Последний ... с Земли (СИ) - Страница 6

— Меня зовут Сигизмунд, молодой человек, — без всяких предисловий и долгих расшаркиваний произнёс старик, протягивая руку в чёрной перчатке для рукопожатия. — А это — моя помощница, Кармен.

— Владимир, — ответил он, пожимая неожиданно крепкую ладонь пожилого человека. — Мне поручено познакомить вас с техникой безопасности и…

Старик слегка наклонил голову, не отпуская руку собеседника.

— Техника безопасности? Разве перелёт — опасное предприятие? Мне об этом не говорили.

— Не опасное, — хмуро огрызнулся капитан. — Порядок такой.

— Понятно. Ну что ж, если порядок, то мы обязательно познакомимся с этими правилами. Значит, вы член экипажа?

— Вовсе нет. Я пассажир, как и вы.

— Тогда я не совсем понимаю…

— Просто я последний госслужащий на планете. Поэтому на меня и возложены эти дополнительные обязанности.

Капитан, видя, что разговор грозит затянуться, решительно развернулся и буркнул:

— Не затягивайте с этим. Через пять минут мы взлетаем. С вами или без вас.

После чего удалился, чеканя шаг. Старик проводил его взглядом, а затем снова переключился на Владимира:

— Так что это за правила? Их нужно обязательно прочитать?

Донской замялся. На самом деле большинство людей предпочитало подписывать, не читая, но вдруг этот старик окажется любителем правил? Тогда задержка может ещё сильнее разозлить их грозного капитана. Но тут пожилой врач поспешил ему на помощь:

— Может, мы просто поставим подпись в нужном месте?

— Да. Достаточно приложить палец.

Старик поднял брови, ожидая разъяснений. Владимир улыбнулся и пояснил:

— Подпись подразумевает взятие у вас образца ДНК.

— Ах, понятно. Извините, я несколько далёк от новомодных технических новинок. Что ж, полагаю, это не проблема. Кармен, прошу тебя. Дамы вперёд!

Женщина, всё это время скромно стоящая чуть в стороне, робко улыбнулась и, протянув руку, коснулась пальцем экрана. Старик одобрительно кивнул, после чего приложил к планшету свой палец. Услышав утвердительный писк, он вопросительно посмотрел на мужчину.

Владимир бросил взгляд на экран и кивнул. На сердце у него стало намного легче. Он расправил плечи и приглашающе махнул рукой в сторону аппарели. Пришло время подняться на борт и навсегда покинуть родную планету…

Кают-компания без проблем вместила всех пассажиров. «Золотая лань» была рассчитана на перевозку сотен пассажиров, поэтому места имелось предостаточно. Огромный зал, в котором размещалось несколько круглых столов, множество диванов и кресел, принял к себе всех находящихся на борту без всяких проблем. Люди поглядывали друг на друга, пока не наладив контактов друг с другом. Оставшиеся на Земле явно не относились к общительным представителям человечества. Правда, Владимиру отсидеться в стороне не удалось. Он уютно устроился в кресле, когда за спиной послышался мягкий голос:

— Не знаете, зачем нас всех собрали?

Мужчина обернулся и увидел улыбающегося Сигизмунда. Тот выглядел бледным и немного потерянным. Похоже, сказывалась простуда или, может, боязнь полётов. Сам Владимир, к его удивлению, не чувствовал особого беспокойства. Наверное, у него случилось слишком много переживаний перед посадкой.

— Не имею понятия, — ответил он старому доктору. — Возможно, есть ещё какая-нибудь обязательная для исполнения инструкция. Похоже, капитан Вэнс старается всё делать по правилам, по закону.

Сигизмунд кивнул головой, соглашаясь с предположением. Однако, на этом интерес старика не закончился. И его следующий вопрос касался уже лично Владимира.

— Не расскажете о себе, молодой человек? Кем были ваши родители?

В первую секунду Донской хотел ответить грубо, но его собеседник был пожилым человеком, да и голос звучал по-доброму, без всякой издевки, поэтому желание ответить пересилило раздражение.

— Синоптиками. Обычные люди. Если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что они предпочитали жить отшельниками, вдали от других людей.

— И вы тоже вели такую жизнь? — продолжил расспросы врач. — У вас необычное произношение. Никак не могу понять, что за акцент.

— Машинный, — ответил с улыбкой Владимир. — Я обучался не в школе, а дистанционно, под управлением ИИ. Вот и подхватил эту манеру говорить слишком правильно.

— Вот как! И что, вы всю жизнь провели с родителями?

— Нет, конечно. Только до совершеннолетия. Потом меня отправили в большой мир. Первое время было тяжеловато, но потом я привык. Даже начало нравиться, пока…

Он замолчал, воспоминания навалились удушливым одеялом, дыхание перехватило. Владимир уже давно такого не испытывал. Ему даже начало казаться, будто он пережил своё горе, принял его. Оказалось, горе просто затаилось, ожидая лишь удобного момента.

Мягкая рука опустилась на плечо. Старик склонился над замершим от скорби молодым человеком. Его голос прозвучал проникновенно, так по-дружески, с таким сочувствием, которого никто ранее к нему не проявлял.

— Они погибли, да? Не стоит горевать об их гибели. Таков удел всякого создания под Солнцем. Все умирают. Не нужно скорбеть, это ничем не поможет. Лучше храните память о родителях в своей памяти. Они не исчезнут из этого мира, пока вы о них помните.

Слёзы сами собой навернулись на глаза. Владимир сильнее наклонил голову, чтобы никто не заметил их. Хотя старик чувствовал, как содрогаются плечи под его пальцами от еле сдерживаемых рыданий. К чести доктора, он не стал лезть с показным сочувствием, лишь молча сидя рядом. Через минуту молодой синоптик смог взять себя в руки и благодарно посмотрел на врача. Тот хотел задать ещё один вопрос, но тут в кают-компании появился капитан. Стоило ему войти в помещение, все разговоры прекратились, а взгляды скрестились на суровом лице. Вэнс выдержал паузу, а затем медленно, чеканя слова, заговорил:

— Значит, у меня будет два сообщения. Первое — мы отправляемся через пятнадцать минут. Предлагаю на протяжении этого времени оставаться в кают-компании. Здесь есть приличный голоэкран, куда будет транслироваться картинка за бортом. Можете насладиться взлётом. В баре есть напитки. Можете их пить, сколько влезет.

— Какое щедрое предложение! Я уже начинаю любить этот полёт! — выкрикнул Жерар.

И тут же получил подзатыльник от сидящей в соседнем кресле Алисы. Впрочем, улыбку с лица солдата это не стёрло. Капитан же, покосившись на наглеца, посмевшего прервать его, тяжело вздохнул и продолжил:

— Второе. Когда мы выйдем на расстояние, достаточное для прыжка… Это будет часов через пять примерно. После этого вы все ляжете в капсулы гибернации.

На этот раз возмущение было более дружным. Переждав шквал возмущений, Вэнс спокойно произнёс:

— Да, я знаю, что полёт продлится всего пять дней, но я не собираюсь терпеть на борту толпу земных придурков, которые будут на протяжении всего этого времени шляться по кораблю и устраивать беспорядки! У меня тут не круизный лайнер с кучей развлечений, а грузовой корабль! Так что вы сделаете всё, как сказано. Или я, клянусь сверхновой, посажу вас в холодильник! А уж на месте ваши тушки разморозят. Я всё сказал! Веселитесь и развлекайтесь!

Развернувшись на каблуках, капитан покинул кают-компанию. Почти минуту в зале висела тишина. Которую первым нарушил всё тот же Жерар.

— Раз такое дело, то не стоит терять время! Кто желает стать барменом? Никто? Тогда… Как вы думаете, сержант?

Рыжеволосая только покачала головой, отмахнувшись от ретивого подчинённого. Тот немедленно вскочил с места и в одну секунду оказался за стойкой. Оглядев длинные ряды бутылок, он схватил ту, что показалась ему самой красивой. И спустя некоторое время уже разливал напиток по найденным под стойкой стаканам. Первыми к нему подошли товарищи, а следом — и остальные. Даже Владимир, обычно крайне равнодушный к алкоголю, поддался общему настроению и обзавёлся стаканом, в котором плескалась «огненная вода».

За те пятнадцать минут до взлёта их компания успела превратиться из кучки чужих людей в некое подобие коллектива. Пусть не трудового, а отдыхающего, но всё же и это было значительным достижением на фоне того, что было всего полчаса назад. К тому времени, когда зажёгся экран, показывая космопорт, в кают-компании уже звучал смех и громкие разговоры. Которые быстро затихли, стоило палубе под ногами задрожать. Двигатели «Золотой лани» заработали, поднимая железную махину в воздух вопреки земному притяжению.