Последний властелин (СИ) - Страница 3

Вместо ответа управляющий открыл дверь очередного зала:

— Не соблаговолите ли пройти, господин Антоний? И вы все поймете.

В этом зале находилась целая портретная галерея. Огромные портреты в золоченых рамах. У Антония закружилась голова, он вдруг увидел на каждом из них… свое изображение.

«Как такое может быть?!»

Конечно же, это не он! Но эти люди, как две капли воды похожи на него и друг на друга…

Антоний обходил галерею, вглядываясь в надменные лица мужчин в дорогих одеждах, меняющихся в зависимости от господствующей в их эпоху моды. Внезапно ему показалось, что люди на портретах также СМОТРЯТ на него… И в их глазах горит какой-то немой вопрос!

Антоний не выдержал, отвел взгляд вглубь комнаты, и тут заметил еще один портрет. Единственная женщина. Но какая!.. Этот изумительный водопад волос, эти синие-синие глаза. Антоний мог без раздумий сказать ей: «Любимая, бесценная!». И сказал бы, услышь она его.

Услышать она уже ничего не могла. То была Таис, покойная мать Антония.

Владелец поместья повернул голову к Малковичу и тот понял его без слов.

— Портреты привезла ваша матушка. Здесь род ее отца и вашего деда Властелина.

— Да, да, — пробормотал Антоний. — Мой дед из рода Властелинов. Но я почти ничего не знаю о Властелинах. Не могли бы вы рассказать?..

— Увы, господин. Я тоже знаю не так много. Вон тот, в правом углу — основатель рода Грай. А вот здесь — ваш дедушка Ниэгро.

— Да, мой дед. Его фотографию я видел.

— Вот и все, что мне рассказывала покойная госпожа Таис. Видите ли, наша округа, да и не только она, гордится другими вашими предками — Дубровиными. То были великие воины, зодчие, поэты, музыканты — люди, прославившие себя и свой край. Например, ваш прадедушка — генерал, герой последней войны. А Властелины… они были банкирами, очень богатыми банкирами, но внезапно разорились. Перед банкирами порой люди вынуждены головы склонить. Однако кто вспоминает их после смерти? Тем более неудачников?.. Простите, господин Антоний, я не имел ввиду…

— Вы правы, Малкович, помнят героев.

Антоний в который раз оглядел удивительный зал и предложил пройти дальше. Но управляющий вдруг обратился к нему с неожиданной просьбой:

— Может, господин предпочтет отужинать?

— Чуть позже.

— Дело в том…

— Говорите!

— Слуги не живут в поместье, а приходят сюда работать.

— И что?

— Им приходится возвращаться домой. Они боятся темноты. Тут у нас произошли неприятные события…

— Несколько загадочных смертей!

— Вы уже наслышаны.

— Немного.

— Люди боятся ходить по ночам. Особенно когда дорога идет через лес. Болтают разную чепуху о призраках, о каком-то Черном Монахе. Я наделся (с вашего разрешения!) сразу после ужина отпустить слуг.

— Хорошо. Пусть накрывают на стол.

— Пойду, распоряжусь, — сказал Малкович. — А вы, быть может, осмотрите пока красный кабинет?

— Красный кабинет?

— Он считается символом воинской доблести князей Дубровиных. Вот сюда.

Стены небольшой комнаты были обиты красным щелком; мебели здесь немного, зато повсюду — оружие. Оружие разных видов, от кольчуг и шлемов, какие носили древние витязи до винтовок и ружей, применявшихся в первой и второй мировых войнах. Антония особенно заинтересовал меч: он был вложен в ножны, расписанные какой-то непонятной символикой, а когда Антоний попробовал вытащить его, то ощутил в руке неимоверную тяжесть. Какую же силу нужно иметь, чтобы крушить им врагов… А как сверкает лезвие! Удивительный меч.

Зачарованный Антоний даже не сразу заметил, как в красный кабинет вошел Иван Малкович и пригласил хозяина к столу.

Ужин получился отменным, видно, что слуги постарались к приезду господина. Прислуживающая за столом Руня, девочка лет шестнадцати с круглым, усеянным веснушками лицом, вертелась, точно юла. Но Антоний заметил в ее глазах тревогу, которая, чем дальше, тем все больше возрастала. Руня бросала взгляд на настенные часы и вздрагивала. Малкович прав, здесь поселился страх.

Антонию хотелось расспросить подробно обо всем у Малковича и слуг, но нет, не сегодня. Сегодня они спешат, и рассказы получатся сбивчивыми. Зато завтра он обстоятельно поговорит с каждым.

— Превосходный ужин, — Антоний поднялся. — А теперь все могут быть свободны.

Он увидел как слуги быстро, почти бегом, покидают поместье. Малкович задержался:

— У вас есть какие-нибудь пожелания, распоряжения?

— Да. Завтра с утра мне нужен полный отчет о делах поместья.

— Хорошо.

— Тогда все.

— Господин не желает… — Малкович немного помялся, — чтобы кто-нибудь из слуг ночевал в доме?

— И этот вопрос решим завтра.

— Я покажу вам, как запираются двери. Не волнуйтесь, замки надежные. Ваша матушка даже поставила сигнализацию.

— Думаете, меня украдут уже в первую ночь, — рассмеялся Антоний. — Если кто на это решится, то разве что Черный Монах…

При этих словах Антоний внимательно посмотрел на лицо управляющего. Оно оставалось бесстрастным…

Антоний прошел в спальню; свежий деревенский воздух пьянил, кружил голову, клонил ко сну. Тишина в доме была убаюкивающей и… тревожной. Антоний посмотрел на пустой двор, за которым виднелись кроны густого леса. «Таинственные смерти, призраки, Черный Монах, странное поведение поверенной в его делах Агнет… Что скрыто за всем этим?»

Завтра он начнет собственное расследование. А сейчас спать! Спать!

Сон навалился на него мгновенно, казалось, Антоний хоть ненадолго освободился от внезапного груза вопросов и проблем.

Сквозь сон он услышал бой часов. Нет, это скорее кто-то играл на гитаре в низком регистре грустную мелодию. Основная тема была короткой, и повторилась она ровно двенадцать раз. Антоний открыл глаза. Какая беспросветная темень… Глубокая ночь! Чего же он проснулся?

Наверное, из-за жары. Антоний поднялся и распахнул окно. И тут ему показалось, что находящийся рядом с поместьем лес… приблизился, что деревья — совсем рядом с его домом. Антоний тряхнул головой, пытаясь отринуть наваждение; он решил, что все дело в исказившей мир темноте: даже луна отбрасывала лишь крохотные полоски света, спрятавшись за черным облаком.

Антоний собирался лечь, но что-то остановило его… В просветах между деревьями появился белый туман, он клубился и густел. От тумана распространялось ядовитое сияние. Антоний даже подумал: не пожар ли? Не позвонить ли в пожарную службу?

Нет, то не огонь, и деревья не полыхали. Но что это за удивительное явление природы?

Он заметил, как из тумана вылепилась тоненькая женская фигура в платье, заляпанном какими-то пятнами. Она тянула вперед руки, прося защиты. Антоний отпрянул, прислонился к стене, повторяя: «Нет! Это невозможно!» Но сразу сказал себе: «Что я делаю? Ей нужна помощь!»

Антоний вновь поглядел в окно. Не было ни тумана, ни женщины, ни луны. Наступила самая темная ночь, какую он когда-либо видел. Такое ощущение, будто тьма пожрала все живое!

И вдруг прямо перед ним вспыхнули два огромных желтых глаза; исходящая от них энергия напоминала огненную лаву вулкана, противостоять которой невозможно. Антоний поскорее закрыл окно. Сделал он это почти интуитивно, понимая, что ни тонкое стекло, ни решетка не спасут его.

Однако неведомый обладатель ужасных глаз пока не стремился проникнуть в комнату. Теперь его глаза сделались похожими на большие золотые блюдца, от которых можно ослепнуть. Антоний зажмурился, но какая-то сила пыталась поднять ему веки: «Смотри! Смотри!» Это глаза не человека, а… птицы. Огромная птица кружила и кружила вокруг его спальни.

— Прочь! — закричал молодой хозяин поместья.

Огонь нестерпимо жег глаза, Антоний сделал шаг назад и упал, споткнувшись о ножку кровати. К счастью, он упал на саму кровать.

…Он вытер струившийся по лбу холодный липкий пот. Его по-прежнему окружали ночь и тишина.