Последние дни Лориен (ЛП) - Страница 17

Включая его, я не особо надеялся на успех, но, тем не менее, он принимал разрозненные, обрывочные передачи. Те, что удалось принять, в основном предназначались Мунису и касались спасательных операций в городе.

Враг застал нас врасплох — в точности как и предсказывали Старейшины. Даже сейчас народ, кажется, не до конца верил в происходящее. Ни в одной передаче даже не упоминался сам факт того, что нас атаковали — или, что нападение еще не окончилось.

Возможно, для большинства лориенцев это до сих пор оставалось не очевидным. Хотя мне была известна истина. И я знал, как должен поступить.

Я собирался спасти того мальчугана или умереть в этой попытке.

Фургон остановился у границы Малка, и дальше я двинулся вверх по пыльной дорожке пешком. В темноте мало что было видно, так что к хижине, где жили дед с внуком, я решил идти по памяти. По мере приближения локатор в браслете вибрировал все сильнее, сигнализируя, что я следую в правильном направлении.

Со стороны Малки доносился шум празднования Равнолунья. Там до сих пор ничего не знали. На миг меня охватило желание рвануть в Кабарак и предупредить их о готовящемся вторжении, заставить вооружиться. Но время поджимало, да и все равно это вряд ли бы что-то изменило. Нужно сосредоточиться на своей задаче. Решался вопрос выживания всей нашей расы. Брендон сказал, детей должно быть девять.

Когда я добрался до хижины, то ни мальчишки, ни его деда, ни резвящихся химер не обнаружил. Однако браслет продолжал настойчиво вибрировать. Тогда я стал двигаться в разные стороны и по усиливающейся вибрации определил нужное направление. Мальчик находился выше по дорожке.

Я обогнул гребень холма и вышел на узкое поле, окруженное другими холмами. Неподалеку ярко пламенел костер. Подойдя ближе, я увидел сидящего возле него деда мальчика. Он тоже заметил меня.

Ни мальчика, ни химеры нигде не было видно.

Мужчина указал мне на место рядом с ним. Волнуясь, я подошел ближе и уселся у костра. Что бы он там ни кашеварил, пахло превосходно. Близился рассвет, а у меня во рту не было ничего, кроме вчерашнего десерта. От дразнящих ароматов рот наполнился слюной.

Мужчина кивнул на котелок.

— Угощайся, — предложил он.

Меня не надо было просить дважды, и, взяв каменную поварешку, я навалил себе в небольшую керамическую миску густого тушеного мяса.

— Вкуснотища, — признательно кивнул я.

— Ты явился за моим мальчиком, — сказал дед.

— Да, — подтвердил я, понимая, что он с самого начала знал о цели моего приезда.

— Кроме него, у меня никого нет, — признался мужчина. — Любой может заметить, что он особенный ребенок. Мой дар позволяет мне изредка заглядывать в нити судьбы, поэтому я всегда знал, что этот день настанет. Когда ты впервые появился здесь, я увидел, что ждать осталось недолго.

С тех пор, как я присел, браслет Даксина не прекращал остервенело вибрировать, а теперь еще и планшет загудел с утроенной силой. Сидя около костра, под взглядом этого сильного и простого мужчины, я чувствовал себя помешанным на технике недотепой.

— Прошу прощения, — промямлил я, чувствуя себя полным дураком, — одну секундочку.

Я поднялся и вытащил планшет из кармана. Последние новости сообщали: ПОДХОД ВТОРОЙ ВОЛНЫ АТАКИ ПОДТВЕРЖДЕН. ОЖИДАЕТСЯ РАКЕТНЫЙ УДАР С ПОСЛЕДУЮЩИМ НАЗЕМНЫМ ВТОРЖЕНИЕМ. Видимо, кто-то из выживших воинов СОЛ[2] или сотрудников Муниса сумел-таки подключиться к общественной сети и наконец-то сообразил объявить настоящую тревогу.

Я весь погрузился в мысли что бы это значило, когда земля вдруг ушла из-под ног. Планшет взмыл в воздух, а я грохнулся наземь.

Оказалось, это всего лишь мальчишка, бесенок бросился мне на ноги и повалил на землю. Он был сильнее, чем казался, и прекрасно знал об этом. Он плюхнулся спиной на траву и победно захихикал, металлический браслет на его запястье поблескивал в свете костра.

— Попался! — завопил он. Мне стало интересно, запомнит ли он эту ночь, и если да, то будет ли он грустить по потерянному или радоваться этим дополнительным счастливым минутам?

Я заставил себя улыбнуться.

— А вот и нет, приятель.

Я подобрал планшет с травы и, встав на колени спиной к костру, широко раскрыл руки. Мальчишка безоговорочно побежал ко мне. Подхватив его под мышки, я встал на ноги и на миг обернулся к его деду. Он взирал на меня с глубокой тоской.

Надо было уходить. Но сначала я хотел узнать еще одну вещь.

— Вы сказали, что ваше Наследие позволяет вам видеть судьбы? — сказал я. — А сейчас вы что-нибудь видите?

— У него важная роль, — грустно ответил мужчина. — Это все, что мне известно.

— А как насчет меня? — спросил я.

Он печально улыбнулся.

— Ты тоже сыграешь важную роль, — сказал он. — Но умрешь.

Я знал, что он прав. Но мне было не страшно. Все мы когда-нибудь умираем. А я хотя бы сделаю напоследок доброе дело.

Спускаясь по тропинке обратно к машине, я почувствовал, как руки мальчонки крепче обнимают меня за шею. Я в последний раз обернулся через плечо взглянуть на взрастившего его мужчину. Он плакал, слезы беззвучно текли по глубоким морщинам, смешиваясь с осевшей на коже пылью и исчезали в бороде.

А затем вдали загрохотала вторая волна ракетной бомбардировки.

Цедя проклятия себе под нос, я бежал вниз в темноте по неровной тропинке, обдирая лицо о колючие ветки и спотыкаясь на каждом третьем шагу. Мальчик разревелся, как только его дедушка исчез из виду, но хотя бы делал это тихо.

— Все хорошо, — повторял я, поглаживая его по спине. — Все хорошо, маленький.

Но ничего хорошего не было. Хотя, возможно, когда-нибудь будет… для парнишки в моих руках, а не для меня. Только сначала нужно довезти его до места, не убившись по дороге.

Легче сказать, чем сделать: я ахнул, когда выбрался на опушку у хижины и увидел небо.

Оно было светлым, как днем — ярко-синий фон озарялся короткими бледно-розовыми и багряными вспышками по всему горизонту. Казалось, будто весь мир объял пожар. Возможно так оно и было. Взрывы шли слишком часто.

Остановиться подумать было некогда. Паника до добра не доведет, погоревать можно и потом. Спасательный звездолет с Брендоном на борту вот-вот стартует, если уже не улетел. Гвардейцев должно быть девять. Так сказал Брендон, и я нутром чуял, что это правильно. Надо успеть до старта.

До машины уже рукой подать. Остался последний рывок.

Пристегнув мелкого на пассажирском сиденье, я запустил систему автопилота, и экран над панелью затопило красным светом. Компьютер до сих пор был подключен к спутнику СОЛ и принимал сообщения о разрушениях со всей планеты, поверхность Лориен на экране была испещрена красными зонами, и большинство обратных маршрутов к космодрому со спасательным кораблем в лучшем случае не внушали доверия. Путь, которым я сюда добрался, был полностью заблокирован.

Мне ничего не оставалось, как ехать напрямик через Малку, а уж потом выходить на изначальный маршрут где-то на середине пути. Я поставил автопилот на максимальную скорость и глубоко вздохнул. Ну, была не была! Двигатель заурчал. Машина сорвалась с места, унося нас в пылающую ночь.

И лишь затем я повернулся к все еще плачущему ребенку. Я понятия не имел как обращаться с детьми. И уж тем более не учился на Чепана-Наставника. Как только сдам мальчика на корабль, он перестанет быть моей проблемой и продолжит свою какую бы там ни было великую судьбу.

Но я не мог спокойно смотреть, как он плачет. Я заглянул ему в глаза, и он немного притих. Словно не хотел, чтобы я видел его таким. А хотел выглядеть храбрым.

— Послушай, малыш, — начал я, и его всхлипывания сразу стали тише. — Нас ждут опасности. Так что наберись храбрости. Ты же Гвардеец, знаешь? Когда ты вырастешь, ты станешь очень сильным. Сможешь делать все, что захочешь. Но сейчас, утри сопли и не кисни. Ведь ты будущее целой расы, понял?