Последний Охотник на Магов. Том 3 (СИ) - Страница 49

— Меня можешь даже не спрашивать, Владимир, — пожала плечами Мария. — Я уже больше месяца живу здесь — в Тайном Убежище. С тех пор, как мы с отцом разошлись во мнениях, дорога домой мне закрыта.

— Зато мне хорошо известно о том, что творится дома, — добавил Павел. — Отец всегда щепетильно относился к защите дома, но сейчас всё стало ещё серьёзнее. Он прилично усилил охрану, и связано это в первую очередь не с тобой, Владимир, а со смертью бывшего ректора.

— Со смертью Андрея Робертовича Пересветова? — нахмурился я. — А Мясниковы-то тут при чём?

— Мой отец был с ним в довольно близких отношениях, — объяснил Павел. — Когда-то давно они выручили друг друга несколько раз. Не могу сказать, что Мясниковы вообще с кем-то водят дружбы. Но если кого и можно было назвать другом нашего рода, так только покойного Пересветова.

— Ваш отец забеспокоился, что убийца ректора может прийти и за ним? — предположил я.

— Да, — кивнул Павел. — Он полагает, что кто-то решил убить всех приближенных Андрея Робертовича. Мой отец — не самый адекватный человек, но даже он понимает, что ректора убил не Быков. В этом деле замешан кто-то другой.

— И это факт, — кивнул я. — Мы все это знаем. Однако сомневаюсь, что за твоим отцом придёт этот загадочный убийца. Скорее всего, он преследует совсем другие цели. Но… Это нам на руку.

— В каком смысле? — не понял Павел.

— Смотрите, ребят, — начал объяснять я. — Я не смогу попасть в ваш особняк, поскольку меня туда не пустят, как вашего друга. Однако… — я хитро ухмыльнулся. — Могут пустить, как врага.

Мои друзья в недоумении переглянулись.

— Это ты о чём? — поинтересовался Павел.

— Вы с Марией можете привести меня связанного в свой особняк и сказать отцу, что поймали меня для него. Мария сделает вид, что совершает этот поступок в качестве извинения за свои прегрешения перед родом. А ты, Павел, скажешь, что я — один из тех, кто участвовал в покушении на ректора. И ты привёл меня к нему, чтобы он совершил надо мной суд. Лично. Ты — будущий глава рода. Наверняка, Виктор Мясников ожидает от тебя подобных решений.

— Погоди-погоди, — остановил меня Павел. — Возможно, ничего не получится. При таком раскладе он тебя пустит, но… Он сразу же прикажет закрыть тебя в нашем подземелье. А там действуют особые кристаллы, которые высасывают энергию из всех, кто не владеет магией крови. То есть — практически из любого мага, кто не в родстве с Мясниковыми. Ты не сможешь сопротивляться!

— Верно, именно поэтому в этом подземелье окажешься ты вместо меня, — заявил я.

Судя по выражению лиц Павла и Марии, я окончательно их запутал. Однако в лице Бродского зародилось понимание. Он суетливо заёрзал на стуле, но всё же сдерживался изо всех сил, чтобы не раскрыть мой план раньше времени.

Да, Николай, ты верно догадался. Но дай же мне насладиться этим моментом. Люблю удивлять людей.

— Оборотное зелье, Павел, — сказал я. — Мы поменяемся местами. Ты притворишься мной, а я — тобой. Мы с Марией приведём тебя в особняк, и тебя запрут в комнате с кристаллами крови, которые не причинят тебе никакого вреда. Я же дождусь удобного момент — и вызову твоего отца на дуэль. Так всё и решится.

— Да! Да! — завопил Бродский. — Наконец-то! Не зря я его варил! Не зря мы столько готовили эту хреновину. Почти полгода!

— Вы полгода готовили оборотное зелье⁈ — удивилась Мария Мясникова. — Но у него же сложнейший состав. В нём используются элементы магии иллюзий. Откуда вы взяли такие ингредиенты?

— Не забывайте, где мы с вами находимся, — сказал я обвёл руками главный зал Тайного Убежища. — Это место принадлежало Мастеру Тайн. Одному из сильнейших иллюзионистов. Здесь — предостаточно материалов для изготовления почти что любого зелья. Николай очень долго изучал этот рецепт. Мы задумали приготовить его ещё осенью, поскольку полагали, что рано или поздно оно нам пригодится. И этот момент настал.

— Да, но его ещё только предстоит завершить, — добавил Бродский. — Чтобы я смог сделать два полноценных экземпляра для вас с Павлом, мне понадобится порядка… трёх недель. Не меньше, Володь.

— Этого достаточно, — кивнул я. — Время у нас есть.

Как раз смогу потратить это время на подготовку. Чтобы одолеть Виктора Мясникова мне понадобится приличный запас отражения. Да и мана не помешает. От магии крови полноценно не защищает ни один щит. Только комбинация отражения и физической защиты. В этом я опытным путём убедился во время тренировочной дуэли с Павлом на одном из занятий Побединского.

— Что скажете? — решил подытожить я. — Согласны пойти на такой риск? Я прекрасно понимаю, что нам предстоит обмануть вашего отца.

— Всё нормально, — кивнул Павел. — Мы с Марией уже сказали своё мнение. Отца нужно очистить от скверны, как это уже было сделано с нами. Тогда Мясниковы, наконец, освободятся от гнёта древней магии своей же семьи.

— Отлично, — улыбнулся я. — Тогда советую потратить эти три недели с умом. От этой операции зависит куда больше, чем вы можете себе представить. Но, к сожалению, пока что я не могу вам рассказать всё. Эта информация может вам навредить.

Друзья не стали настаивать, и я был за это им несказанно благодарен. Пока что знать о существовании клана Мастера Тайн им точно не следует. А моё вступление в этот клан — прямой путь к раскрытию запутанного клубка интриг, что образовался в нашей Академии.

Убийство ректора Пересветова. Приближение самого большого прорыва из Тёмного Мира. Мой отец, скованный клятвами верности. Его эксперименты над студентами, что проходили в стенах Магической Академии десять лет назад. Всё это взаимосвязано. И очень скоро я доберусь до правды.

Но для начала я должен получить титул князя!

Громко всхрапнув, в себя пришёл Ковтунов. Бродский вскочил со стула и спрятался за спиной Павла Мясникова.

— Фига себе… — протирая заспанные глаза, выругался Ковтунов. — Вы бы знали, что мне на этот раз приснилось…

— Тебе не приснилось, Лёх, — усмехнулся я. — Как себя чувствуешь?

Ковтунов замер. Он долго смотрел в одну точку, пытаясь соединить куски воспоминаний воедино. Цвет его глаз изменился — они так и остались оранжевыми после становлением архиоборотнем.

Его молчание уже начало не на шутку напрягать всех присутствующих.

— Жрать охота… — вздохнул Ковтунов.

Это заявление ещё больше испугало Николая Бродского. Тот, похоже, до сих пор не мог смириться с тем фактом, что один из его самых близких друзей оказался оборотнем.

— Николай! — крикнул Ковтунов, заставив Бродского вздрогнуть. — Ты меня столько раз звал в ресторан французской кухни… Может, пора бы уже туда сходить?

Я почувствовал облегчение и громко рассмеялся. Моё отражение прекрасно чувствовало вибрацию скверны сразу от трёх хищников в теле Ковтунова. Но их силы были стабилизированы. Зелья Николая сработало. Теперь при следующем полнолунии Алексей, скорее всего, сможет сохранить свой человеческий облик, если сам не пожелает обратного.

А учитывая, что Ковтунов первым делом решил сходить в тот самый ресторан, которого долгое время сторонился… Что ж, значит змей хочет есть. А лягушачьи лапки Алексея больше не пугают.

Мы добились своей цели. Главный страх Ковтунова — навсегда остаться монстром-лягушкой канул в небытие вместе с кровью проклятого земноводного. Правда, на смену лягушке пришли три других зверя. Да не просто звери, а три настоящих королевских хищника!

Но теперь я был спокоен. В следующее полнолуние мы на всякий случай проконтролируем Ковтунова, однако вероятность того, что он вновь потеряет над собой контроль — минимальна.

Алексей с трясущимся от страха Николаем ушли трапезничать, а мы с Мясниковыми ещё некоторое время обсуждали план наших действий.

После мы разошлись, и наступил месяц затишья.

Подготовка зелья прилично затянулась, и последние штрихи Бродский на пару с Колокольцевой смогли внести лишь к концу зимы.