Последний жрец богини Лу (СИ) - Страница 48

На подготовку очередной обманки ушло очень много сил и времени, но я пустил в сторону Лу образ, что закрываюсь слева, а сам сделал шаг вправо, и попытался атаковать. Богиня удивила меня, просто провалившись в сторону моей обороны и больно пнув по ноге.

— Но у меня же получилось! Ты просто видишь мою магию!

— Нет, не видела. Но я видела абсолютную тупость подобного движения. С чего это ты вдруг начал закрывать левый бок? Почему замер истуканом? Чтобы отразить другую атаку из такого положения, тебе бы пришлось или шагнуть назад, или делать очень долгий замах через плечо. Так что я просто подошла в упор и наказала тебя за тупость.

Я был огорчен. Оказывается, одних иллюзий было недостаточно, они еще и должны вплетаться в рисунок боя так, чтобы противник делал то, что ты от него хочешь. А не принимал вот таких вот решений, как сделала сейчас Лу.

Я опять поднял меч.

— Еще!

Зазвенела сталь, хотя руки и плечи уже давным-давно налились тяжестью, и я их почти не чувствовал.

Я начал делать движение, будто собираюсь провести мощную атаку сверху, перехватив меч двумя руками. Справедливо рассудив, что перед большинством противников у меня будет преимущество в росте, она не выглядела чем-то необычным. Богиня подняла свой клинок, чтобы увести мой рубящий удар в сторону и опять пнуть меня в колено.

Вместо того чтобы заканчивать движение и на самом деле атаковать Лу сверху, я пустил иллюзию удара, а сам прижал руки к груди, сделал шаг вперед и жестко ударил богиню плечом в грудь, повалив ее на грязь двора.

Если бы я не поднял свой меч вертикально, а выставил его вперед, вдоль линии локтя, то насадил бы девушку на клинок, как бабочку на иголку.

Уже когда Лу коснулась земли пятой точкой, я понял, что переборщил с силой удара. Богиня хоть была и ловкой, как сам сатана, но легче меня килограмм на сорок. Так что это было похоже на лобовое столкновение легковушки с фурой.

Я быстро опустил клинок и бросился к Лу, ожидая ее гнева. Девушка ничего не ответила, только довольно посмотрела на меня снизу вверх, будто бы только и ждала, что я сделаю что-то подобное.

— На сегодня хватит, молодец.

Я почувствовал, как Лу восстановила свою ментальную концентрацию до нормального уровня, которую она специально ослабляла на время тренировок и спаррингов, чтобы я мог использовать иллюзии и отвод глаз, и быстро вскочив на ноги, ушла в дом. Я же, чуть дыша, стал делать комплекс упражнений по заминке мышц. Так потом было легче встать с кровати.

Вообще возраст уже давал о себе знать. Те времена беззаботной юности, когда ты гнешься во все стороны, а заживает любая травма и растяжение на тебе, как на собаке, остались в далеком прошлом. После периода болезни, когда я чувствовал себя тощим и немощным, я стал ощущать, как начал, что называется, «матереть». Грудь стала еще больше раздаваться вширь, плечи были крупнее, чем когда-либо, подсохли ноги. Я входил в период наибольшей постоянной физической силы мужчины, к которой надо было еще присовокупить гибкость и выносливость.

С последним были определенные проблемы. Ранение настолько нагрузило мой организм, что все мои утренние упражнения по замесу теста на пирожки и превращение кубометров бревен в дрова, пропали впустую. Оставалась только надежда на мышечную память и что организм полностью восстановится в течение полугода. Пока же после тренировок я был похож на мокрую мышь, весь потный и дрожащий.

Мы внимательно следили за рассказами о делах в баронстве Тиббот. Бунт пока не был усмирен: королевские силы были еще в пути, а на требование поддержки соседи Тиббота не откликнулись, здраво рассудив, что если потомок купца падет, то они сами смогут сесть на жилу железных караванов из подножья Восточного Хребта. Вся надежда была на отряды короля, которые только подходили к Трейлу. Конечно, клерийский король мог принудить соседей Тиббота помочь барону, но тогда он был бы должен аристократам, о чем они вспомнили бы в самый неподходящий момент. Так что пока Трейл терзал бунт, а королевские солдаты месили ногами грязь, соседи Амера Тиббота только жадно потирали ручки.

Не факт, что барон сможет сохранить контроль над шахтерскими поселениями даже в случае успешного подавления бунта.

Скоро металл должен был очень сильно подскочить в цене. Ходили слухи, что на юге зашевелился Ламхитан, у которого были напряженные отношения с Нельской Короной. В случае полномасштабной войны между двумя государствами, в нее, несомненно, втянется и союзник Клерии — Республика Бренн, причем, на чьей стороне, оставалось только гадать. Совет Бренна всегда преследовал только выгоду для собственного государства, так что с равными шансами они могли помочь и Ламхитану, вторгнувшись в Корону, так и навалиться вместе с западным соседом на южное государство.

В любом случае война на юге континента ставила Клерию в тяжелое положение. Если Республика оказывалась втянутой в военный конфликт на своих границах, то у восточных соседей Клерии — Паринии и Ламии, будут развязаны руки. Не опасаясь за свои южные границы, они смогут вместе навалиться на Клерию, столица которой стояла в опасной близости от границы, хоть и находилась в крайне удобной для обороны бухте.

Если клерийский монарх не сможет быстро и жестко ответить на восточную агрессию, призвав максимально возможное количество людей в войско, и не отбросит силы агрессоров со своей территории, то на западе может проснуться Гонгорское Королевство.

Гонгорцы, хоть активно и торговали со всем востоком, нет-нет, да и поглядывали на земли своих соседей, предпочитая воевать с ними, чем с огромной Токонской Империей на своих западных рубежах. Тем более что земли там были не очень ценные. С Шаринским Княжеством у Гонгорского Королевства был подписан вечный мир, который не нарушался уже сотни три лет: ни один монарх королевства не был столь туп и бесстрашен, чтобы бросать свои армии на магические дивизионы шарийцев. Магическая Академия стабильно поставляла своих выпускников на службу Великому Князю. Ходили слухи, что на службе в армии всегда одномоментно состоит не менее трех архимагов, что уже само по себе, без поддержки мечей, было впечатляющей силой. На юге у Гонгорского престола тоже не было амбиций.

Так что гонгорцы тоже имели виды на Клерию, и если король увязнет в долгой возне на востоке, они могут попытаться оттяпать от восточного соседа сладкий кусочек.

Речь шла о давнем споре между Гонгорским Королевством и Клерией за полуостров Фейн и прилегающий с восточной стороны к его основанию порт Меллер, который являлся стратегической торговой точкой и крупным перевалочным пунктом для кораблей, следующих с востока на запад. Ежегодно только налогов Меллер приносил больше сотни тысяч золотых в год, без учета активной торговли, так как порт стоял на Королевском Тракте и многие купцы, направляющиеся в Гонгорское Королевство, предпочитали ссаживаться с кораблей и продолжать путь по земле. Конечно же, уплачивая сборы и пошлины в казну Клерии, а потом еще и оплачивая проход границы, что не слишком хорошо отражалось на стоимости товаров для конечных покупателей — гонгорцев.

Важен он был и для внешней торговли с востоком. На побережье дули в основном западные ветра, так что путь морем на восток, в сторону Паринии, был при попутном ветре. Если гонгорцы получают обратно Миллер, то они могли преодолевать долгий путь до паринийского порта Окрев, не заходя в клерийские гавани. Это открывало возможность гонгорским купцам и производителям крайне выгодно сбывать свои товары в королевстве Париния и Ламия, а местами даже немного демпинговать на рынке.

Захват порта Меллер был для Гонгорского королевства острым вопросом, который обсуждался не один десяток лет: во время последнего военного конфликта, полуостров, который не единожды переходил из рук в руки, отошел клерийскому королю. Это называли величайшим поражением Гонгорского Престола и соседи жаждали реванша.

Вопрос своевременных поставок качественного железа по приемлемым ценам был как никогда важен для монарха. Это же и гарантировало барону Тибботу то, что в случае его излишнего ослабления, король удержит его на своем месте, не позволив соседям барона поделить ослабленные смутой земли между собой.