Порядок через БОЛЬ (СИ) - Страница 2

— Тебе не понравится, — предупредил Брок.

— Сегодня будет так, как ты захочешь. К тому же это наказание, верно? Мы испортили детке настроение, — он идеально правильно сжал его член и так же вкрадчиво продолжил: — мы готовы его поднять.

— И Роджерс?

— Конечно. Мы виноваты. Совершенно не хочется себя контролировать еще и дома.

— А через завалы перебираться, как через противотанковые рвы?

— Ч-ш-ш, давай потом?

Роджерс вернулся, осмотрел “театр боевых действий”, в который они с Барнсом превратили дом за неполные трое суток, и сообщил:

— Ужин будет через двадцать минут, клининговая приедет через полчаса. Отель или гостевая?

Брок уже не хотел никуда ехать: садиться в машину, искать отель, оформляться, пытаться устроиться на чужой неудобной кровати. Взгляд его упал на прекрасную серебряную расческу-щетку, воткнутую в груду беспорядочно сваленных на диване подушек, как флагшток. Подарок Романовой длиннопатлому Барнсу вдруг заиграл для Брока новыми гранями. Особенно его тыльная сторона. Идеально рельефная, покрытая сложным литым узором из листиков и цветочков.

Узором, который отлично будет смотреться в негативе на жопе Барнса. И Роджерса. От мысли о том, как сладко будет пороть этих двоих, расцвечивая идеальные задницы красными отпечатками ладони и щетки, у Брока тяжело потянуло в паху, наконец-то окончательно переплавляя ярость в возбуждение. Они ему позволят. Как он позволяет им превращать его жизнь в хаос.

— В гостевую, — хрипло приказал Брок. — К тому времени, как я выйду из душа, вы оба — голые, жопами вверх в коленно-локтевой. Живо.

Барнс хмыкнул ему в ухо, быстро коснулся губами шеи и исчез — с ним всегда проблем было в разы меньше, он легко перестраивался, подхватывал любой эксперимент и был отходчивым. В отличие от Брока и не готового признавать свою вину Роджерса.

Кстати о Роджерсе. Тот не спешил выполнять распоряжение. Стоял, засунув руки в карманы, и странно на него смотрел.

— Так не может больше продолжаться, — наконец, выдал он, наблюдая за тем, как Брок стягивает через голову лонгслив и с отвращением скидывает с дивана подушки, скомканный плед, пустую пачку из-под чипсов и коробку от пиццы. — Ты нервничаешь.

— По пустякам, да?

— Нет, — неожиданно мягко ответил Роджерс. — Просто в этом мы разные. Надо кардинально что-то менять.

— Либо ситуацию, либо отношение к ней? — спросил Брок, окидывая его взглядом. Роджерс был хорош. Так хорош, что Брок вот уже полгода разгребал за ним дерьмо, почти не жалуясь. Почти. Влюбленный идиот с ограниченным запасом терпения — вот он кто. — Я староват для того, чтобы вдруг полюбить наступать чистой пяткой в свежее дерьмо.

— Ты утрируешь.

— Ну вот на пол вы еще не гадите, а так — полный комплект. Будто у меня не любовники, а трехмесячные щенки. И то щенки не изведут столько посуды. Неужели сложно…

— Я решу этот вопрос, — Роджерс отлепился, наконец, от дверного косяка и подошел ближе. Взял лицо Брока в свои огромные ладони и медленно, чувственно поцеловал. — Прости. Мы правда ждали тебя завтра к вечеру.

Броку захотелось в который раз плюнуть на свои закидоны с этой чертовой чистотой и дать Роджерсу прямо на залитом колой диване, позволить вытрахать из себя усталость, голод и раздражение.

— Сегодня у меня другие планы, — отстранившись, ответил Брок. — Инструкции прежние — жопой вверх вместе с Барнсом. Будешь паинькой, и тебе даже понравится.

— Буду, — Роджерс наконец знакомо, очень по-барнсовски ухмыльнулся и еще раз его поцеловал. — Будешь бить?

— Пороть, — поправил его Брок. — Может, через задницы до вас дойдет разница между домом и хлевом.

— Сомневаюсь, — снова ухмыльнулся Стив, — но чего бы не попробовать, если тебе это доставит удовольствие?

— Доставит, — заверил его Брок.

— Разрешите приступать?

— Приступайте.

Горячая вода смыла остатки ярости, и теперь внутри плескалось лишь предвкушение. Горячий, немного извращенный интерес — как все будет? Похожие чувства Брок испытывал, когда первый раз собирался прыгнуть в койку сразу к двоим суперсолдатам, наплевав на инстинкт самосохранения и шепотки за спиной. На чужое мнение ему всегда было, что положить, а инстинкт он научился затыкать еще в Ираке, так что…

С удовольствием вытершись чистым (неужели в доме осталось хоть что-то чистое?) полотенцем, Брок укоротил триммером щетину, почистил зубы и, решив, что красоту ничем не испортить, прихватил подарок Романовой и отправился в спальню.

Вид впечатлял.

Только наткнувшись взглядом на две по-разному идеальные — каждая по-своему прекрасные задницы неразлучников, он понял, что в данный конкретный момент порядок, как во всем мире, так и за дверью этой спальни, волнует его меньше всего на свете.

А еще — что не верил, что Роджерс будет вот так стоять, даже после того, как тот произнес “Разрешите исполнять?” весьма многообещающим тоном.

— Хорошие мальчики, — одобрил Брок. — Когда стоите без штанов, молчите и не создаете хаос в отдельно взятом доме.

Барнс покрутил задницей и попытался оглянуться через плечо, но Брок шлепнул его, пока ладонью.

— Не крутись. Вопрос. Пороть от души или для виду?

— Для удовольствия, — хмыкнул Барнс. — В первую очередь — для твоего. Разойдешься — на нас заживет.

У Брока внутри неприятно дернуло, как будто сердце сжала крепкая рука. Они на полном серьезе ждали, что он будет срывать на них зло.

— Будет приятно. И возможно не только мне.

Брок скинул полотенце и натянул штаны Баки. Потом медленно погладил идеальную задницу Стива, молочно-белую, мраморно-твердую и в то же время — горячую. Потрогал нежный розовый вход, от вида которого у него внутри все сладко, предвкушающе перевернулось. Барнс, устроив лохматую башку на покрывале, смотрел на него снизу вверх, быстро, жадно облизывая губы. Его толстый тяжелый член покачивался между бедер, упруго подскакивая к напряженному животу. Баки это все нравилось.

Со Стивом всегда было сложнее. В койке тот был, скорее обжорой, чем гурманом, в какой-то мере консерватором, до конца раскрывающимся только в абсолютной безопасности наглухо закрытой спальни. Раскачать Стива на какое-то сумасшествие было сложно, да и хотелось далеко не всегда, так что сегодня Брок был удивлен, что он так легко согласился на глупое “наказание”, не став даже спорить.

— Ну что, кто все это разбросал? — спросил Брок, с удовольствием поглаживая твердые мышцы. — Ты или Баки?

— Брок, — Стив повернул к нему порозовевшее лицо и ухмыльнулся. — Обязательно все эти “Папочка, я так больше не буду?” Актер из меня никудышный, ты ж знаешь. А смех собьет тебе настрой.

— Я все раскидал, — покрутив задом, “признался” Баки, как всегда вызывая огонь на себя. — Был очень плохим, колу пролил на твое любимое кресло, запихал пачку из-под чипсов под диванную подушку и посуду не мыл. Накажи меня.

— Покомандуй мне тут, — усмехнулся Брок и шлепнул Стива по заднице. — А ты куда смотрел? — спросил он у него.

— В телевизор. Бейсбол, — насмешливо отозвался Стив. — Без тебя. Решающий матч полуфинала.

Это был удар ниже пояса — все решающие игры они смотрели вместе.

— Он врет, — ухмыльнулся Баки. — Мы записали. Посмотрим… ну, как ты закончишь.

Брок хлопнул Стива еще раз, и тот нагло, уничижительно фыркнул, будто говоря: “и вот об этом мы уже полчаса треплемся?”.

Он намеренно нарывался, как и всегда. Оба его любовника были удивительно предсказуемыми, особенно когда дело касалось их двоих.

Брок снова погладил Роджерса по выставленному заду, чувствуя, что заводится. Так, как надо: горячо, но без злости. Что-то темное поднималось в нем, когда, проводя по крепкой спине Стива, он чувствовал под ладонью его мощные мышцы, когда схватил за волосы и потянул на себя, заставляя прогнуться в спине и запрокинуть голову. И Стив послушно прогнулся. Ни перед кем и никогда не прогибался, а вот под ним — да. И черт с ним, с бардаком.

Ладонь снова опустилась на твердую задницу, и Брок с восторгом увидел, как у Стива дрогнули ресницы, как он прикусил губу и сладко, длинно выдохнул. У него стояло. Ладный розовый член, идеально-пропорциональный, все еще девственно-сладкий на вкус, обильно тек на покрывало, задорно вздрагивая от каждого шлепка по идеальной заднице.