Последний «бизнес» - Страница 2

Аня улыбнулась.

— По-моему, ты с ним собираешься играть в шахматы, а не я.

— Надо изучать людей, — назидательно возразил Борис. Если хочешь узнать характер человека, сыграй с ним партию. Если такой нахальный субъект только соображает в шахматах.

— По-моему, ты преувеличиваешь насчет этого парня, заметила Аня.

Борис насмешливо возразил:

— Я и не знал, что тебе так легко понравиться, и кое-кто тоже об этом не догадывается.

Аня нахмурилась.

— Без глупых намеков, пожалуйста. А понравиться мне, между прочим, не так просто.

В дверях купе появился Жора с большой коробкой шахмат. Ослепительно улыбаясь, он объявил:

— Матч на первенство скорого поезда № 13 объявляем открытым. Приз — бутылка коньяка в вагоне-ресторане. Согласны?

Они расставили фигуры. Борису достались белые.

— «Готовые к бою орудья стоят, на солнце зловеще сверкая», — продекламировал Жора.

Аня встала.

— Как говорят, желаю победы сильнейшему.

— Вы уходите? Кто же нас будет вдохновлять?

— Бутылка коньяка.

— Я предпочел бы вас.

— А я не приз. Меня выиграть нельзя.

— К сожалению. Не та эпоха. Вот, например, раньше хорошеньких женщин выигрывали на рыцарских турнирах. Красиво и просто! А теперь надо зарабатывать отличную трудовую характеристику, получать рекомендацию общественных организаций.

— Ничего. Мы лично эпохой довольны, — процедил Борис.

Аня молча вышла из купе.

Борис нетерпеливо посмотрел на Жору.

— Может быть, все-таки начнем?

— Прошу, маэстро, ваш первый ход.

Борис двинул пешку. «Проверим для начала его теоретический багаж», — решил он. Жора безукоризненно разыграл дебют. Борис остался доволен: противник вполне приличный, играть будет интересно.

Что ж, теперь надо готовить атаку.

Последующие несколько ходов показали, что Жора, пренебрегая сгущающимися тучами на ферзевом фланге, готовит атаку на королевском фланге, готовит лихорадочно и не очень точно.

Борис задумался. Противник до конца еще не ясен, в таком положении опасно рисковать. А что, если?.. Это опасный для черных маневр, и тут надо иметь крепкие нервы, чтобы не растеряться. Что ж, проверили теоретическую подготовку, теперь проверим его нервы. И Борис начал атаку.

Первые удары не смутили Жору.

— Так. «Смешались в кучу кони, люди», — задумчиво произнес он, пощипывая усики. — Что ж, посмотрим, «что день грядущий нам готовит».

Борис нетерпеливо ждал хода противника. Начнет обороняться или пойдет на жертву, но не изменит своего плана? Жора сделал ход. Нет, он наращивает силы для атаки, бросает вперед все резервы, пожалуй, даже слишком далеко вперед. Однако азартен!

Если следующим ходом он начнет атаку, это будет типичная авантюра.

Что такое? Жора сделал странный ход. Это и не оборона и не начало атаки. Он лишь толкает, соблазняет Бориса взять «за здорово живешь» пешку… Ах, вот в чем дело! Ну, это уже не корректно. Пропустить дорогой сейчас ход, чтобы поймать противника в элементарную ловушку. Вот это уже действительно пижонство. За такие дела надо наказывать. Борис рассердился. Противник не вызывал уважения.

Вперед! Теперь Борис выводил атакующие силы обходным маневром на королевский фланг, в тыл противника.

Жора нетерпеливым движением стряхнул пепел с сигареты и жадно затянулся.

— Ходы назад не берем?

— Кто как. Я, например, не беру, — иронически ответил Борис.

— Это лишь в порядке уточнения.

Жора, так и не начав атаки, стал торопливо перебрасывать силы на другой фланг. «Нервишки-то, оказывается, не того, шалят», — удовлетворенно констатировал Борис.

Атака белых нарастала. Борис хладнокровно забрал вторую, затем третью пешку и к тому моменту, когда черные фигуры появились, наконец, на месте боя, он давно рассчитанным ударом перенес сражение на королевский фланг. «Такого не видеть», — с презрением подумал Борис.

Силы черных снова шарахнулись на королевский фланг. Растерянность переходила в панику. А для паники, по мнению Бориса, оснований еще не было.

Положение черных было трудным, но далеко не безнадежным. Здесь требовалось мобилизовать волю, а противник от первой неудачи пал духом, больше того, он начал попросту терять голову и делал один слабый ход за другим.

— Что-то я сегодня не в форме, — Жора предпринял слабую попытку спасти свой престиж. Борис не ответил. Он играл с нарастающим ожесточением: противник не вызывал у него теперь даже жалости.

— По-моему, черные могут сдаться, — спустя некоторое время заметил он.

— А мы подождем, — с наигранной бодростью возразил Жора. — Есть кое-какие скрытые шансы.

«Пижон, — с презрением подумал Борис. — Просто рассчитывает на мой зевок».

В купе заглянула Аня.

— Битва еще продолжается?

— «Ни сна, ни отдыха измученной душе», — откликнулся Жора. — Берут на измор.

Через десять минут все было кончено.

Жора с неизменной улыбкой направился в купе, где, как он заметил, ехала Аня.

В коридорчике около этого купе стоял высокий светловолосый человек в сером костюме и курил, глядя в окно. Когда Жора подошел, человек слегка посторонился, бросив на него рассеянный взгляд.

Аня читала, забравшись с ногами под одеяло.

В купе больше никого не было.

— Видите, Анечка, — весело сказал Жора, — что значит вас не было. Проиграл! Опозорен! Как у Горького: «Ни сказок о вас не расскажут, ни песен о вас не споют». Представляете?

— Представляю. Борис, кажется, сильный игрок.

— Ничуть. Просто я торопился.

— Куда?

— К вам! Неужели трудно догадаться? — Большие выразительные глаза Жоры смотрели томно и грустно. — Я теперь «без вас не мыслю дня прожить».

— Боже мой, Жора! Вы начинены цитатами.

— Ничего не поделаешь. Так сказать, по долгу службы. Я ведь с филфака. Четыре года уже трублю.

— Любите литературу?

— В меру… Анечка, — вдруг проникновенным тоном сказал Жора. — Можно в память о нашей встрече сделать вам маленький подарок?

Жора достал из кармана коробочку. В ней оказалась красивая, из крокодиловой кожи пудреница.

— Прошу вас. Париж. Мировая фирма «Коти».

— Что вы, Жора! Не надо! Спасибо.

— Вы меня обидите. Ведь я от чистого сердца. Клянусь!

— От чистого сердца спасибо. Но не надо, — покачала головой Аня. — Это очень дорого.

Но сама помимо воли залюбовалась. «Какая прелесть! И откуда только у него такие вещи?»

— Анечка, возьмите! Хотя я понимаю. Инструктору райкома обязан носить такую пудреницу. Все-таки вы себе выбрали странную профессию.

— Во-первых, это не профессия. Профессия у меня еще будет. А во-вторых, почему странная? Я люблю это дело.

— Все-таки такая девушка, как вы… А что у вас будет за профессия?

— На вечернем учусь, в педагогическом.

— Вот это уже понятно. Ну, хорошо! Тогда я вам подарю косынку. Индийскую! Можно? — И он жестом фокусника вытащил из кармана пеструю нейлоновую косынку. — Вы только взгляните на эту экзотическую красоту, на эти сюжеты!

Но Аня сердито ответила:

— Я все равно ничего не возьму. Спасибо.

— Какая вы… — Жора с огорчением бросил косынку на столик рядом с пудреницей. — Но по крайней мере можно, я запишу ваш телефон? Мы должны еще увидеться!

— Должны? — невольно улыбнулась Аня. — Почему должны?

В купе зашел Борис.

— Ты, кажется, уже что-то должна? — спросил он, подозрительно взглянув на косынку и пудреницу. — Только этого не хватало.

— Ничего я не должна. Успокойся. И вообще, что ты взялся меня опекать?

— Анечка, вы не цените дружеского отношения, — вмешался Жора. — А теперь вот что. Есть предложение отправиться в вагон-ресторан. За мной долг чести. Анечка, умоляю не отказываться.

— Я и не отказываюсь. Но коньяк пить не буду.

Выходя из купе, Аня обратилась к высокому человеку в сером костюме, курившему у окна.

— Алексей Иванович, не хотите с нами в вагон-ресторан?

— Ну, что вы! — махнул рукой тот. — Я уж по-стариковски тут один постою, помолчу, покурю.