Последнее волшебство - Страница 18

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113.
Изменить размер шрифта:

Проходили красочные, утомительные часы великого дня. Епископы священнодействовали, язычники, которые тоже немалым числом принимали участие в торжествах, повсюду видели благоприятные знамения. Праздничную процессию, двигавшуюся по городу, люди благословляли не одним только знаком креста, на уличных перекрестках бросали кости и вглядывались в прозрачные шарики, ища добрых предсказаний на будущее, и шла бойкая торговля всевозможными талисманами, амулетами и ладанками, приносящими счастье. Было зарезано в рассветный час немало черных петухов, и повсюду на дорогах, у бродов и перепутий, где старый Герм издревле привык получать щедрые дары от путников, лежали свежие приношения. А вдали от города, на холмах, в долинах и под сводами леса, обитающий на возвышенности малорослый смуглый народ тоже по-своему гадал об удаче и возносил молитвы своим богам. Но в городе, венчая церковь, крепость и дворец, золотились на солнце кресты. Артур с трудом шевелился в своих несгибаемых, шитых золотом и драгоценностями одеяниях и, бледный, торжественный, безропотно отдавал себя в руки священников, которые крутили и вертели его, как хотели. Если так надо, чтобы утвердить его авторитет в глазах его народа, что ж, он готов подчиниться. Но я, так хорошо его знавший и весь тот день проведший подле него, не уловил в этой самоотрешенности ничего молитвенного. Вполне могло быть, подумалось мне, что он тем временем потихоньку обдумывает новый поход на восток. Для него самого – как и для всех, кто были тому свидетелями, – его правление Британией началось в ту ночь, когда он вырвал из долгого забвения могучий меч Максена и дал клятву перед чуткой стеною леса. Теперь в Каэрлеоне корона служила лишь печатью, принародно скрепившей тот завет, по которому он принял и будет до смертного часа держать в руке своей благо этой страны.

После коронации начался пир. Все пиры похожи один на другой, а этот выделялся разве только тем, что Артур, всегда любивший поесть, почти не дотронулся до обильных яств, а сидел и поглядывал по сторонам, словно не чаял, когда кончится застолье и можно будет снова взяться за дела.

Он предупредил, что после пира хочет поговорить со мной, но вокруг него допоздна толпился народ, и сначала у меня состоялась беседа с Игрейной. Она рано удалилась к себе, и, когда ее паж приблизился ко мне и шепотом передал приглашение, я оглянулся на Артура, он кивнул, и я пошел по ее зову.

Игрейна расположилась в королевском доме. В ее покои почти не долетали голоса пирующих, а отдаленный шум городского ликования звучал как смутный, слитный рокот. Дверь мне отворила та же девушка, что была при королеве в Эймсбери, тоненькая, в зеленом платье, с жемчугами в светлых волосах, она сверкнула на меня зелеными, как платье, глазами – не ведьмовскими, как у Моргаузы, а ясными, зеленовато-серыми, наводящими на мысль о солнечном лесном ручье, в котором отразились свежие листья весны. Низко присев, она приветливо улыбнулась – на разрумянившихся от еды и питья щеках весело заиграли ямочки, блеснули ровные зубки, – и я последовал за нею к королеве.

Игрейна протянула мне руку для поцелуя. У нее был усталый вид, великолепное лиловое платье, переливающееся жемчугом и серебром, лишь оттеняло бледность ее лица и синеву вокруг рта и под глазами. Но держалась королева, как всегда, сдержанно и невозмутимо, ничем не выказывая своего утомления.

Она сразу же заговорила о том, чем была обеспокоена:

– Так, значит, он успел ее обрюхатить.

Лезвие страха повернулось у меня в груди, но я тут же сообразил, что об истинном положении дел она не подозревает, а говорит о Лоте, полагая, что из-за этого-то он и отверг ее дочь Моргану и оказал предпочтение Моргаузе.

– Выходит, что так, – ответил я.

– И стало быть, для Морганы тут нет унижения, а до остального нам дела нет. Все получилось как нельзя лучше, – твердо сказала Игрейна. И улыбнулась моему недоумению. – Я никогда не была сторонницей этого брака. Мне нравился прежний замысел Утера – выдать за Лота Моргаузу. С него и этого было бы довольно, а ей честь. Но Лоту уже тогда все было мало, ему во что бы то ни стало подавай Моргану. И Утер согласился. Он в ту пору на что угодно готов был согласиться, лишь бы не допустить саксов в северные королевства, но я, хоть и понимала в том политическую необходимость, на самом деле слишком люблю дочь, чтобы своей волей на всю жизнь приковать ее к этому корыстному и блудливому изменнику.

Я вздернул брови.

– Сильные выражения, госпожа.

– А ты разве отрицаешь то, что есть?

– Отнюдь. Я ведь был под Лугуваллиумом.

– Тогда ты сам знаешь, много ли верности выказал Лот Артуру, когда был женихом Морганы, и много ли верности можно было от него ждать после женитьбы, раз он только о своей выгоде и печется.

– Да, ты права. Хорошо, что ты сама все это понимаешь. Я опасался, что ты разгневаешься, а Моргана огорчится.

– Разгневалась поначалу она, но уж никак не огорчилась. Лот – из первых среди малых королей, и по вкусу он ей или нет, но как королеве Лотиана ей достались бы большие владения, а ее детям – немалое наследие. Конечно, неприятно, когда твое место занимает внебрачная дочь твоего отца, от которой ты к тому же за всю жизнь не слышала доброго слова.

– А Урбген Регедский, когда ее сговаривали за Лота, еще не овдовел.

Ее тяжелые веки поднялись, глаза всмотрелись в мое невозмутимое лицо.

– Вот именно, – только и сказала она мне на это без тени удивления, словно кончая разговор, а не приступая к нему.

Что Игрейна думала о том же, о чем и мы с Артуром, было не удивительно. Урбген, как до него его отец, выказал себя надежным союзником Верховного короля. Подвиги регедских властителей прошлого и доблесть регедского короля Коэля под Лугуваллиумом вошли в легенды и летописи наряду с деяниями Амброзия и самого Артура – солнце и на восходе, и на закате изливает свой свет на землю.

Игрейна между тем продолжала:

– Что ж, это и впрямь может быть неплохо. Конечно, Урбгенова верность не нуждается в залогах, но Моргана получит высокое положение, как раз по себе, ну а ее сыновья – Урбген уже родил двоих, оба теперь взрослые юноши к горячие рубаки, в отца. Доживут ли еще до той поры, когда Урбгенова корона должна будет перейти к его наследнику? Для короля такого обширного королевства, как Регед, чем больше сыновей, тем лучше.

– Он уже пережил свои лучшие годы, а она еще очень молода, – заметил я.

Но Игрейна спокойно возразила:

– Ну и что? Я была немногим старше Морганы, когда на мне женился Горлойс Корнуэльский.

Должно быть, она забыла, подумалось мне, что это был за брак – как заперли в клетку молодую птицу, жаждущую расправить крылья и вылететь на волю; как король Утер воспылал, роковой страстью к красавице герцогине; как пал в бою старый герцог и началась новая жизнь, и любовь, и новые страдания.

– Она исполнит свой долг, – сказала Игрейна, и я убедился, что она ничего не забыла. Но взгляд ее оставался тверд. – Если уж она готова была взять в мужья Лота, к которому не испытывала ничего, кроме страха, за Урбгена она пойдет с охотою, по первому Артурову слову. Мне жаль, что Кадор с ней в слишком близком родстве. Я предпочла бы, чтобы она обосновалась поблизости от меня, в Корнуолле.

– Кровного родства меж ними нет.

Кадор был сын мужа Игрейны, Горлойса, рожденный его первой женой.

– Все равно они слишком близкая родня, – покачала головой королева. – Люди легко забывают подробности, пойдет разговор о кровосмешении. Нет, нельзя. Об этом даже мыслить не пристало.

– Да, это верно. – Мой голос прозвучал ровно и спокойно.

– И притом, будущим летом по возвращении в Корнуолл должна состояться свадьба Кадора. С согласия короля. – Игрейна перевернула руку ладонью вниз и залюбовалась блеском своих перстней. – Так что, наверно, хорошо бы намекнуть королю об Урбгене, как только у него выберется свободная минута, чтобы подумать о сестре.

– А он уже о ней подумал. Он со мной говорил об этом. Кажется, он в скором времени собирается послать за Урбгеном.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com