Последний вальс Золушки - Страница 2

- Давайте мы, Агафья Васильевна, за католическое рождество хряпнем!

- Тебе бы, Сысин, только повод найти! Давай, на стол накрывай. А я печку растоплю. Потом еще в баньке попарюсь. Печка у неё была интересная! Дом топишь, а заодно и баню. В баню небольшая дверца прямо из кухни вела. Всегда была баня готова к употреблению.

Чокнулись они, выпили шампанского. Рядом Муська вертится. Ждет, когда закурят.

- Ты, Володя, не торт мне подсовывай! А давай-ка, мы с тобой вальс станцуем! Давно я его не танцевала. - Она включила радиолу, скрылась за занавесочкой. И вскоре вышла оттуда без очков, в единственном своём голубом платье с кружевным белым воротничком. И маленьких белых туфельках-лодочках. И Сысин закружил её по крошечной комнатке в облаке воспоминаний.

- Спасибо! - У Агафьи земля пошла кругом перед глазами. Присела.

- Ты иди, Володя. Тебе к семье надо. А я посижу по-стариковски. Потом, вот, в баньке покисну. - У Сысина было пятеро детей, и он не стал задерживаться.

В суете праздников забыли как-то все про Агафью. Володя месяца через три вспомнил. Звонит на работу. Отвечают:

- Не пришла ещё из отпуска. Может, заболела?

Поехал к ней домой. Никто не открывает. Только Муська из-за закрытой двери гавкает. Володе-то решительности не занимать. Позвал понятых, вскрыл дверь.

В маленькой кухоньке на полу лежал отпрепарированный женский труп. Почти без кожи. С мышцами коричневого цвета и пустым животом. А к запаху Володя давно на своей работе притерпелся. Лежал труп уже месяца три. Как вышла профессорша из бани, так, видно и померла. А Муська голодать не привыкла. Вот и ела свою хозяйку потихоньку! Как препарировала. Как только она без курева обходилась?

- Ну, на фига такие шутки отмачивать? - Неизвестно, у кого спросил Володя Сысин.