Последний довод - Страница 21

Его сотрудники получили право вести слежку за отдельными гражданами или даже за целыми организациями, подозреваемыми в том, что в их ряды просочились коммунисты. Отдел внутренних операции беспрепятственно перехватывал частную корреспонденцию и занимался прослушиванием телефонных разговоров, по лучив санкцию заместителя директора управления. В настоящее время отдел почти полностью переключили на антивоенные организации.

Генерал Хьюм никогда не забывал о скандале, которым окончилась операция “Хаос” — Джонсон и Никсон тоже пытались бороться с антивоенным движением, но довольно безуспешно. Хьюм поэтому старался быть вдвойне, втройне осторожным. Он предпочитал избегать рискованных акций одобрил работу с Филипом Никольсом, но возражал против операции, в центре которой оказался известный адвокат Холл. Однако ему пришлось поступить так, как от него требовали.

Ральф Хьюм спешил выполнить просьбу Орвила Этвуда не только потому, что был обязан этому человеку своим назначением на столь значимый пост. После долгих лет малоинтересной работы в армейской разведке, затем в разведывательном управлении министерства обороны и в Агентстве национальной безопасности он в должной мере оценил представившуюся при посредстве Этвуда возможность перейти в ЦРУ, которое обладало самыми большими материальными ресурсами для проведения крупномасштабных и аффективных операций. Заместитель директора ЦРУ прекрасно понимал, что доктор Этвуд выполняет волю могущественных калифорнийских магнатов, которые держат в руках значительную часть военной промышленности Соединенных Штатов. Дружба с Этвудом в силу этих причин была бесценной. Хьюм надеялся выйти в отставку четырехзвездным генералом.

В разгар прошлой избирательной кампании Этвуд попросил Хьюма, который работал тогда в военной разведке, подыскать несколько опытных людей для выполнения щекотливых заданий. Группу возглавил Фред, которого на несколько месяцев специально уволили из ЦРУ, чтобы соблюсти все формальности. Его помощниками стали Эмсли и Брунинг. Опытные сотрудники разведки проникли в Белый дом — там хозяйничал Грайнз — и контролировали каждый шаг тогдашнего президента. Уже позже, начав работать в Лэнгли, Хьюм узнал, что ЦРУ всегда держало в Белом доме своих людей, причем не только клерков или шоферов, но и высших сотрудников президентского аппарата.

Разумеется, Центральное разведывательное управление не было вторым, или, как его еще называли, “невидимым” правительством. Лэнгли всегда подчинялось приказам власть имущих. Но в Америке те, кто определяет политику страны, не обязательно сидят в Белом доме.

По просьбе Этвуда Хьюм велел агенту ЦРУ, который работал в Белом доме исполнительным директором отдела политики в области науки и техники, положить в сейф тогдашнего помощника президента по национальной безопасности Нельсона Ньюмена пакет с японским жемчугом, а потом позвонить в ФБР. Таким образом Ньюмена убрали, чтобы посадить в это ключевое кресло человека, который устраивал калифорнийских магнатов, — Адриана Корта. Агентом ЦРУ был и председатель Национального фонда искусств и гуманитарных наук, который передавал журналистам сведения о “брифинггейте” — с тем, чтобы скомпрометировать Генри Дугласа, Рэндольфа Хобсона и самого директора ЦРУ. Этих людей хотели убрать из администрации.

Дежурной службе наконец удалось отыскать Эмсли. Его немедленно соединили с Хьюмом.

— Вы мне нужны, Эмсли приезжайте немедленно, — приказал заместитель директора ЦРУ.

Бертис Холл спускался по лестнице на цыпочках, уповая на то, что люди, искавшие его, уже разошлись — сколько же можно ждать. Несколько раз он замирал, когда слышал какой-нибудь звук. Ему повезло. В этом доме стараниями неизвестного архитектора лестница — видимо, в целях противопожарной безопасности — имела отдельный выход на улицу. Совершенно обессиленный, еле переставляя ноги, Бертис Холл выскользнул на улицу. Человек, стоявший у лифта, оглянулся на шум хлопнувшей двери, но уже никого не увидел.

Бертис Холл, торопясь домой, поехал прямо через центр ночного Вашингтона. Машин было мало. По сравнению с такими мегаполисами, как Нью-Йорк, Чикаго или Лос-Анджелес, столица Соединенных Штатов — небольшой, можно сказать, провинциальный городок. Однако система регулирования дорожного движения функционировала идеально. У каждого светофора ему приходилось выстаивать полный срок, хотя он был один на всей улице. Нарушать правила он боялся, в нынешней ситуации ему ни к чему столкновения с полицией. В какой-то момент он не выдержал и съехал с магистрали на боковую улочку, решив, что так быстрее. Прямо на проезжей части два человека оживленно беседовали. Холл еле успел затормозить. В белом свете фар он увидел их лица. Одного из них Бертис Холл определенно знал.

— Да это же Роджер Эберли, — пробормотал Холл.

Вместо того, чтобы по привычке автомобилистов обругать неосторожных пешеходов, Холл вылез из машины и с вежливой улыбкой подошел к Эберли.

Второй человек отвернулся и отступил в тень.

Сенатор Плиммер был вне себя от возмущения. Он же говорил Фреду, что здесь их кто-нибудь может увидеть, и вот, пожалуйста, какого-то идиота бог принес. А может быть, это инсценировка Фред привел свидетеля, который, если понадобится, подтвердит, что присутствовал при их переговорах?

Плиммер горько улыбнулся. Эти люди хотят покрепче прибрать его к рукам, и ничего с ними не поделаешь.

Ему придется выполнить требование Фреда. Конечно, президент примет его и выслушает, но больше им друзьями не быть.

Значит, калифорнийцы не совсем довольны политикой Белого дома. Чем ближе переизбрание, тем больше беспокоится обитатель Белого дома: американцы хотят от президента каких-то шагов по укреплению мира. И президентские советники начали сочинять для него миролюбивые речи. Но даже эта риторика, понял Плиммер, беспокоит военно-промышленный комплекс. Президент должен отправить в отставку Генри Дугласа, поскольку тот занимает умеренную позицию в области национальной обороны, и директора ЦРУ-тот недостаточно активно занимается борьбой с антивоенным движением (слишком занят собственными финансовыми махинациями). Активизацию антивоенного движения следует приписывать советским агентам (и доказать такую связь должен новый директор ЦРУ), а затем политически и психологически использовать это против тех, кто старается наладить отношения с Москвой.

Сенатор Плиммер не сомневался, что президент выполнит все, чего от него требуют. Как бы ни хотелось ему приукрасить свой образ в глазах американцев и как бы ни были дороги ему помощники — Дуглас и директор ЦРУ. Эти двое, вспомнил Плиммер, единственные, кто связан с президентом много лет. Ничего другого ему не остается: скандал вокруг похищения документов показал, что с неугодным президентом можно расправиться. Как это сделали с Никсоном.

Плиммер вопрошающе посмотрел на Фреда. Они договаривались встретиться днем, на теннисном корте, но Фред все переиграл и поднял его из постели. Теперь, когда разговор закончен, сенатору не терпелось вернуться домой.

— Извините, мистер Холл. — Фред выдавил из себя улыбку. — Я должен закончить беседу с моим другом.

Фред подошел к Плиммеру.

— Ну, хорошо, сенатор. Мы, кажется, обо всем договорились. Завтра, как условились, я позвоню вам.

Плиммер вяло кивнул и быстро пошел по улице — его дом был совсем рядом.

— Как вы здесь очутились? — довольно бесцеремонно спросил Фред у адвоката. Он недоумевал, почему его люди упустили Холла. Ведь все было продумано до мелочей. Неужели Холл оказался умнее?

Фред слушал адвоката с нарастающим раздражением. Надо же, как элементарно Холл обвел их вокруг пальца. И сейчас они даже не попытались догнать машину Холла, хотя в ней был спрятан радиомаяк, включавшийся вместе с зажиганием специально для того, чтобы операторы из отдела внутренних операций всегда знали, где находится адвокат.

Фред счел нужным познакомиться с Бертисом Холлом для того, чтобы решить, в какой степени адвокат годится для той комбинации, которую они с генералом Хьюмом задумали. Фред нашел Холла подходящей кандидатурой и поручил своим подчиненным закончить это дело. Но они прошляпили. Придется все сделать самому. Плохо только, что Холл видел его с сенатором. Впрочем, адвокат как будто не узнал Плиммера.