Послесловие к мятежу.1991 2000. Книга 2 - Страница 11

Изменить размер шрифта:

Весь свой жизненный опыт, жизненное кредо, опыт участия в ельцинской команде Лужков сконцентрировал в описании такого общества: "Идеальное состояние подобной системы — чтобы был царь, который плохо соображает, которого надо хвалить, опутывать, подсовывать разные кризисы и вообще всеми способами выводить из строя. Чтобы он за все отвечал и не мог сообразить что делает. А под крышей у этого царя-вождя-кумира заниматься своими делами, не по закону, а по понятиям, то есть законам неписаным, которые воплощают единый принцип российского общежития: "Живи и жить давай другим"". Лужков знает, что говорит. И мы знаем. Мы знаем, что они (и он) так живут и так жить хотят.

Вообще лужковские умствования, если говорить серьезно, любого русского человека должно просто оскорблять. Одно дело, когда народ в пословицах высмеивает самого себя, свои пороки (которые вовсе не есть "менталитет"), когда эти пороки (вовсе не распространенные сплошь) смехом и иронией бичуются, другое дело, когда наглый чинуша делает народную мудрость половой тряпкой для своей нечистоплотной «аналитики». У Лужкова по всему получается, что дело не в разорительных реформах, а в русском «менталитете» — мол, не могли реформ при таком народе пойти нормально, и это надо были видеть наперед. Вот лишь в чем упрек Лужкова гайдаро-чубайсам — не видели наперед, что народ — дрянь: надеется на авось, манну небесную, ленив, вороват и страну свою не любит.

Все-таки Лужков на последок своей лекции успел шаркнуть ножкой: мол, не народ плохой, а страна плохо управляется. А что такое "управляется хорошо"? Лужков прямо-то не говорит. Но проговаривается, формулируя закон тунеядца: "отстроить систему, где все бы работало само собой, почти без вмешательства власти". То есть, чтобы все у нас было и ничего нам за это не было. Но это в перспективе, пока есть опасность ответственности. А до того — закон держиморды и "белокурой бестии": "в нужный момент волевым усилием поперек всего поворачиваешь тенденцию, изменяешь направленность, и люди, оказавшись в таком волевом поле, начинают действовать". А бутерброд уже не падает маслом вниз. На это способны только «центристы». И запишите себе в блокнотик, как делает мэр: "Главное заблуждение науки об управлении — будто вообще есть такая наука". Так сказал Лужков. Хау!

Лганье на глянцевой бумаге

Ложь— слишком мягкое слово для определения качества той информации, которую преподносят московские власти москвичам и гостям столицы в печатном и устном слове. Лганье— вот термин, примененный когда-то Салтыковым-Щедриным. Московские власти пробавляются именно лганьем, ежечасно жизнедействуют в этом лганье. Это их способ существования.

В конце 1994 года мэрия Москвы совместно и объединением “Интурреклама” выпустила тиражом 30.000 экземпляров рекламный буклет о работе московской администрации. Это тупое лганье-вранье на великолепных глянцевых страницах, идентичное “творчеству” застойных брежневских лет.

Предваряя парад рапортов, Ю.Лужков обратился к читателям на страницах своей рекламной брошюры. Он заявил вот что: “Новые власти столицы во главу угла поставили интересы человека. Прежде всего надо было приблизить органы управления к людям, организовать действенный и постоянный контроль за выполнением принятых решений”.

Сегодня мы с полной уверенностью можем сказать, что во главу угла мэр и его приспешники поставили интересы стяжателя, мздоимца, коррупционера — больше никого. Органы управления были несколькими разорительным реформами полностью оторваны от гражданина, органы местного самоуправления уничтожены, Городская Дума превращена в отдел при мэре, городское хозяйство — в рассадник коррупции, должности в администрации — в источник наживы, властная иерархия — в систему круговой поруки.

Лужков представляет дело так, что практически полная приватизация торговли и сферы услуг, а также 50 % приватизация промышленности, принесли городу большую пользу. Жители столицы могут оценить приватизационное безобразие именно как “пользу”. Им кажется, что уровень их благосостояния остался вполне приемлемым, особенно в условиях кризиса. Но в действительности, распродав более половины имущества, мы почувствовали только необходимость туже затянуть пояса, а кое-кто вообще по миру пошел. Что от Москвы осталось нашим детям? Не общая собственность, рачительно наращиваемая отцами города, а неимущее существование, ожидание подачек от власти и милостыни от спонсоров.

Успех Лужкова и его номенклатурной компании будто бы состоит в том, что в столице сосредоточилось более трети из 2000 коммерческих банков. Но вспомним, сколько обмануто ими, сколько еще будет обмануто?.. Сколько криминальных денег отмыто ими, сколько еще будет отмыто?.. В том числе с помощью правительства Москвы, с помощью его уполномоченных банков.

Лужков пишет, что московское правительство поддерживает промышленных предпринимателей, занятых производством. Как бы не так! Взять к примеру строительный бизнес. Здесь происходила не только монополизация рынка полукриминальными монополистами, но и удушение любого конкурирующего с ними предприятия. Власти Москвы не только не осуществляли поддержки независимого предпринимательства, но всячески угнетали его. Кто не верит — пусть попробует открыть свое предприятие и прочувствовать это на собственной шкуре. Или спросить пытавшихся это сделать.

Главное, чем беззастенчиво козыряет Лужков в своей глянцевой брошюре:

— спад промышленного производства в столице менее глубокий, чем в целом по стране;

— кризисные явления практически не получили заметного развития в строительстве, торговле, городском хозяйстве, пищевой промышленности, на рынке труда;

— темпы роста доходов населения и потребительских цен практически совпадают.

Мы опять сошлемся на то, что половина промышленного потенциала Москвы распродана. Может быть именно отсюда создается иллюзия относительного благополучия? Может быть у других дела идут хуже только оттого, что им нечего продать или оттого, что они не торопятся продавать?

В Москве были сконцентрированы ресурсы всей страны, создана мощная и современная промышленная научная база. Сказывается также близость к властным центрам, во многом облегчающая решения многочисленных вопросов. Воспользоваться этим богатством — большого ума не надо. Никакой заслуги Лужкова и его правительства в относительном (весьма относительном!) благополучии Москвы нет. Если распродать вторую половину промышленности Москвы, то может быть Лужков сможет хвастаться своими успехами еще одну пятилетку. А дальше что?

Приведем в дополнение к комментарию факт, опубликованный “Российской газетой” летом 1995. Речь идет об открытом письме Лужкова российскому правительству. Во-первых, Лужков требует для закупки продовольствия 1.4 трлн. рублей под 10 % годовых и 200 млн. долларов под 3 %. Это эквивалентно прямым вливаниям в “бизнес” московского правительства сотен миллионов рублей. Во-вторых, из федеральных фондов выжимается 2 млн. тонн нефти и 2 млрд. “кубов” газа. Это еще одна статья “доходов” номенклатуры — в обмен на политическую стабильность в столице. Наконец, предполагается, что закупка продовольствия для Москвы будет вестись за счет платежей по задолженности иностранных государств Российской Федерации. В долг дает вся страна, а возвращаются деньги одному Лужкову.

Итог всех этих махинаций прежний. Например, такой — за год с августа 1993 г. основные продукты питания в России подорожали в 2.74 раза, а в Москве — в 3.1 раза. В 1996 году стоимость “корзины” из 19-ти важнейших продуктов в Москве превысила 300 тыс. рублей в месяц на человека, что в полтора-два раза выше, чем в целом по России. Выходит, рапорты Лужкова — форменное вранье, а учитывая их скрытый смысл — именно лганье.

“Конкуренция обостряется, и вследствие этого качественные показатели растут”. Лужков козыряет цифрами зарегистрированных предприятий. Зарегистрировано действительно много. Москвичи поверили словам о рыночной экономике и решили пробовать свои силы. Но сколько из 14000 новых предприятий торговли и сферы услуг на тот момент действовало, сколько из 5000 новых строительных организаций нашло потребителя, сколько из 500 новых автотранспортных предприятий было работоспособно? Учет не велся, ибо он вскрыл бы лживость словес о развитии рыночных отношений в столице. Наиболее удачно адаптировались в столице к “рыночным отношениям” всяческое ворье и жулье — это точно.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com