Посеявшие бурю - Страница 5

Впрочем, думать они могли всё что угодно! Жизнь расставляла по своим правилам.

Первый звоночек прозвенел тогда, когда Тим распечатал письмо Джарета и обнаружил на полях многочисленные наброски одного и того же лица. Он сразу понял, кто это. Узнав об этом, Джарет удивился, но просмотрев другие бумаги, нашел рисунки и там. Он скучал по ней и даже не замечал этого.

Второй звоночек прозвенел тогда, когда Вадим поинтересовался, что же такое интересное изучает Джарет в своем хрустальном шаре вот уже час! Оказалось, наблюдает за ней.

Если Джарет продолжал отмахиваться от всех этих столь тревожных симптомов, то Тим забеспокоился всерьез. Да так сильно, что без предупреждения приехал в замок.

Когда благородный эльф вошел в кабинет Джарета, тот работал.

– Что-то случилось или просто соскучился? – поинтересовался Хозяин.

– Что у тебя с ней? – выпалил Тим.

Джарет удивился:

– С кем?

– Да с этой! Забыл имя… полукровка…

– Мариэтта, – подсказал Джарет, – её зовут Мариэтта. Вадим проболтался?

– Да, – согласился Тим и вдруг выпалил: – Ты хоть понимаешь, как глупо выглядишь?

– Действительно? – забеспокоился Джарет, оглядывая рубашку. – А что не так?

– Витаешь в облаках, не можешь сосредоточиться. Она полукровка! Ты хоть помнишь об этом? Что у тебя с ней?

– Я с ней сплю, если тебе это так интересно, – разноцветные глаза сощурились. Отчеканил: – И не надо мне напоминать о том, кто она!

– Извини…

Джарет смягчился. Продолжил:

– Она не знает, кто я. Совсем! В этом есть некое очарование. Конечно, всё изменится, когда она узнает, а рано или поздно это произойдёт. – Закрыл глаза. – Тим, она будит во мне зверя! Её запах, грудь… Ладони такие маленькие, прохладные… Я с ума схожу! А ноги! Знаешь, когда она…

– Стоп! – заорал Тим. – Оставь при себе такие подробности. – Впрочем, сказанное его успокоило. – Значит, всего лишь секс? А я-то думал!..

– Что я влюбился? – Джарет рассмеялся. – Какая глупость! Кто она, а кто я.

– Точно?

Джарет кивнул.

– Тогда хорошо. Извини, что оторвал от дел, – распрощался Тим и вышел.

Но к бумагам Джарет не вернулся. Некоторое время сидел, откинувшись на спинку стула и поглаживая пальцами нижнюю губу. Неожиданно встал, и полярная сова вылетела из окна кабинета.

Он летел в Альфар, к порталу. Вот он уже в Москве. Вот нужный район, вот дом. Влетел в подъезд, очутился у двери, обернулся, нажал кнопку звонка. Она открыла.

Ни слова они не успели друг другу сказать. Он повалил её на пол. Целовал, смеялся, пока хватало дыхания. Она тоже смеялась, помогая ему избавиться от всего того, что им мешает. Смех перешел в легкий хрип, стон. Она целовала его губы, словно кусала. Он отвечал тем же. Все яростнее, яростнее, пока безумие окончательно не захлестнуло их обоих.

Потом они, уставшие, умиротворённые, лежали на полу. Вставать было лень. Они смеялись.

Джарет коснулся замка, прошептал заклинание, дверь распахнулась. Звонить теперь вовсе не обязательно. Ещё чего! Он тут Хозяин.

Мариэтта на кухне пила кофе. Вздрогнула, когда услышала скрип и шаги. Поймала запах – узнала.

Джарет прошел на кухню. Прислонился плечом к дверному косяку.

– Привет, – сказал он.

Мариэтта села на подоконник и, прихлёбывая горячий кофе, тоже сказала:

– Привет. – Джарета не было месяц, так что бросаться в его объятья даже и не думала. – Где ты был?

– Дела, – небрежно повел плечом.

– А позвонить?

Джарет тихо рассмеялся.

– Не мог. Пойдем в постель.

Мариэтту словно хлыстом ударили! Ощетинилась.

– А что такого? – Джарет изобразил на лице невинное умиление. – Разве ты не хочешь?

Ещё как хотела! Он прекрасно об этом знал. Но Мариэтта, стиснув зубы, взбрыкнулась:

– Нет.

– Что так?

Джарет совсем не удивился. Другого и не ждал. Она будет бороться, сопротивляться – как прелестна окажется эта борьба! Он будет наслаждаться каждым мгновеньем. Он будет упорен. И будет вознаграждён. Однажды она станет мягче воска, и тогда он вылепит из неё куклу, прекрасную, послушную. А когда наиграется вдоволь, то выбросит.

– Идём, – повторил твёрже.

– Нет. – Мариэтта поставила чашку на подоконник, вдруг вспылила: – Что ты позволяешь себе! Тебя не было месяц! Понимаешь ты это или нет?

– Прекрасно понимаю, но у меня были дела куда поважнее, чем ты.

– Что!! – ещё немного, и она швырнёт в него чашку с остатками кофе.

Джарет отчеканил:

– Я хочу, чтобы ты пошла сейчас в комнату, разделась и легла в постель. Что-то неясно?

Мариэтта молчала. Вцепилась в края подоконника так, что побелели пальцы. Молчала.

Впрочем, Джарет уже понял, что перегнул палку. Улыбнулся.

– Прости, – сказал как можно мягче. – Я правда не мог позвонить. – Улыбнулся и добавил: – Ты сегодня очень красива.

Тут Мариэтта сорвалась:

– Чёртов ублюдок! Думаешь, можешь просто прийти и так говорить со мной? Я тебе не уличная шалава! – соскочила с подоконника. Стояла, вытянувшись. Вся такая злая, горячая, аж искры из глаз сыплются.

– Я тебя что, уговаривать должен! – заорал Джарет, не выдержав такого зрелища. В груди бухало подобие набата. – В койку! Немедленно!

– Скотина!!

Мариэтта швырнула в него чашку. Попала. Чашка ударилась о грудь Короля, разбилась. Остатки кофе расплылись по рубашке.

– Ах ты… – едва дыша, вымолвил Джарет, вставив при этом такое слово, что у Мариэтты в глазах потемнело.

Ринулась к нему, выпуская когти, но Джарет успел перехватить. Изо всех сил он стиснул вздувшиеся кисти у неё за спиной, женщина оказалась тесно прижата к нему. Успокаиваться Мариэтта не желала, при этом её трясло так, словно било током. На Джарета это подействовало, как стимулятор на быка. Он впился ртом в её губы, укусил. «Моя! Моя!» – стучало у него в голове. Больше он ничего не соображал. Всё в нем рухнуло, остались лишь примитивные инстинкты, твердящие одно: размножаться.

Позже, уже лежа в постели, он касался губами тех мест на её теле, где набухали синяки. Каждый раз шептал: «Прости».

– Ты – животное, – проурчала Мариэтта, потягиваясь. Она уже не злилась.

– Что поделать! – рассмеялся Джарет. – Ты испортила мне рубашку.

– Мне жаль, но ты вел себя, как свинья.

– Я всегда такой, – со вздохом признался Король.

– Нет, – возразила Мариэтта, – иногда ты бываешь милым розовым поросёнком.

* * *

Но те последние дни, что Мариэтта провела в одиночестве, глубоко врезались в сердце. Она затосковала. И только сейчас, в объятьях мужчины, ей удалось хоть ненадолго забыться. Но ближе к утру проснулась, томимая чёрными мыслями: он вновь не пришёл. Тот самый мужчина, который являлся ей во снах в Эльсидории.

Мариэтта встала, накинула халат, прошла на кухню. Там включила чайник. Пока ждала, когда вскипит вода, смотрела в окно, размышляла.

Вот уже около года она здесь. И ведь раньше не знала тоски, сердце билось ровно, равнодушно. Но как только её тела коснулся мужчина, что-то пробудилось. Непонятное, необъятное чувство, которое мудрые эльфы называют предчувствием любви.

Мариэтта думала об Эльсидории, о тех мужчинах, что оставила там: Эндрю, Азаир и тот незнакомец из снов.

Истинных чувств к Эндрю она не понимала. Немудрено! Тут заклинание беспамятства играло злую шутку, накладывая на Салоски тень другого мужчины. Но Эндрю убили из-за неё – это единственное, что действительно имело значение.

Азаира не любила ни мгновенья! Он вообще никогда не волновал её как мужчина. Но это она вдохновила его на войну – об этом тоже всегда помнила.

А вот третий… кто же он? Призрак из снов. Вымысел, сказка! Но ведь кулон оказался настоящим. Возможно ли тогда?..