Последний отбор. Угол для дерзкого принца - Страница 14

– А-ах! – зевнула я нарочито громко и задумчиво произнесла: – Кажется, в этом замке водятся крысы… или ежики. Мне слышался топот и шорох.

За щитом тихо прыснули, потом ребенок с длинными волосами смело заявил:

– У нас нету крыс. И ежиков тоже.

– А кто у вас есть? – начиная одеваться, поинтересовалась я.

– Собаки. Только с ними играть нельзя, – по-взрослому вздохнул малыш.

– Злые?

– Нет, просто Тим их боится.

– Почему? – задала я новый вопрос, стараясь говорить как можно миролюбивее.

– Его монстра напугала, – печально поведал маленький собеседник. – Монстра Юта.

– Кто? – изумилась я и тут же сменила тему: – Я уже оделась, сейчас уберу щит, вы меня не испугаетесь? Я не монстра.

– Не испугаемся, – уверенно пообещала девочка, в этом я теперь была почти убеждена.

– Ну тогда давайте знакомиться, – на всякий случай сев в кресло, предложила неожиданным гостям и сняла защиту. – Я – Элни.

– А я – Анелли. А он – Тим. – Девчушка смело подошла ближе, рассматривая мою форму. – Ты тоже убегала в чем придется? Матушка уже раздала все платья.

– Нет, я не убегала. И платья у меня есть… дома. Я маг и здесь по делу, держу над вашим замком защиту.

– Такую, как зеленая стена? Она крепкая.

– Еще мощнее. А Тим почему молчит?

– Он стесняется чужих, – объяснила словоохотливая Анелли. – А ему уже восемь лет. А мне шесть скоро будет.

– Мне казалось, вы близнецы, – удивилась я и прикусила язык.

– Все так думают, – гордо заявила гостья. – Я быстро расту. А что ты еще делать умеешь?

– А чего бы ты хотела?

– Просить нельзя, – покосившись на дверь, вздохнула она и состроила укоризненную гримаску. – Так делают только невоспитанные дети.

– Знаю, – не выдержав, подмигнула я, – нужно ждать, пока тебе что-нибудь предложат. Так вот, я предлагаю покататься на уточках.

И тут же создала два снежно-белых воздушных креслица в форме уток. Крупных таких, примерно с аиста. Только без ног.

Они плавно покачивались в трех пальцах от пола, но дети медлили, хотя в их глазках светился интерес.

– Не умеете, что ли? – нарочито удивилась я и создала третье кресло, немного больше. – Смотрите, как просто. Садишься и едешь. Нужно влево – похлопал по боку левой рукой, вправо – правой. Подняться – погладить уточку по голове, опуститься – провести ладонью против пера.

И продемонстрировала все на собственном утенке. Разумеется, скорость я кастовала небольшую и связь с видоизмененными щитами не обрывала, но оставила детям полную иллюзию самостоятельности.

– А папенька ругаться не будет? – еще сомневалась Анелли, но Тим, от которого я никак не ожидала решительных действий, уже сидел в своей уточке и довольно уверенно поднимал ее в воздух.

– Но ведь придумала это я? – Каверзно улыбаясь ей, направила свое кресло вслед за Тимом. – Значит, ругать нужно меня.

Возможно, она сомневалась бы и дальше, но мальчишка вдруг счастливо взвизгнул, и это стало последней каплей, разрушившей плотину детского благоразумия. Нел мгновенно оказалась в кресле своей утки и резко взмыла почти под потолок.

Мне пришлось кастовать простенький щит, прикрывающий все вещи, стены, потолок и окна. Он не позволял прикоснуться к твердым предметам, заранее исключая возможность столкновения.

Минут пять мы весело кружили по комнате, совершенствуя навык управления щитами, но вскоре детям стало этого мало.

– А можно в той комнате? – закричала Нел, показывая на дверь в гостиную. – Или в коридоре?

– Еще немного в той комнате, и пойдем обедать, – пришлось пресечь ее желания, пока они не превратились в планы по освоению бальных залов, если таковые тут есть.

– Ура! – закричала девчонка и первой направила утку к двери.

– Ура! – повторил ее брат и улыбнулся мне неожиданно светло и до боли знакомо.

Я даже забыла на миг о необходимости управлять своим утенком и едва не врезалась головой в потолок. И лишь благодаря собственной предусмотрительности избежала шишки на лбу.

Распахнув воздушной лианой дверь, я первой нырнула в нее, на случай, если напарники устроились в гостиной. Однако в просторной полутемной комнате никого из них не было. Где-то за наглухо закрытыми ставнями и задернутыми занавесями бушевал ветер, селяне и воины торопливо сгоняли под мой щит домашний скот, а здесь одиноко светила в подсвечнике обычная свеча и остывал чай в изящном серебряном чайнике. Правила безопасности вспомнились мгновенно, и пришлось срочно убирать огонь и посуду, прежде создав с десяток веселых, разноцветных, светящихся шариков и закрыв щитами стены и мебель.

Теперь игра стала намного живее и интереснее, мы гонялись за светлячками и эфемерными радужными бабочками и считали, кто больше поймает падающих с потолка туманных перьев. Веселье было в самом разгаре, когда дверь вдруг широко распахнулась и на пороге возник его бывшее величество.

Я заметила его не сразу – сначала почувствовала, как рвется немудреный щит, и поспешила оглянуться. В глаза бросились хмурый взгляд и туго сжатые губы Айнора и залитое слезами лицо выглядывающей из-за его локтя женщины.

Дети тоже увидели нежданных гостей, дружно опустили на пол своих уточек и замерли в ожидании – явно не счастливых улыбок и радостных объятий, всегда ожидавших меня после подобных проказ. Разумеется, мне говорили о том, как волновался отец и расстраивалась мать, но значительно позже, прежде сполна дав понять, как они меня ждали и любили.

И теперь, при виде детских фигурок, сжавшихся в ожидании упреков или наказаний, во мне вдруг полыхнул яростный, дерзкий и несокрушимый гнев.

– Очень приятно видеть вас в моих покоях, – создав сферу и усадив позади себя детей, с безукоризненной ледяной учтивостью произнесла я. – И позвольте спросить, вам случайно не известно, чьи это малыши?

– Известно, – процедил Айнор. – И я их забираю.

– Нет! – воздушной лианой прижав рванувшихся было детей, безапелляционно возразила я и с облегчением заметила в его взгляде растерянность.

Возможно, мне и удастся с ним поговорить, точнее, договориться. Получаса, проведенного в обществе этих бесхитростных ребятишек, мне хватило, чтобы понять, что опасаюсь я далеко не всех детей. С некоторыми могу довольно легко найти общий язык. И теперь вовсе не готова терять крохотный огонек доверия и приязни, возникший за это время.

– Почему? – осторожно осведомился Айнор, приобняв схватившуюся за него женщину.

– По простой причине. Это я пригласила детей поиграть, но не из прихоти. И сначала хочу отвезти их на обед, как обещала, а потом уточню некоторые вопросы.

– Что тут происходит?! – Небрежно потеснив отца с мачехой, в гостиную ворвался Ренд.

Следом за ним протиснулся Эстен, опытным взглядом воина окинул дислокацию и уверенно занял позицию между нами и командиром.

– Мы собираемся на обед, – деловито доложила им и пояснила: – Я пригласила и своих гостей, но не знаю, куда лететь.

– Стол для нас накрывают через три двери отсюда, – принял наконец решение Айнор, развернулся и пошел впереди, поддерживая жену.

И только в этот момент я заметила, что она в интересном положении, и следовательно, в ближайшее время у Ренда появится маленький братик. Или сестренка.

За столом дети как по команде сели рядом со мной, и это тронуло и одновременно насторожило меня до глубины души. Хотя отлично понимала, что Айнор вернулся домой в трудный час, почти за год дети от него отвыкли. А ему не до игр с ними, когда речь идет о спасении жизней. Но разве нельзя было выделить хотя бы несколько минут, чтобы все это им объяснить? Им ведь нужен не строгий воспитатель, а добрый и понимающий отец, человек, которому можно принести и боль, и радость, с кем захочется поделиться любыми тайнами, сомнениями и надеждами.

– Как зря ты отпустила бабушку, – с тоской заметил Эст, понаблюдав, как я тихонько перешептываюсь с детьми, помогая им выбрать еду.

– Не могу же я таскать старушку на все задания, – с укором глянула я на друга и со вздохом призналась: – Хотя и мне не хватает ее советов.