Последнее искушение. Эпилог - Страница 12

— Будьте осторожны.

— Я должен ее остерегаться? — усмехнулся Виктор. — Оксана Голенко, конечно, та еще оторва, но ведь и я прошел Афган!

— Я не ее имел в виду, а того, с кем живет, — серьезно пояснил офицер. — Это очень опасная личность — один из местных уголовных «авторитетов». О Резнике не слыхали?

— Это случайно не «Резаный»? Под такой кличкой в наших списках числится один из «воров в законе».

— Точно он! Резник сейчас на свободе.

Капитан крепко пожал Виктору руку, и в его взгляде, которым он проводил москвича, можно было прочесть тревогу.

* * *

На звонок Сальникову открыла дверь пожилая, неряшливо причесанная женщина в домашнем халате.

— Можно мне видеть Зою Линчук? Она дома? — спросил ее Виктор.

Соседка недоверчиво вытаращила глаза на элегантно одетого солидного мужчину и, чисто по-одесски, выразила недоумение:

— Вы приличный господин, или я ошибаюсь? Такие к этой... прости, Господи, не ходят! — но, увидев в его руках знакомую красную книжечку, сразу сбавила тон. — Ой, извините! Куда она денется? Как всегда, валяется еще в постели, а ребенок некормленный орет. Вы слышите?

И правда, из конца коридора огромной одесской коммуналки доносился детский крик. Сальников подошел к двери, за которой плакал ребенок, и громко постучал. Ему пришлось еще два раза повторить стук, прежде чем хозяйка сонным голосом отозвалась:

— Кто там так ломится? Входите!

В маленькой комнатке было не прибрано. На смятой постели, поверх одеяла, прямо в одежде лежала молодая светловолосая женщина, которую можно было бы назвать красивой, кабы не опухшее лицо и неопрятный вид. Причина этого бросалась в глаза целая батарея винных бутылок возле кровати. А по голому полу ползал ревущий во все горло ребенок девочка, не более двух лет. Она описалась и, по-видимому, была голодной.

— Вы бы встали, успокоили ребенка! — еле сдерживая гнев, потребовал у нее Сальников. — Неужели вам не жаль дочь?

— Разве не видите, я болею, — еле ворочая языком, пробормотала Зойка, но все же села на кровати, и ее взгляд стал более осмысленным. — А кто... вы... такой? И чего вам... здесь надо? — запинаясь, спросила она непрошенного визитера и пьяно икнула.

Сальников взял на руки девочку, снял с нее мокрые трусики, и ребенок сразу умолк. Затем передал матери и, как был в пальто, не спрашивая разрешения, сел на единственный стул.

— Я юрист и прибыл из Москвы от друга Дмитрия. Моя задача: разобраться в том, что случилось, и помочь ему выпутаться из беды, — слукавил он, стараясь установить с ней контакт. — Вы ведь его гражданская жена?

Он нарочно польстил Зое, и это сработало, она даже протрезвела.

— Вообще-то, да! Мы с Митей сошлись сразу, как его списали на берег, — подтвердила она, машинально поправляя смятую прическу. — Хотя после того, что случилось, пропади он пропадом! — ее глаза наполнились слезами, и она потянулась за бутылкой с остатками вина.

— Нет, вам пить больше нельзя! — опередив, Виктор отодвинул от нее бутылку подальше. — Пора встать и покормить ребенка.

— Тоже мне, указчик нашелся! Потерпит, она привычная, — огрызнулась Зоя, но не зло и, окончательно протрезвев, уже спокойно предложила:

— Лучше скажите: что я должна сделать, хотя Митька этого не стоит.

Поняв, что она готова к разговору, Виктор, не мешкая, спросил:

— Это почему же? Дмитрий вас с дочкой обидел?

Зоя нахмурилась.

— Леночка не его дочь. К ней он относился — как к пустому месту. А вот меня намучил по полной программе!

— Что: бил, изменял? — Сальников незаметно для нее включил портативный магнитофон. — Из-за этого вы на него злитесь?

— Да уж, изменял с кем только мог — тот еще кобель. И рукам волю давал, если что не по нем, — подтвердила Зоя. — Но хорошему мужику такое можно еще простить...

Пригорюнившись, она всхлипнула, и Виктор этим воспользовался:

— А что вы ему не можете простить?

— Предательства. Сколько с ним живу, знаю: как только найдет побогаче — сразу бросит. И изменяет не потому, что со мной плохо — не раз говорил: лучше бабы у него не было. Просто ищет повыгодней.

У Зои снова выступили слезы, она всхлипнула и горько заключила:

— Дмитрий по натуре — бессовестный. Эгоист и предатель. В этот раз тоже предал меня сразу же, как шикарная девка его поманила. Не посмотрел, что она с парнем. Вот сейчас и за решеткой. Там ему место! Ради своей корысти он на все способен.

Получив то, ради чего пришел, Сальников поднялся, и, поняв, что странный гость уходит, она спросила:

— Вы так и не сказали, чем я могу вам помочь. Хоть Дмитрий того не стоит, но я сделаю все, что требуется.

— Вряд ли это понадобится, — ответил он, находясь уже в дверях. — Но, если что — сразу дадим вам знать.

* * *

Осуществляя намеченный план, вслед за Зоей Сальников позвонил Оксане и, представившись уполномоченным Петра, попросил о встрече. Предчувствуя недоброе, мать Дмитрия сначала отказалась, сославшись, что ничего не знает о случившемся: она, дескать, не была в ресторане, помочь ничем не может. Но все же любопытство взяло верх, да и Резник ей порекомендовал это сделать:

— Пойди, Ксана! Надо узнать, что там у них на уме. Постарайся выведать, что затевают. Ты у меня — та еще хитрованка. Сумеешь!

— А вдруг он мент, Илюшенька? — боязливо предположила «хитрованка». — Может, они через меня к тебе подбираются, а я возьму и ляпну что-нибудь нам обоим во вред?

— Вот ты язык-то особенно и не распускай, — Резник насмешливо посмотрел на нее своими маленькими глазками. — Но вряд ли он из ментовки. Те к себе бы вызвали и стращать стали. Грехов у тебя хватает — сама знаешь.

Это было верно. Оксана понуро опустила голову, и, решив ее подбодрить, он покровительственно добавил:

— Но ты не трухай! Я там тоже буду со своими — в сторонке. В обиду тебя не дадим. А его потом проверим: что за фрукт и откуда?

— Ты думаешь, он вас не заметит? Они наверняка уже все обо мне знают, и конечно же, что мы с тобой... И тогда, разве он мне что скажет? — резонно усомнилась Оксана. — Тогда зачем же мне туда идти?

— Хотя бы для того, чтобы его затащить в наш шалман. Я же сказал: мы там его пощупаем. Самое подходящее место, — со злобными огоньками в глазах объяснил Резник. — Так что позвони, скажи: мол, передумала и назначай встречу в «Якоре»!

Поскольку Сальников сказал ей, в какой гостинице остановился, связаться с ним не составляло труда, и Оксана вечером до него дозвонилась. Москвич не скрыл своей радости, но настаивал, чтобы встретились в ресторане гостиницы или у него в номере.

— Ну зачем мне и вам тащиться так далеко в этот «Якорь»? Я и город ваш плохо знаю. Куда лучше посидеть за столиком в нашем ресторане, — убеждал он Оксану. — И поговорим, и эстрадное шоу посмотрим!

— Это для вас лучше, а мне не подходит! На меня там будут пялиться как на белую ворону, — твердо стояла она на своем. — И к вам в номер не пойду. Чтобы вам обо мне ни говорили — я порядочная женщина и верна мужу.

«Ишь ты, что из себя строит», — мысленно усмехнулся Виктор, а вслух сделал последнюю попытку ее убедить.

— Но ведь можно встретиться в центральном ресторане поскромнее. Зачем обязательно ехать в порт?

— Затем, что в центре меня могут увидеть знакомые. А в портовую забегаловку ходят только местные, и нас никто не узнает, — привела Оксана резонный довод и кокетливо добавила: — Не желаю, чтобы донесли мужу — он у меня очень ревнивый!

«Ну и пройдоха! Наверное, меня хотят напоить и обчистить, — заподозрил провокацию Сальников. — Но как говорится: фиг вам!» Опытный оперативник, он не испугался — знал все уловки бандитов — и вслух бодро сказал:

— Ладно, привык уступать желанию дам. Встретимся в «Якоре»!

* * *