Последнее Столкновение (ЛП) - Страница 3

Пока Анакин и Ри-Гаул проводили предполетную подготовку на кораблях, Оби-Ван рассматривал своих товарищей Джедаев. Прошло шесть лет с тех пор, как они все вместе были на миссии. Прошедшие годы были длинными и трудными, и все они стали более собранными, более решительными, чем раньше, когда они только отправлялись патрулировать Галактические Дела.

Оби-Ван знал, что Тру и Ри-Гаул выполнили ряд очень опасных заданий, а Соара и Дарра недавно попали в гущу жестокой межпланетной войны. Он видел перемены во всех падаванах, как их лица стали серьезными от того, что они видели. Он видел в них такое же осознание, перед которым он сам когда-то оказался, когда подошел к концу своего обучения. Вы начинаете как падаван, думая, что будете вести жизнь в служении и приключениях, и Вы представляете свои успехи, а не поражения. Успехи могут казаться неопределенными, но поражения более обстоятельны. Их нельзя предугадать. С годами Вы накапливаете не только удовлетворение, но еще и разочарования и душевные потери. В вашей памяти отпечатываются вещи, о которых вы жалеете, что так их и не увидели. Путь Джедаев оказывается более сложным, чем Вы когда-то представляли, полируя рукоятку своего светового меча и очень желая быть избранным.

Сири была худой, насколько это возможно. Ее хребет выпирал. Оби-Ван видел, что она стала меньше смеяться и больше расстраиваться.

Светло серые глаза Ри-Гаула казались еще более бледными, как будто его жизненный опыт вымывал цвет. Теперь они были почти белыми. Он даже говорил теперь меньше. Когда Оби-Ван спросил его об этом, Ри-Гаул уставился на него своими глазами цвета луны и сказал, «Все меньше поводов говорить».

Соара Антана на удивление стала мягче, почти нежной с Даррой. Сама Дарра вроде бы осталась прежней, но веселые искорки, танцевавшие в ее необычных, светло-красных глазах, иногда накрывала темная печаль.

А что же он сам? Что его товарищи Джедаи думали о нем? Он посмотрел на свое бородатое лицо в отражении ветрового стекла. Он был не стар. Он моложе, чем был Куай-Гон, когда взял его падаваном. Тем не менее, он чувствовал себя старым. Внутри он ощущал странную усталость. Она была сосредоточением всех усилий, которые он перевел в настороженность. В наблюдение. Ожидание чего-то, чего он не мог назвать.

Они все это чувствовали. Скопление темной стороны Силы. Они вытягивали свои руки, отталкивая темноту, хаос. Они устали, но нужно было идти дальше.

А теперь Анакин. Он должен был рассчитывать на зрелость Анакина, прямоту его сердца. Анакин простил бы ему поддержку Феруса. Самому Оби-Вану было трудно признать, что Ферус был лучшим кандидатом. Естественно он хотел, чтобы был выбран Анакин, но что-то его остановило. Он, возможно, не сделал бы этого, если бы не чувствовал, что наступили слишком рискованные времена, чтобы Джедаи могли совершать ошибки.

Со временем Анакин принял бы это. Оби-Ван был в этом уверен, потому что он очень хорошо знал Анакина. Он знал, что сейчас Анакин старался, и знал, что он не мог помочь ему. Он знал, что лучшая сторона Анакина победит.

К удивлению Оби-Вана, внезапно появился Йода, плавно выехав на своем репульсорном кресле из турболифта. Оби-Ван быстро вышел вперед, чтобы встретить его на посадочной платформе.

— Мастер Йода, что-то не так?

Йода не ответил ему. Вместо этого Оби-Ван видел, как серо-голубые глаза Йоды перемещались от одного Джедая к другому, задерживаясь на лицах падаванов.

— Чувствую я, что посмотреть на вас всех прежде, чем вы уедите, я должен, — сказал Йода. — И сказать вам…

— Да, Магистр?

Еще одна пауза. Затем Йода оперся на свою трость из дерева гимер и нахмурился. — Как Ри-Гаул я стал. Нечего сказать мне. — Он посмотрел с большой заботой на Оби-Вана. — Что сказать хотел я, ты знаешь уже.

И Оби-Ван знал. Сильный страх сидит внутри Йоды. Ему нужно был посмотреть на них на случай, если не все они вернутся. Ему нужно было стоять здесь и наблюдать их уход, чтобы они знали, как глубоко он переживал за них. Он хотел проводить их, увидеть последний отблеск солнца на крыле, когда они полетят.

Оби-Ван кивнул.

— Проверки закончены, — крикнул Анакин, а Ри-Гаул поднял большие пальцы вверх.

Джедаи развернулись и взошли на корабли.

— Да прибудет с вами Сила, — сказал Йода. Он поднял трехпалую руку в прощании.

ГЛАВА 4

Оби-Ван сидел за навигационным компьютером. Делать было нечего; они уже много дней находились в гиперпространстве, а сейчас приближались к планете Коррибан в системе Хорусет. Он точно знал их местоположение, и сколько еще осталось пролететь. Тем не менее, он продолжал проверять координаты и пытался предвидеть возможные проблемы. Он так поступал всегда, даже будучи учеником. Он находил покой в этой рутине.

Путешествие проходило без происшествий. Ферус держал дистанцию между собой и Анакином, небольшую, почти не заметную. Оби-Ван оценил это усилие. Ферус предоставил Анакину пространство, что было нелегко на таком маленьком корабле.

Сзади подошла Сири. — Если ты еще раз проверишь карту космоса, ты прожжешь экран.

Оби-Ван развернулся на стуле. — Мне не тяжело проверить по третьему разу.

— А мне тяжело, — сказала Сири. Ее темно синие глаза светились. — Вся эта тщательность заставляет меня вздрагивать.

Оби-Ван усмехнулся, затем нажал кнопку голо-режима. Карта звездного неба повисла в воздухе. — Вот он, — сказал он, указывая на Коррибан. — Настолько изолированный, что составляет свою собственную систему. Покинут в космосе, словно остальные планеты решили сыграть с ним в прятки.

Сири села верхом на стул, положив свои руки на колени. — Не будь так поэтичен. Это просто планета.

— Больше чем планета, — сказал Оби-Ван, пристально вглядываясь в карту. — Источник зла, которое все еще призывает зло присоединиться к нему.

— Я не верю этому, — сказала Сири. — Это просто место, где лежит несколько старых костей Ситхов.

— Долина Темных Лордов, — сказал Оби-Ван. Они слышали о долине с самых ранних дней студенчества в Храме, используя рассказы о долине, чтобы пугать друг друга как юнлинги. — Темная сторона Силы все еще пребывает в той долине. Коррибан никогда не оправится от оккупации Ситхов. Она была тысячи лет назад, а до сих пор планета никак не сформирует правительство или заинтересует колонистов. Она не часть галактического альянса и никогда не присоединялась к Сенату.

Сири встала, чтобы подробно изучить голо-карту. — Даже фрахтовики не хотят останавливаться там, — пробормотала она. — А фрахтовики останавливаются везде. — Когда она подвинулась к противоположному концу карты, на мгновение изображение Коррибана отразилось на ее лице. Она вздрогнула и отошла.

Сири села напротив Оби-Вана. — Коммерческая Гильдия открыла там офис, — заметила она.

— Они предлагают льготы, заставляющие корпорации открывать филиалы в космопорте Дрешдае, — сказал Оби-Ван. — Я изучал файлы. Конечно, это мир без налогов, и в этом выгода Коммерческой Гильдии, но все равно странно.

— Они просто пытаются влиять на главные корпорации, — сказала Сири. — Держат их на заднем дворе, поэтому могут их контролировать. Тот же самый старый танец.

— Но Коррибан? — размышлял Оби-Ван. — Должна быть причина…, за этим могут стоять Ситхи, даже если Коммерческая Гильдия ничего не знает.

Сири махнула рукой. — Тогда они получат то, чего заслуживают.

Пока они разговаривали, падаваны медленно подходили ближе, чтобы присоединиться к разговору.

— А кто живет на Коррибане? — спросил Ферус.

— Три типа существ, — ответила Сири, загибая пальцы. — Первые вынуждены жить там из-за работы. Вторые сели на мель. Третьи сами выбрали жизнь там.

— Без сомнения эти самые опасные, — сказал Оби-Ван.

— Как мы собираемся найти Омегу? — спросил Анакин. — Дрешдае не большой, но он и Зан Арбор могут сбежать. А Коррибан огромен. Они могут скрываться где угодно.

— Я не думаю, что он приехал на Коррибан скрываться, — сказал Оби-Ван. — У него есть причина. Мое предположение — его пригласили. Он преуспел в своей цели — привлек внимание Ситхов. Он идет туда за наградой.