Последнее слово за мной - Страница 2

– Геннадий Сергеевич, вы извините, мне пришлось в вашем чемодане покопаться.

– Слава богу, что визитки были там, не то пришлось бы мне рыскать по всем гостиницам в поисках красавицы Натальи, фамилии которой я не знаю. Наташенька, простите старика, я через полчасика подъеду.

– Не торопитесь, Геннадий Сергеевич, я в зале, где кассы на поезда дальнего следования, возле таксофонов.

– Лечу, лечу, – заверил он, а я с облегчением вздохнула. Полчаса – не так много.

Геннадий Сергеевич приехал даже раньше, через двадцать пять минут. В окно я видела, как возле ступеней остановились синие «Жигули», из них показался Геннадий Сергеевич, а за ним толстый-толстый дядька, он открыл багажник и достал мой чемодан. На радостях я подхватила чемодан Геннадия Сергеевича и бросилась к выходу. Здесь мы и встретились.

– Наташенька, ради бога извините…

– Ничего страшного, главное, что мы быстро нашлись, – улыбнулась я. Мы обменялись чемоданами, посмотрели на них и засмеялись.

– Опять бы не перепутать, – покачал головой Геннадий Сергеевич. – Вы решили, в какую гостиницу поедете?

– Да. В «Зарю».

– Это немного не по пути… – начал он, но я перебила:

– Нет-нет. Спасибо, я доберусь. Не то мы в самом деле опять чемоданы перепутаем. Стоянка такси в трех шагах. Еще раз спасибо.

– Это вам спасибо, – сказал он и направился к синим «Жигулям», а я к стоянке.

День был жаркий, несмотря на конец апреля. Пройдя метров тридцать, я остановилась и сняла плащ, перекинула его через руку. Но так обе руки оказались заняты, и я решила убрать его в чемодан вместе с сумкой – она продолжала сползать с плеча и уже начала действовать на нервы. В общем, я добрела до скамейки, поставила на нее чемодан и… Кто-то вдруг толкнул меня и рванул сумку так, что ремешок выскользнул из рук. Я вскрикнула, качнулась и, повернув голову, увидела спину мальчишки, который со всех ног улепетывал по тротуару, размахивая моей сумкой.

– Стой! – отчаянно крикнула я, хотела было броситься за ним, но вспомнила про чемодан и только тяжко простонала. В этот момент от толпы, ждущей сигнала светофора, отделилась женщина. Мальчишка как раз поравнялся с ней, он намеревался пересечь площадь, не обращая внимания на светофор, но женщина ловко выставила ногу – шустрый воришка споткнулся, едва не упал, уронил сумку, женщина молниеносно ее подхватила, а мальчишка, восстановив равновесие, бросился бежать под громкие крики толпы.

Женщина направилась в мою сторону, а я с облегчением вздохнула.

– Ваша? – спросила она, протягивая сумку.

– Моя. Спасибо. Я даже сообразить не успела…

– Хорошо, что следом за паршивцем не кинулись, остались бы без чемодана. Зевать здесь нельзя, такие специалисты работают, что только диву даешься.

– Спасибо, – еще раз повторила я, глядя на женщину с большой признательностью и понятия не имея, как ее словесно выразить, разве только еще раз пять повторить все то же «спасибо».

Женщина была лет на семь старше меня. Дорогой костюм, модная стрижка… В ней чувствовались уверенность и желание повелевать. Она тоже оценивающе разглядывала меня, улыбаясь краешками губ. Я наконец-то убрала злополучную сумку и плащ в чемодан и теперь в нерешительности переминалась с ноги на ногу. Уйти – вроде бы невежливо, а продолжать разговор мне не хотелось. Я покосилась в сторону стоянки такси.

– Издалека? – спросила женщина.

– Из Душанбе, – ответила я, а она по-мальчишески свистнула.

– В командировке были?

– Нет, жила там. А вот теперь сюда.

– В отпуск?

– Как получится. Вообще-то, думаю, навсегда. Я здесь родилась.

– Остановиться собираетесь у родственников?

– У меня здесь даже знакомых нет. Поеду в гостиницу. «Заря» – это ведь в центре? Я не путаю?

– Не путаете. Идемте со мной, – вдруг сказала моя новая знакомая. – Я на машине, мне как раз в центр надо. Довезу. Чемодан у вас на вид тяжелый.

– Спасибо, я на такси, – торопливо заверила я.

– Да бросьте вы, мне ж это ничего не стоит. – Она сделала несколько шагов, оглянулась, подмигнула весело и махнула рукой.

Подхватив чемодан, я зашагала следом. По ту сторону площади, неподалеку от сквера располагалась стоянка легковых автомобилей. Женщина уверенно направилась к ярко-красному «Опелю», по виду совершенно новому.

– Машину водите? – спросила она, заметив мой заинтересованный взгляд.

– Да. У меня были «Жигули», пятая модель. Пришлось продать.

– Что так? – удивилась женщина.

Я пожала плечами:

– Деньги нужны. Я ведь собралась сюда перебираться, да и перегонять машину в такую даль смысла нет.

– Это точно.

Она убрала мой чемодан в багажник и открыла передние двери. Мы сели, пристегнулись, и женщина завела машину.

– А я маме билеты заказывала, – ни с того ни с сего сообщила она. – Мама у меня на юг собралась, в Сочи. Говорит, в мае народу поменьше, купаться она не любит, а загорать в самый раз. – Я кивнула, не зная, что ответить на это. – Меня Светланой зовут, – вдруг спохватилась женщина.

– А меня Наташей, – представилась я и добавила: – Очень приятно.

Она лихо вырулила со стоянки и на весьма приличной скорости покинула вокзальную площадь.

– Значит, вас на разведку послали? – через минуту поинтересовалась она. – Устроитесь, а там и семейство переберется? Говорят, в Душанбе неспокойно, русские уезжают.

– Неспокойно, – вздохнула я. – Только все мое семейство – это я.

– Как так? А родители?

– Отца я с пяти лет не видела, даже не знаю, где он. Мама умерла, когда я еще в школе училась. Вот бабушка и забрала меня в Душанбе. Она там во время войны оказалась, в эвакуации, дед погиб, родни ни там, ни здесь, вот бабуля и решила не покидать насиженное место. А мама здесь училась и замуж вышла, потом я родилась…

– А что с бабушкой? Умерла?

– Да. Этой зимой, – кивнула я и отвернулась. Я предпочла бы молча смотреть в окно, но получилось бы неприлично: Светлана вернула мне сумку, любезно предложила подвезти, так что хочешь не хочешь, а разговор поддерживать надо.

– А по специальности вы кто? – продолжала любопытствовать моя спутница.

– В Душанбе работала в аэропорту в таможне.

– Образование высшее?

– Да. Я в Ленинграде училась.

– А чего там не остались?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Прежде всего из-за бабушки. Она никуда уезжать не хотела, а одну ее не оставишь.

– Но теперь, когда ее нет…

– Мне всегда хотелось сюда вернуться, – уклончиво ответила я, надеясь, что больше мне ничего не придется объяснять. Это был город моего детства, он казался мне необыкновенно красивым, солнечным, светлым, и было такое чувство, что только здесь меня непременно поджидает счастье.

– А вы знаете, у меня друг – начальник на местной таможне. Если хотите, я с ним поговорю…

– Правда? – не поверила я.

– Конечно. Обещать ничего не могу, с работой сейчас сами знаете как, но если будет возможность…

– Спасибо вам, – торопливо поблагодарила я и всерьез подумала: «Может, вправду мне здесь повезет? По-настоящему?»

– Подождите спасибо говорить, – засмеялась Светлана. – Я еще ничего не сделала. К тому же приятель мой – тот еще тип, работать с ним не сладко…

– Я работы не боюсь, – заверила я. – А начальство хорошим не бывает, на то оно и начальство, чтобы было кого добрым словом поминать.

– Это точно, – согласилась она, объехала маленький круглый сквер с клумбой в центре и притормозила, а я с волнением узнала гостиницу «Заря». За двенадцать лет здание ничуть не изменилось, даже стены были выкрашены в тот же блекло-зеленый цвет, и мокрые подтеки на фасаде тоже как будто остались с прежних времен. – Ну вот, – сказала Светлана. – Надеюсь, с номером проблем не будет.

– Не будет, – я торопливо кивнула. – Я уже звонила…

– Что ж, тогда всего доброго. – Она помогла мне достать чемодан, а потом, вернувшись в машину, записала на листке бумаги номер телефона. – Вот. Позвоните мне, я почти всегда дома. Я художница, мне ваше лицо понравилось, очень бы хотелось его нарисовать.