Последний властелин (СИ) - Страница 6

Ночью, сбившись в группы, люди засыпали у костров. Но и сны не приносили желанного облегчения, не освобождали от мук. Они видели свои сожженные дома, убитых в непонятной, необъяснимой войне соотечественников, бесконечную дорогу смерти, хищников, разрывающих их плоть, стервятников, выклевывающих им глаза. Беглецы с криками просыпались и вновь кричали, уже от реальности. Сон и явь соединились в один невыносимый ад.

Утром они снова отправлялись в путь. Только куда?.. Кто-то говорил, что за горами находится город невиданной красоты, где нет войны, где царят покой и благодать. Рассказы сразу же обрастали новыми легендами и слухами: мол, дома в том городе белокаменные, многие увенчаны золотыми шпилями. И вокруг благоухают сады с яблоневыми и грушевыми деревьями, склоняющимися под тяжестью плодов, а в большой, бурлящей реке — в изобилии серебристая рыба, хоть руками лови ее. И нет в этом городе ни нищих, ни больных, все живут долго и счастливо.

Беглецы только говорили между собой о необыкновенном городе, в мечтах каждый видел себя там таким же счастливым и богатым. Однако пока на их пути сменяли друг друга лишь страшные или унылые картины, и нигде не было того необыкновенного Города.

Однажды на пути беглецов встретился древний старик, очень худой, с седой до пояса бородой, прокопченной от ветра и солнца кожей; в руке он держал огромный посох.

— Стойте! — закричал старик. — Куда вы бежите?!

— Мы спасаемся, — ответили ему.

— От кого? От тех, кто пришел на вашу землю?

В глазах старика вдруг засверкали молнии. Многие невольно опустили головы. Старик с горечью бросил:

— Трусы!

— Мы ищем… — ответил кто-то из толпы. — Говорят, где-то за горами есть Город Мечты. Вы что-нибудь слышали о нем?

— Так вы пытаетесь найти Город Мечты?

— Да! Да! — послышалось отовсюду. — Если вы что-то знаете, расскажите!

— У каждого своя мечта! Города вашей Мечты, вероятно, остались позади. Эта та земля, которую вы предательски бросили.

— Не слушайте его! Он пытается отвлечь нас от цели, — раздались несколько неуверенных голосов. — Это юродивый.

Но старик их уже не слышал, он так же неожиданно исчез, как и появился. И только звучали в ушах людей его горячие слова. Молодые мужчины не смели поднять глаза, старики и женщины зарыдали.

Потом все оглянулись назад, вспомнили разрушения и дым пожарищ. Людям сделалось страшно, да и не останавливаться же на половине пути. И опять они двинулись вперед.

Вскоре начало темнеть. Показалась заброшенная деревня, здесь беглецы и решили заночевать.

Грай также был среди тех, кто остановился в заброшенной деревушке. Места в доме ему не нашлось, а укрытие на ночь необходимо. На самой окраине селения стоял старый, полусгнивший сарай. Заглянув в него, Грай с удовлетворением заметил, что он набит соломой. Значит, ему будет, где поспать. Он кинул рюкзак и упал на свою «постель».

И тут подскочил от неожиданности, в соломе кто-то взвизгнул и зашевелился. Грай отодвинулся, а неизвестный продолжал испуганно плакать.

«Да кто же там?»

Грай раскидал солому и обнаружил мальчишку лет четырнадцати-пятнадцати, белобрысого, лопоухого; все его лицо было в синяках и кровоподтеках.

— Ты кто такой?

— Не надо меня бить, — продолжал реветь мальчишка. — У меня больше ничего нет. Хотите, карманы выверну?

— Да подожди ты!..

— Правда, нет. Вот, смотрите…

— Ты мужчина или нет? — слегка рассердился Грай. — Если мужчина, то и веди себя по-мужски. Я не сделаю тебе ничего плохого.

Мальчишка перестал реветь, но все время косился то на Грая, то на дверь, очевидно, рассчитывая удрать. Грай дружески хлопнул его по плечу:

— Как тебя зовут?

— Рукк.

— А меня Грай. Ты голоден?

Рукк недоверчиво посмотрел на незнакомца:

— А что?

— Ничего особенно. Просто у меня тут есть кое-что…

Грай вытащил из рюкзака хлеб и головку сыра, затем достал нож, увидев который, мальчишка рванулся было к двери. Грай вовремя удержал его.

— Не бойся. Я им буду резать сыр.

— Он какой-то… странный.

— Странный, — согласился Грай. — Но другого у меня нет. Я его выменял в одном селении. Сказали, нож непальский. Кстати, очень острый. Вот, посмотри.

Одним легким прикосновением он расколол хлеб и сыр на две половинки:

— Ешь!

— Можно?.. — Рукк не верил ушам. У него ничего не отбирают, наоборот, дают поесть. Он тот час набросился на еду. Потом рассказал свою историю. Его родителей ограбили и убили по дороге. Теперь он идет один. Куда? Конечно, в Город Мечты.

— Отныне нас двое, — подмигнул Грай. — Будет веселее.

Мальчишка согласно кивнул и вскоре уснул. Но снился ему не далекий Город Мечты, а родное селение, из которого его выгнала кровавая бойня. Снился отцовский дом, где под окнами цвела белая-белая сирень.

Для одних война — захват чужих территорий, звучные марши победы, для других — голод, страдания, гибель близких. И есть еще один сорт «людей»: война помогает им обворовывать соотечественников и творить беззакония. Беспринципные, часто неприметные внешне, они всегда стоят за углом, наблюдают за вами, в нужный момент набрасываются и грызут, грызут, как ненасытные шакалы!

Одним из таких «шакалов» был Фокс. Война принесла ему огромные барыши. Сколько сразу появилось беженцев, сколько несчастных, за счет которых он мог поживиться! Работал Фокс начальником тюрьмы в городе Сан-Гронико, у официальных властей слыл «бескомпромиссным борцом против беспорядков». Он установил железные законы, что привело к полному беззаконию. Каждого, кто пытался противостоять ему, хотя бы в малом, ждала чудовищная месть. Любимым выражением Фокса было «подрежем крылья». И он подрезал их, как хотел: казнил, миловал, удовлетворяя любые свои прихоти. Жалобы, поданные на него вышестоящему начальству, почему-то возвращались обратно Фоксу. И тогда уж жалобщику ждать пощады не приходилось.

Каждый вечер, оставаясь один в своем кабинете, Фокс открывал сейф и доставал оттуда шкатулку. Его сердце начинало радостно стучать, руки тряслись, он с трудом справлялся с этой тряской. В глазах прыгали радостные чертики. Чего только не было в его сокровищнице: золотые монеты, кольца, ожерелья, браслеты, бусы, сережки из драгоценных камней!.. Все это сверкало, переливалось волшебными искорками. Фокс касался конфискованных драгоценностей с благоговением, дабы случайно не причинить им боль. «Мои деточки! — ласково говорил он сверкающим побрякушкам. — Благодаря вам я смогу приобрести любую вещь на свете!». Толстые, обвислые щеки Фокса расплывались в улыбке, он мечтательно закатывал глаза, предвкушая, как пьет самые дорогие и изысканные вина, как ест лакомства, достойные императора, как обнимает, ласкает, трогает за интимные места самых красивых мальчиков… Мальчики, юноши, молодые красивые мужчины так же являлись главной страстью начальника тюрьмы. А вот женщин он ненавидел. Женская плоть была ему отвратительна и ненавистна.

Он высматривал юношей в разных местах города, хватал их за любую провинность, а если таковой не находилось, что-нибудь сочинял. Некоторое время Фокс пользовал свою жертву, как хотел, а когда она надоедала (надоедала обычно быстро), либо отправлял ее в камеру к самым отпетым уголовникам, либо прерывал жизнь несчастного пулей «при попытке к бегству».

Любимым местом Фокса при охоте за добычей был рынок; именно сюда устремлялись толпы голодных людей, готовых выложить за продукты любые деньги, или обменять их на какую угодно вещь. Охота за жертвой была для Фокса целым ритуалом. Обычно он выходил с двумя помощниками, останавливался где-нибудь в стороне, обшаривал шакальими глазами рыночные ряды. И как только выискивал «достойного», переходил к решительным действиям.

…Толпа людей, среди которой находились Грай и Рукк, прибыла в Сан-Гронико. Двое друзей отправились на рынок. Денег у них не было, но Грай решил продать свое фамильное кольцо.