Последнее воскресенье ноября - Страница 4

Т а м а р а. А в чем тогда?

Н а д я. В Ларисе. (Хочет успокоиться, но не получается.) Ты же помнишь, когда я на Севере жила, то забеременела от Володи?

Т а м а р а. Да, помню.

Н а д я. Я тогда с ним познакомилась... Он такой красивый был – высокий, кудрявый!

Т а м а р а. Ну-у...

Н а д я. Не рожала я тогда... вот те и «ну».

Т а м а р а. Как эт не рожала?

Н а д я. А вот так. Обманула я вас. Наврала всем... и тебе, и родителям, и себе. Вернее, не так... я наврала, что забеременела... а на самом деле я тогда заболела, очень сильно... врачи сказали, что... я не смогу иметь детей... В общем, простудилась я, а Володя как узнал, сразу же бросил меня... мне тогда снова пришлось обмануть вас, вот я и сказала, что он умер от пневмонии. Господи, как мне было стыдно... вот и пришлось выдумать. Мне и сейчас стыдно...

Т а м а р а. Погоди, а Лариса тебе кто тогда?

Н а д я. Лариса... Лариса приемная дочь. Я как узнала, что у меня не будет детей, так сначала не поверила. Сходила на прием к врачу... потом к другому, потом к третьему, – а они как будто сговорились все! говорят, что... бесплодие, что... проблемы с яичниками и... с маткой. Я никак не могла поверить, что такое может быть... – поэтому и не хотела никому говорить.

Т а м а р а. Но почему?

Н а д я. Боялась я... Знаешь, как мне было страшно. Но главное не это... а то, что было потом. Я ведь когда стала матерью, то пособия получала, причем довольно приличные, и все откладывала до нужного срока, только срок этот так и не наступил. Ну сама знаешь – квартира-то сгорела, а там, в большой вазе деньги хранились, я их тогда только-только сняла. Господи, как мне было обидно... Я все время думаю: ну за что? за что мне такие испытания? что я сделала не так в этой жизни?

Т а м а р а. Я вспомнила! Она ж приходила ко мне, когда ты в больнице – после пожара – лежала, и все расспрашивала: «Правда ли, – говорит, – что у матери деньги сгорели?» – а я ей в ответ: «Да Господь с тобой! Какие же деньги?» – Боже мой, я и знать не знала!

Н а д я. Вот-вот... Когда Лариса узнала про то, что деньги сгорели, она ж не поверила и теперь постоянно называет меня воровкой, будто бы я их украла.

Т а м а р а. А сколь денег-то было?

Н а д я (не сразу). Пятьсот тысяч. Она ведь в больницу ко мне приходила, а я тогда взяла и прокляла ее!

Т а м а р а. Боже мой! Боже мой! Зачем? Господи, почему... почему ты мне ни разу про это не рассказывала?

Н а д я. Я боялась. (После небольшой паузы.) А вот теперь скажи: любит ли она меня или нет? простит ли она меня или нет?

Т а м а р а. Я думаю, что она тебя все равно любит, а если любит, то простит.

Н а д я. Знаешь, а мне кажется, что я ее тоже люблю... – это значит, что я ее прощаю?

Т а м а р а. Ну конечно же!

Н а д я (обнимает и целует сестру). Надо с ней поговорить. Почему ее так долго нет?

Т а м а р а. Странно, вода все так же журчит...

Н а д я. Она не может так долго мыться.

Подходят к туалету.

Лариса, ты моешься? (Стучит в дверь.) Молчит... Гм... она ведь всегда под душем моется... (Снова стучит.) Ла-ри-са!

Т а м а р а. Не слышит. (Дергает дверь.) Может что случилось?

Н а д я. Лариса, с тобой все хорошо?

Тишина.

(В панике.) Господи, доча!!! Лариса!!! Ты меня слышишь?!

Пытаются открыть дверь.

Л а р и с а. Вы чего?

Н а д я. Лариса! Доча! Солнышко! Мы так испугались... мы так испугались за тебя... Почему ты нам не открывала?

Л а р и с а. Я не могла говорить.

Н а д я. Почему?

Л а р и с а (не сразу). Потому что я вас не слышала.

Н а д я. Господи! доча... (Обнимает Ларису.) Ты прости меня.

Л а р и с а. За что? Вы чего? Мама, все же хорошо!

Надя и Лариса обнимают Тамару.

Н а д я. Что-то я так распереживалась... Ой, дура!

Л а р и с а. У тебя глаза другие. Мы ведь еще увидимся?

Н а д я. Ты только почаще приходи...

Л а р и с а. Хорошо, мама.

Надя приводит Митю, Лариса обнимает и целует его.

Не скучай, сына, я скоро вернусь... слышишь?

М и т я (молча кивает головой).

Л а р и с а. Слушайся бабушку. (Еще раз обнимает сына.) Все! Мне пора.

Н а д я. Береги себя.

Окинув всех взглядом, она все же находит в себе силы, чтобы уйти. Мать идет за ней. После небольшой паузы она закрывает за Ларисой дверь. Затемнение.

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Прошло что-то около месяца. Появляется Тамара.

Н а д я. Дождь?

Т а м а р а. Мало того что дождь, так еще и град пошел. Еле до дома добежала.

Н а д я. Замерзла?

Т а м а р а. Немного.

Н а д я. А я тебе говорила: «Возьми зонтик» – а ты что? – «Возьму! Возьму!»

Т а м а р а. Ну забыла я... и что с того?

Н а д я. Да смешно просто! Он как висел, так и весит на вешалке!

Т а м а р а. Да что ты прикапалась с этим зонтиком?! Он все равно бы не помог мне. Вон, какой ветрина сегодня днем был, он сломал бы твой зонтик в два счета!

Н а д я. Да-а, ветрина ужасный был. Я думала, он все деревья сломает.

Т а м а р а (подойдя к окну). Когда ж все эт кончится!

Молчание.

Н а д я. А ты где целый день-то была?

Т а м а р а. К дочери ездила.

Н а д я. Зачем?

Т а м а р а. Не могу я так... понимаешь? не могу. Что, я не мать ей что ли? (Пауза.) Домой просится... говорит, что не может больше исть эти поганые помои пять раз в день, которые вообще исть нельзя! надоело ей тумбочку постоянно на замок закрывать – боится, что скоммуниздят что-нибудь! а еще ее бесит, что она купить себе ничего не может – денег не дают, говорят: «Ты у нас недееспособная»...

Н а д я. Они там совсем рехнулись что ли!

Т а м а р а. Да это просто жуть какая-то! Особенно... когда ты знаешь, что твою дочь пичкают непонятными таблетками. Ты бы видела ее сегодня: сидела вся затуманенная... на губах какая-то пена... (Небольшая пауза.) Я ведь ее даже забрать не могу – не разрешают... ну а если и разрешат, то кто с ней возиться будет? а если она в бега подастся, что тогда? Да и к тому же я за Леню переживаю... кто знает, что у нее на уме.

Н а д я. Я бы на твоем месте подумала хорошенько.

Т а м а р а. И эт мне говорит человек, который проклял свою дочь.

Н а д я. Это было три года назад.

Т а м а р а. Да сколько ты можешь повторять одно и то же? три года назад, три года назад... Да плевать, что было три года назад, – важно то, что сейчас происходит! Ты сама-то когда последний раз с Ларисой виделась?

Н а д я. Издеваешься?

Т а м а р а. Ничуть.

Н а д я. Ты сама знаешь! месяц тому назад.

Т а м а р а. Месяц уже прошел.

Н а д я. Да, месяц. И заметь, она ни разу не навестила своего Митю.

Т а м а р а. Ты извини конечно, но теперь это твоя обязанность!

Н а д я. Какая еще обязанность?

Т а м а р а. Обязанность перед Господом Богом.

Н а д я. Я тебе уже говорила, что я не верю ни в бога, ни в черта!

Т а м а р а. Да-да-да... «но какая-то неведомая сила управляет нами!» Надь, послушай: ты ведь теперь несешь ответственность.

Н а д я. Здорово! Как вы ловко за меня все решили! Я прям не могу!

Т а м а р а. Кто?

Н а д я. Да вы с Ларисой!

Т а м а р а. Не поняла.

Н а д я. Тебе, может, напомнить, кто взвалил на меня этот груз ответственности, а?