Последняя обойма - Страница 42

— Ты прав! Нам ни в коем случае нельзя, что бы спецы обнаружили следы наших передвижений, а тем более вышли сюда. Отправь лазутчиков, пусть найдут русских и не спускают с них глаз, перекрой всё подходы минами, и выдели людей, которые, если что, отвлекут «собак» на себя и уведут их в сторону.

— Я всё сделаю так, как ты сказал! — Аслан поправил за спиной оружие и, на прощание кивнув, вышел наружу…

Олег и Виктор разошлись сразу. Виктор уходил направо и должен был искать расположенную в середине района старую базу, на которой якобы было замечено передвижение боевиков, а Олег влево, а затем прямиком на поиск пресловутых пещер с оружием. Легенд про тайные хранилища «Али-Бабы» ходило множество, начиная от общеизвестной пещеры Гауфта и заканчивая Маштакскими подземными бункерами. Только вот подтвержденных сведений об их нахождении было мало, точнее, Олег не знал ни одного. Везли их в одном «Урале» в сопровождении одной брони, так что у вражеских наблюдателей, прекрасно знающих, что обычно одному транспортному средству, а именно «Уралу» соответствовала одна группа, должно было сложиться соответствующее мнение. Поэтому и въезжали они в лес как можно глубже и высаживались со всевозможной быстротой и шли по одной тропе ещё метров двести, что бы в каменистом русле реки, наконец, разойтись в разные стороны.

Олег со своей группой шёл медленнее медленного. Задача его была проста: продвигаться на юг, сантиметр за сантиметром обследуя хребет и его склоны, отмечая все следы пребывания боевиков, даже старые, и помечая их на карте. На шестые сутки вне зависимости от результата он и его бойцы должны были выйти к месту встречи с группой Иволгина и уже вместе с ним двигаться на эвакуацию.

Старший лейтенант Кузнецов, опять произведший некоторые перестановки в группе и поставивший вернувшегося в строй Щукина в тыл, а пулемётчика Родионова назначивший старшим первой тройки ядра, рассчитывал справиться со своей задачей на третьи сутки, но, увы, она оказалась не так уж и проста. Бесконечные заросли орешника, мелкие овражки с вытекающими из них ручьями, кусты шиповника и подмытые рекой берега с крутыми обрывами… И всё это надо было досмотреть, обследовать, что-то занести в блокнот и обозначить на карте. Несколько раз казалось, что им повезло, и они наткнулись на заветное, но стоило лишь внимательнее присмотреться, и оказывалось, что тёмное пятно на склоне — лишь черная полиэтиленовая пленка, а зев, уходящий в склон, всего-навсего обвалившийся от насытившей его влаги пласт тёмной глины.

К трём часам четвёртого дня они вышли на остатки старой базы. Ничего примечательного: пяток блиндажей, в небольшом углублении общая столовая, туалет на отшибе, и соединяющие все строения окопы. Олег не собирался её досматривать, но приблизившись к стоениям, поднял руку и остановил идущую вперёд группу. В глаза бросилось не совсем обычное устройство окопов-ячеек, соединённых между собой неглубокими, до пояса, узкими траншеями. Он кинул взгляд в сторону, и точно, все ячейки с этой хорошо просматриваемой стороны хребта были сделаны по одному и тому же типу: безбрустверные, защищенные с фронта, с бойницами, выходящими во фронт противника, они точь-в-точь повторяли виденный им на картинках один из вариантов окопов американской армии. Подобные фортификационные сооружения, когда возможно уничтожение противника лишь перекрёстный огнём, требовали от сидящих в них обороняющихся бойцов огромной уверенности друг в друге. Но, похоже, как раз именно этой стопроцентной уверенности у чехов не было — посередине каждого окопа имелась ещё и дополнительная амбразура, глядящая совершенно прямо. Об устройстве боевиками окопов подобного типа разговор как-то заходил, но быстро сошёл на нет, и вот теперь Олег увидел их собственными глазами. Взяв себе на заметку, что надо будет как-нибудь на занятиях рассказать об их устройстве и принципе любимому личному составу, он взглянул на карту. Место, ещё накануне определённое им как наиболее подходящее для организации засады, находилось в часе — полутора пути, так что они вполне могли успеть придти туда засветло. Олег снова вгляделся в тонкие линии высот, идущие от вершины до самого основания хребта. Если верить карте, то перед тем, как хребет разрывался голубой лентой речушки, он, по какому-то капризу природы, истончался буквально до десятка метров, образуя узкую перемычку, соединяющую основную часть хребта и его оголовье — кургузый огрызок, нависающий над петляющей у его основания дорогой и над большой, практически свободной от деревьев и кустарников луговиной. Засунув карту на место, Кузнецов взмахом руки приказал продолжить движение.

У ведущего поиск базы Иволгина пока тоже не было никаких стоящих результатов: пару спрятанных под кустом выстрелов от РПГ и забытая кем-то в кустах сумка с десятком набитых патронами пять сорок пять магазинов не стоили даже пустого разговора. И потому Виктор, всеми силами стремясь добиться результата, вел свою группу по низине, стараясь не упускать из вида хребет и внимательно оглядывая его подножие. Базы он так и не нашёл, и теперь стремился обнаружить что-то, что могло бы дать ему хоть какую-то зацепку для определения направления поиска.

«Внимание» — шедший впереди боец рухнул на правое колено, затем повернулся и постучал себя по разгрузке — в группе Иволгина так было принято обозначать просьбу на прибытие командира.

«Командира», — не будучи уверен, что его поняли, еще раз показал он и, дождавшись молчаливого подтверждения со стороны группника, повернулся в свой сектор наблюдения.

«Что они там увидели?» — сам у себя, направляясь в сторону головняка, спросил Виктор. Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать. Едва он подошел, как старший тройки сержант Юфкин ткнул пальцем себе под ноги. Впрочем, и без этого указующего жеста Иволгин уже заметил то, что заставило сержанта остановить всю группу. В высокой, выше человеческой голени, траве, отчётливо виднелась примятая тропа, ведущая в восточном направлении. Кто это мог быть не вызывало сомнений. Грибники и орехособиратели толпами по чеченскому лесу не ходят, да и не видел Виктор здесь грибов, а до начала собирания орехов было еще несколько месяцев.

— Командир, видишь? — Юфкин желал убедиться, что его поняли.

— Вижу, вижу! — поспешил согласиться старший лейтенант, пристально вглядываясь в траву с желанием определить направление движения. Собственно академических знаний тут не требовалось, наклон травы ясно указывал в сторону хребта.

«Ложись»! — приказал он, а сам, сделав пару шагов в сторону, спрятался за небольшой бугорок и достал карту. Направлений, куда могла идти банда, было не так уж и много.

— Гриш! — негромко окликнул он залегшего чуть в стороне Юфкина. — Давай сюда! — и махнул рукой. Сержант осторожно поднялся и, низко пригнувшись, шмыгнул к ожидающему его появления командиру.

— Смотри, сейчас топаем вправо, перебираемся через хребет и вот по этому отрогу, — Виктор ткнул пальцем ответвление хребта, — выходим вот к этой низине. Если я прав, здесь мы снова выйдем на их след. И тут они либо пойдут правее, где, возможно, расположена их база, либо попрутся прямиком в село. Только не торопись, дистанция в тройках максимальная.

При этих словах он повернулся к лежавшему неподалеку бойцу первой тройки ядра и несколько раз подряд развёл руки в стороны. Тот кивнул и стал передавать приказ дальше.

— Докладывать будем? — спросил подползший к командиру радист. Иволгин посмотрел на часы и отрицательно покачал головой.

— Сеанс связи будет, тогда и доложим.

Через минуту группа продолжила движение, и уже скоро начала подъем по круто уходящему вверх склону. Виктор двигался седьмым, сразу же за ним топал старший радист, а его помощник — второй номер, вопреки сложившемуся принципу, шел, замыкая вторую тройку ядра.

Головняк, уже давно выбравшийся на хребет, заняв оборону, дожидался, когда к ним вылезут остальные разведчики. Но группа двигалась медленно. Последний десяток метров подъёма оказался почти отвесным обрывом. Продвигаться вперёд приходилось, едва ли не ползком, цепляясь руками за неровности почвы, вбивая каблуки в грунт, одним словом, взбирались, вгрызаясь зубами в землю.