто другое — убогое и уродливое «содружество» со строной-обрубком во главе.)
Возникает вопрос, с чего бы это мэр города, который (город, да и мэр) сам более всего кормился с рук Запада и жирел, когда страна приходила в упадок, вдруг бросился осваивать ранее чуждую ему риторику? Что за пружина сработала в «органчике», уже несколько лет говорившем на другом языке?
Ответ прост. Лужков, стремящийся к президентскому креслу, интуитивно почувствовал, что для успеха избирательной кампании надо совершить подвиг. Вот и прикипел московский мэр к интеграционным инициативам президента Белоруссии Лукашенко. А заодно выболтал и свою тайную стратегию.
Суть стратегии состоит в том, чтобы добиться диктаторских полномочий, перенеся московский эксперимент на всю Россию. Внешне формулируется вполне благовидная цель — снижение числа «субъектов» Федерации до 10–12 (тоже, кстати, уворованная мысль — теперь у Конгресса русских общин, несколько лет кряду до того требовавшего того же).
С точки зрения управления это вполне логичный шаг. В других руках и других мозгах он мог бы стать благотворным для страны. Но тут Лужков вспоминает как извел 33 московский района, заменив их 10 префектурами. Вроде тоже положительное действие в целях совершенствования управления. Только за этой внешней стороной, есть еще и истинное содержание — не совершенствование, а слом всей машины управления с целью рассадить по доходным местам своих людей и установить фактическую личную диктатуру. Вот и для России предлагается «укрупнить» субъекты федерации, а по сути — ликвидировать любое народное представительство, как это сделано в Москве. Иначе говоря — воспроизвести номенклатурную систему в самом отвратительно ее виде. Потом на ее месте вырастут, как в Москве, новые ступеньки номенклатурной иерархии — московским (лужковским) 130 райончикам найдется соответствие и на просторах России.
Стоит ли говорить, что лужковская схема государственного управления чудовищно неэффективна, с точки зрения экономики, предельно антидемократична, да еще лишена и всех преимуществ жесткой диктаторской власти, особенно эффективной в ситуации кризиса для преодоления этого кризиса. Не будучи круглым дураком, Лужков пропагандировал бред, имея целью обмануть, протащить под благовидным предлогом и прикрытием патриотической лексики предельно либеральную схему, уничтожающую последние остатки государственности. Распространяя свой способ правления на Россию, он стремился распространить на нее и все прелести московской экономики — повязанной Западом и насквозь коррумпированной.
Соответственным образом строит Лужков и свои представления о формировании системы власти. Он ее видит примерно так. Самоуправляющиеся сообщества делегируют более высокому уровню власти те полномочия, которое хотят. Причем не навсегда, а до тех пор, пока это выгодно. Это называется системой корпоративного интереса. (А на самом деле — всего лишь грубо перелицованная теория "общественного договора", попытки внедрения которой хорошо видны в плачевном состоянии современной России.) К этой системе примыкает принцип функционирования власти, изобретенный Лужковым, — принцип конкурентного платного служения. Мол, тогда власть не рассматривает общество как источник доходов, а всего лишь находится на службе, на которую ее нанимает общество. Попытки внедрения такого понимания власти мы видим вместе с результатами в условиях коммунистического правления, измучившего страну застоем, а потом уступившего ее по сходной цене наглым и жестоким разбойникам.
Вместе два принципа, изобретенные Лужковым, создают гремучую смесь, призванную взорвать мозги запутавшегося в своих пристрастиях избирателя. Он должен узнать здесь и нечто демократическое, и нечто патриотическое одновременно, а значит — поддержать Лужкова, который, якобы, будет находиться на службе в условиях конкуренции с другими чиновниками. Дудки! При Лужкове никогда и никакой конкуренции не возникало! Ни в экономике, ни в политике.
Кончено все эти теоретические измышления московского бюрократа — бред чистой воды. Но бред вполне осознанный. Лужков осознает, что невежество становится в его руках оружием борьбы за охмурение избирателя и обман политической элиты. Тут Лужкову, пожалуй, нет равных.
Чтобы закрыть тему — картинка, достойная пера. Это Лужков-изобретатель — о чем мы поминали выше. На международной выставке он представил какое-то колесико неясного назначения, объявил себя автором и тут же получил премию. Только между делом мы узнали, что колесико мэр изобрел в составе "большого творческого коллектива". Ну и еще. Лужков, как оказалось, изобрел и круглый улей. Ему невдомек, что медовые колоды испокон века делались круглыми. Теперь, правда, лужковский улей сделан из пластика и пенопласта. Вероятно, за производство этой пропахшей фенолом продукции фирма-изготовитель щедро отблагодарит московского мэра. И за пирожки-расстегаи, которые каждая толковая хозяйка умеет печь, тоже кто-то глубоко поклонился Лужкову. И в карман тоже не забыл конвертик положить.
Выдать свои гнусные изобретения в качестве рецепта спасения — это высший пилотаж! Доказать рабам, что они абсолютно свободы — блестящий ход номенклатурного пройдохи! Не зря многие академии домогаются членства у них московского мэра. Такой талант пропадает…
* * *
А вот еще — свеженькое. Образца 1999 года. Когда мэр метил в президенты. И надо было ему показать что-то «свеженькое» — чтоб народ понял и восхитился, признал за своего. Ельцин показывал с ноги ботинки «Скороход» и раз проехался в троллейбусе. А Лужков стал лекции читать — в народном духе. И рассказики пописывать — в том же духе.