Последнее воскресенье ноября - Страница 2

Н а д я. В руке.

Л а р и с а. Хм! Часы.

Н а д я. Ну и сколь щас?

Л а р и с а. Пять минут девятого.

Н а д я. Так они же отстают.

Л а р и с а. Да, они слегка намокли... А тетя Тома и Леня где?

Н а д я. Ушли. Скоро придут. Они что, в часах разбираются?

Л а р и с а. Ты так и не изменилась.

Н а д я. А зачем мне меняться на старости лет? Ты лучше за собой следи.

Л а р и с а. Мам!

Н а д я. Что мам?

Л а р и с а. Зачем ты так?

Н а д я. Как?

Л а р и с а. Да вот так! То и дело, что под кожу лезешь, да издеваешься...

Н а д я. А разве над шлюхами не издеваются? Ну чего ты? чего? – уставилась на меня... пигалица. О-о! О-о! О-о! – началось. Только давай без этого! Нечего тут сопли распускать!

Л а р и с а (не сразу). Мам...

Н а д я. Ну чего тебе?

Л а р и с а. Я... с Андреем развожусь...

Н а д я (молчит).

Л а р и с а. Ты ведь этого хотела?..

Н а д я (молчит).

Л а р и с а. Так что теперь я свободна... Ну чего ты молчишь?

Н а д я. А что мне сказать? Я вот как чувствовала, что неспроста сегодня утром гром-то был! Напомни... зачем ты пришла?

Л а р и с а. Ты же сама хотела, чтобы мы развелись.

Н а д я. Да, когда-то хотела. А теперь поздно. Я давным-давно передумала.

Л а р и с а. Три года назад?

Н а д я. Да! Три года назад! И не напоминай мне больше. Так зачем ты пришла? Тебе жить, наверное, негде?

Л а р и с а. Да. Негде. Митю некуда деть.

Н а д я. Ну так оставь его у Андрея.

Л а р и с а. А он ему нужен?

Н а д я. Как это?

Л а р и с а. А вот так.

Н а д я. Ну а я чем вам помогу?

Л а р и с а. Я думала, что он с тобой поживет некоторое время.

Н а д я. Хм... думала она! А обо мне ты, случайно, не подумала? – а то я смотрю, тебе одной квартирки мало. Что, за второй пришла? А я ведь, кажется, предупреждала тебя, говорила: «Не рожай! Опомнись!» – а ты что? – взяла и мать подожгла... Еще и наглости хватило явиться!

Л а р и с а. Да не поджигала я тебя! Сколько можно говорить!

Н а д я. Ой! Все! Хватит! Наслушалась уже: я, не я! Вон, милому своему будешь рассказывать, а не мне! Но только знаешь что? – ты ведь не меня, ты себя без угла оставила.

Л а р и с а. Мам, не начинай.

Н а д я. А я еще не начинала. Ишь ты! Или ты что думаешь: потрахаешься, родишь и мне на шею сбросишь? – не бывать этому.

Л а р и с а. Прошу тебя, не надо.

Н а д я. Не надо... а то что? эту квартирку тоже спалишь? Ну так давай! только это уже пройденный этап.

Л а р и с а. Мама, я прошу тебя...

Н а д я. Все! Ни слова больше.

Л а р и с а. Мама...

Н а д я. Замолчи.

Л а р и с а. Да пойми ты наконец, что я не хочу избавиться от своего сына, я лишь хочу решить свои проблемы, – вот и все! В конце концов, он твой внук как-никак.

Н а д я. Так он мне внук что ли? Ну тогда вот те бог, а вот те порог.

Л а р и с а. Мам, если я в чем-то виновата перед тобой, то ты прости меня, пожалуйста! (Идет к двери.)

Появляется Тамара.

Т а м а р а. Мама ро́дная! Я смотрю, у нас гости? Лариса, ты что ли?

Л а р и с а. Угу... только я уже ухожу.

Т а м а р а. Ну дай я хоть тебя обниму. (Обнимает.)

Л а р и с а. На улице сильно холодно?

Т а м а р а. Дождь так и не прекращается – вон смотри, как промокла.

Л а р и с а. Вижу. (Уходит.)

Т а м а р а. Лариса, да подожди ты! Давай хоть чай попьем! Когда мы последний раз-то виделись? (Выбегает на лестничную площадку.) Лариса! Ты слышишь?

Лариса возвращается.

Ну вот... Проходи...

Н а д я. Может чаю?

Т а м а р а. Чего спрашиваешь? Конечно, чаю и вареньице достань-ка. (Ларисе.) Проходи, раздевайся... хоть поздороваемся нормально, а то ни здрасьте, ни до свиданья. (Подходя к ней.) Ну-у? так и будем в молчанку играть?

Л а р и с а. А чего рассказывать-то, а? Развожусь вот...

Т а м а р а. О-о как! Надь, ты слыхала?

Н а д я. Слыхала, слыхала.

Т а м а р а. Опять что ли поругались?

Л а р и с а (молчит).

Т а м а р а. Может еще все образуется. Ты не переживай. Я вот одно средство знаю, как...

Н а д я. Оно не поможет.

Т а м а р а. Почему эт?

Л а р и с а (вытирает слезы).

Т а м а р а. Ну не плачь ты, не плачь. Все... все будет хорошо... – слышишь? – А ну не плачь, кому сказала!

Л а р и с а. А я и не плачу. Теть Том... я вас попросить хотела...

Т а м а р а. О чем?

Л а р и с а. Можно... мой Митенька...

Т а м а р а. Что такое?

Л а р и с а. У вас... некоторое время... поживет?..

Т а м а р а. А ты-то сама как?

Л а р и с а. Обо мне не беспокойтесь, я найду себе место...

Н а д я. Кому ты нужна? Место она себе найдет.

Л а р и с а. Да, найду. Буду с Валерой жить. Помнишь Валеру? Славный парнишка... (Тамаре.) Ну так что? вы возьмете Митеньку на несколько дней?

Т а м а р а. К чему такие вопросы.

Л а р и с а. Теть Том, я как жилье найду, сразу же его заберу... Спасибо вам...

Т а м а р а. Ну все, все. Успокойся. Вот так. Пойдем лучше чай пить.

Л а р и с а (усаживаясь за стол). А Леня где?

Т а м а р а. Леня? в музыкальной школе. (Неожиданно.) Слушай! – над нами сосед живет, так он, этот – как его там?.. – адвокат, прости Господи! Если тебе нужен адвокат, то я могу с ним поговорить, – Павлом Федрычем зовут его. Правда, он за денежку работает, ну сама понимаешь.

Л а р и с а. Спасибо, теть Том, не надо.

Т а м а р а. Ну ты, если что, имей в виду. Он человек хороший, надежный, – хотя и наглый.

Небольшая пауза.

Ну и как тебе чаек? Правда, хороший?

Л а р и с а. Да, чаек и вправду хороший.

Т а м а р а. Это твоя мама заваривала.

Л а р и с а. Крепкий... Черный...

Н а д я. А тибетские чаи только такие и бывают.

Л а р и с а. Надо же... никогда не пила тибетский чай.

Т а м а р а. Тебе может еще налить?

Л а р и с а. Нет, нет. Мне пора.

Т а м а р а. Куда эт?

Л а р и с а. К нотариусу.

Н а д я. Прям щас что ли?

Л а р и с а. Да, прямо сейчас.

Т а м а р а. Ты вернешься?

Л а р и с а. Вернусь. Сегодня вечером. (Направляется к двери.) До скорого. Мам... (Уходит.)

Н а д я (закрывает дверь). Ну и что это было?

Т а м а р а. Что?

Н а д я. Я тебя спрашиваю.

Т а м а р а. Надь, послушай, девочке нужно успокоиться, прийти в себя.

Н а д я. Прийти в себя... После чего?

Т а м а р а. Она ж разводится.

Н а д я. Ты сама-то в это веришь?

Т а м а р а. Ну да. А что?

Н а д я. Ты не понимаешь... Ты действительно ничего не понимаешь!

Т а м а р а (с удивлением смотрит на сестру).

Н а д я. Она ведь хочет избавиться от своего сына.

Т а м а р а (чуть ли не смеется). Перестань, она хочет, чтобы он с нами пожил...

Н а д я. Да иди ты! Я ей на полном серьезе, а она...

Т а м а р а. Я тебя не понимаю... эт, как-никак, твоя дочь.

Н а д я. Да ежели б я знала, что она станет такой, я бы ни за что в жизни не родила бы ее.

Т а м а р а. Дура ты! прости Господи! Она, небось, прощение просить приходила...

Н а д я. Ага, попросила. Спустя три года. Но только знаешь что, мне ее прощения... не нужны!

Т а м а р а. Вот скажи мне: откуда в тебе столько... позерства? Что она тебе такого сделала?

Н а д я. Что она сделала? Что она сделала? А я тебе скажу, что она сделала!

Т а м а р а. Я и так все прекрасно знаю! – ты из-за нее потеряла квартиру... но ведь это неважно... это было три года назад!

Н а д я. Потеряла квартиру? Да она меня убить хотела! Гм... потеряла квартиру... Нет, ты только представь, как твоя родная дочь поджигает тебя в этой квартире. Что бы ты тогда сделала? Но у нее-то хоть оправдание имеется...