Последний Порог (ЛП) - Страница 78

Стража с Тулмарилом не свалило ни землетрясение, ни выстрел, из-за того, что произошло с балконом, мужчина шейд смог защититься от скрытых стрелков дроу. Восстановив равновесие, он прицелился из мощного лука, намереваясь сделать смертельный выстрел в Джарлакса, который завис чуть выше пола, и наблюдал за фехтовальщиком на теперь уже наклоненной лестнице.

Лучник знал, что дроу не заметит зачарованную стрелу, он отступил и выстрелил, и стрела попала Джарлаксу в грудь.

Дрейго Проворному было не до смеха, когда он скатился по ступенькам винтовой лестницы своей башни. Он быстро взял себя в руки, услышав, что наверху открываются двери и неистовые крики его быстро приближающихся аколитов.

— Лорд Дрейго, что это? — крикнул один из них, спускаясь к нему.

Действительно, что, задавался вопросом Дрейго Проворный? Что ему сделал этот подлый дроу? Что он сделал с его замком?

Старый чернокнижник развернулся и побежал обратно с удивительной ловкостью и энергией для человека его возраста. Он только сошел с лестницы башни и вошел в переднюю, когда он встретил другого аколита-чернокнижника, его лицо было обескровлено, а глаза расширились от ужаса.

— … башня, мой лорд! — закричал человек.

— Башня? — спросил Дрейго и оглянулся назад.

Аколит отчаянно замотал головой. — Башня! — сказал он, и поспешил открыть другую дверь комнаты, дабы лорд Дрейго увидел черную адамантиновую стену Каэр Громфа.

— Во имя богов, — выдохнул Дрейго Проворный. — Вторжение.

Он собрал своих аколитов и приказал им построиться около лестницы и до последнего защищать его башню и покои. Затем он снова помчался на лестницу башни и побежал к своим личным комнатам, дабы сделать призыв к войне. Он ворвался в свою внутреннюю комнату и от потрясения замер на месте.

Возле пьедестала, на котором покоилась клетка Гвенвивар, было двое неожиданных и неприглашенных гостей, высоких гуманоидов с трехпалыми руками и уродливыми луковицеобразными головами в виде осьминогов.

Один из них преградил ему путь, покачивая щупальцами и размахивая руками, взрыв псионической энергии обрушился на чернокнижника и перемешал его мысли. Он пытался бороться, инстинктивно задействовав свою ментальную защиту — и действительно, внутренняя сила воли могущественного старого чернокнижника превзошла атаку. Когда он разобрался в разворачивающейся перед ним сцене, он снова испытал потрясение, и оно сопровождалось новым псионическим взрывом, он увидел, что его дорогая светящаяся клетка развалилась и Гвенвивар, шестьсот фунтов кошачьей силы, появилась на вершине пьедестала, который обрушился под ее весом. Дрейго Проворный, конечно, распознал глубокую ненависть в пристальном взгляде пантеры, и когда она прыгнула, чернокнижник счел себя обреченным.

Но Гвенвивар превратилась в туман на середине прыжка, туман покружился и развеялся, а осажденная пантера, наконец, вернулась в свой астральный дом.

Оба иллитида повернулись к Дрейго Проворному, и в руках одного из них он увидел статуэтку пантеры. Оба махнули в его сторону уродливыми щупальцами, и оба так же исчезли в эфире.

Дрейго Проворный откинулся назад, разбитый и испуганный, полный страха и гнева.

Со сломанных перил прилетели дракончики, а с разбитого потолка замка — горгульи, и из башни в ответ посылался град огненных шаров дроу, молний, магических снарядов и арбалетных болтов.

Внизу, ниже того уровня, в грудь Джарлакса попала стрела-молния, сверкающий взрыв осветил комнату ослепительной вспышкой, и прежде, чем зрение дроу восстановилось после яркого света, в него попали во второй раз.

Джарлакс посмотрел на свою грудь, а затем на лучника, который прицеливался уже в третий раз.

— Ты хорошо стреляешь, — поздравил он, и шадовар, явно смущенный, потрясенный и испуганный, выстрелил снова, и снова попал в цель.

И снова, Джарлакс принял удар без каких-либо видимых неблагоприятных эффектов. На самом деле, на это он даже не обращал внимания, упиваясь эффективностью своего войска и мрачной красотой фигур крошечных драконов дымящихся и горящих, летящих вниз на пол.

Прыгнул фехтовальщик, высоко подняв свирепо светящийся Мерцающий. Он произвел им сильный замах и ударил отвлекшегося Джарлакса по лицу.

Но смертоносный клинок не оставил ни следа, ни капли крови.

— Ты когда-нибудь слышал о кинетическом барьере? — невинно спросил дроу.

Шейд взвыл и поднял клинок, дабы ударить снова, но Джарлакс не сделал никакого движения, чтобы защититься. Клинок ударил его сразу после того, как он просто тронул стража шейда, и при этом касании он выпустил всю смертельную энергию трех выстрелов и первого удар сабли, которые были поглощены кинетическим барьером, направленным на него Киммуриэлем.

Лицо шейда вытянулось в два раза. Его грудь взорвалась, один раз, дважды и трижды, и он отлетел в темно-красном облаке его собственной распылившейся крови.

Мерцающий ударил, но с минимальной силой, но Джарлакс все-таки с большим облегчением осознал, что защитный барьер Киммуриэля все еще на месте.

Дроу-наемник повернулся к лучнику, с кривой усмешкой на лице. Джарлакс приземлился, подпрыгнул, снова применил заклинание левитации, и попал на отдаленный балкон.

Отчаянно и глупо, лучник совершил еще один выстрел и еще, и Джарлакс почувствовал, что энергия вокруг него снова накапливается.

Тело шадовара вылетало из ямы и упало на пол. Второй мертвый страж последовал за ним, они оба были привязаны к одному концу тонкой эльфийской веревки.

Теперь трупы служили якорями, а из переносной дыры-ямы вылез Атрогейт, уже не в облике йоклол. Свирепый дворф вылез из ямы в тот же момент, когда внешняя дверь замка распахнулась, и вошло много стражей.

— Ну что ж так долго! — взревел от радости дворф и его моргенштерны послали ближайшего шейда в полет.

Однако мгновение спустя Атрогейт хрюкнул, и посмотрел на свою руку, которую пронзил болт ручного арбалета.

— Хм, — пробормотал он. — Проклятые дроу.

Воздух вокруг него гудел от множества таких дротиков, попадающих во все подряд, а особенно в стоящих перед ним шадоваров.

— Яд, — пробормотал ближайший шейд и Атрогейт увидел, что из его щеки торчит болт, прямо под левым глазом несчастного глупца.

Дворф протянул руку и вырвал болт из щеки шадовара, перевернул его, положил к себе в рот и высосал яд. С любознательным выражением лица, он выплюнул болт на пол и поболтал яд во рту, затем он кивнул, соглашаясь с оценкой.

— Ага, — сказал он после того, как выплюнул яд и слюну. — И я держу пари, что он вредный.

Шадовар упал на пол и крепко заснул. А также несколько других, но некоторым все-таки удалось пробиться через волны яда дроу. Однако, яд замедлил их движения и сделал их блоки и парирования довольно вялыми, и таким образом, Атрогейт, который, конечно, получил полную устойчивость к сонному яду дроу за десятилетия рядом с Джарлаксом, пробирался через их ряды с дикой энергией, раскидывая их в стороны своими мощными моргенштернами.

Позади него воины-дроу вышли из своей крепости, но, ни один из них не присоединился к дикому и непредсказуемому дворфу, когда он радостно совершал свою кровавую резню.

— Действительно? — недоверчиво спросил Джарлакс, когда лучник поднял Тулмарил, дабы выстрелить в него в упор. Он уже поглотил три другие стрелы по пути к этому шейду, и по нему не было заметно никаких неблагоприятных эффектов.

Несчастный шейд дрожал так сильно, что стрела соскользнула с лука.

— Просто отдай его, — сказал Джарлакс, протягивая руку. Затем он заметил, что на шадоваре легендарная мифриловая рубашка, которую он видел прежде. — О, и рубашку моего друга, также.

Дабы подчеркнуть свои слова, Джарлакс повернулся навстречу нападающей горгулье и выпустил всю накопившуюся кинетическую энергию в существо, которое поистине взорвалось под тяжестью удара, оставив лишь каменные крошки, которые осыпались на балкон и комнату внизу.