Порт-Артурский гамбит: Броненосцы Победы - Страница 18

На совещании командиров, несмотря на несколько вялых возражений вначале, решение идти на Мадагаскар было принято единогласно. Наверное, не последнюю роль в этом решении сыграло недавнее награждение. Офицеры стали понимать, что можно получать награды не только за «службизм», но и за решительность. Да и, честно говоря, откровенно обрыдло маяться неизвестностью. Очень хотелось иметь конкретную точку, в которую следует двигаться, будь это Владивосток, Токио или Петербург. Да хоть Сасебо, лишь бы не тупое ожидание.

Все подсознательно стремились скорее перестать находиться в подвешенном состоянии и иметь какую-то конкретную цель.

– Но дверью мы перед уходом из этих вод на прощание хлопнем, – закончил командующий эскадрой. – На три дня устье Малаккского пролива, море севернее и южнее его объявляется «охотничьей территорией». Всем разойтись поодиночке, и прочешем частым гребнем эти воды. Вам будут выданы очередные конверты, которые вскроете после выхода в море. Счастливой охоты, господа!

Ласковыми эти широты точно не назовешь – пот заливает глаза, одежда прилипает к телу, и вот, – ты уже мечтаешь об искристом снеге, о летящих на Масленицу с горки санках и, конечно, о катке на Таврических прудах, где ты когда-то провел пару часов с любимой девушкой. Да что там, – просто мечтаешь о морозе и о пронизывающем питерском ветре. И перестаешь понимать, как это можно страдать от холода.

Особенно когда обязанности заставляют тебя ковыряться в контактах проводов в душных внутренностях броненосца. А ведь каждый день приходится. Из-за этой чертовой влажности постоянно что-то выходит из строя.

Вызов на мостик Соймонов воспринял как счастливую паузу. Не переодевшись, в пропитанной потом одежде, он прибыл к Эссену за несколько минут и с удовольствием подставлял хоть и жаркому, но ветру свое лицо.

– Василий Михайлович, возглавьте досмотровую партию на этот пароход. У вас двадцать минут, чтобы выглядеть соответственно.

– Слушаюсь, Николай Оттович! Только двадцать минут…

– А и правильно, отправляйтесь как есть, все равно после душа вспотеете, – усмехнулся Эссен. – Меньше возиться и там будете. Отправляйтесь. Исполать вам.

Лейтенант спрыгнул в шлюпку, отходившую к английскому угольщику. Глядя на борт и корабль вообще, Василий отказывался верить, что это чумазое судно принадлежит «Владычице морей».

Капитан «Бьянки» (так называлась эта посудина) был немногим старше Василия и традиционно возмутился «пиратскими» действиями русских. Грузом было три тысячи тонн бездымного кардиффа, порт назначения – Пусан.

– Вы не имеете права нас задерживать, мы везем уголь в нейтральный порт, – пытался возмущаться англичанин.

– Кэптен, это даже не смешно, – усмехнулся Соймонов. – Вы везете боевой уголь в порт, который давно захвачен японцами. Как и вся Корея. Вы в самом деле рассчитываете, что мы пропустим ваш корабль и груз, предназначенный для того, чтобы сгореть в топках японских броненосцев и крейсеров? Вы можете протестовать сколько угодно, но в Пусан ваше судно не попадет. Как и вообще никуда севернее места, где мы имели счастье вас встретить. Я не знаю, что решит призовой суд. Может, вам и удастся получить компенсацию за конфискованный груз, но мне кажется, что даже свой корабль вы уже потеряли.

Англичанин еще попытался повозмущаться ради чести флага, но Соймонов уже перестал обращать на него внимание всерьез:

– Вы можете грозить России самыми страшными карами, но будет так, как я сказал. И если даже предположить, что вы меня убедите – решение принято не мной, а моим командиром. И адмирал, я уверен, примет такое же. Так что не тратьте нервы понапрасну. Ваш уголь сгорит в топках наших кораблей, как бы вам это ни было неприятно, кэптен. «Бьянка» пойдет с нами.

Кроме английского угольщика, «Пересвет» встретил еще двух французов, но их даже останавливать не стали. Портить отношения с Францией сейчас было просто недопустимо.

Еще один англичанин вез восьмидюймовые снаряды в Вейхавэй. И хотя было известно, что это совершенно нехарактерный калибр для британцев, да еще в таких количествах (две тысячи), что стрелять ими в Вейхавэе некому и они совершенно конкретно будут переданы на японские крейсера, инкриминировать английскому капитану было нечего, и его «Норт Стар» пришлось пропустить.

А вот норвежскую «Валькирию», перевозившую в Чемульпо рельсы и шпалы, отправили на дно с чистой совестью.

В точку рандеву русская эскадра в общей сложности привела еще три приза, кроме «Бьянки», захваченной «Пересветом». Один угольщик был призом «Баяна», один захватила «Паллада», но больше всех удивила «Полтава», самый тихоходный из кораблей русской эскадры. Она привела немецкий рефрижератор, везший в Йокосуку мороженые свиные туши. Эскадра была обеспечена свежим мясом надолго.

Кроме того, были утоплены еще три парохода, которые везли в Японию или Корею броневые плиты, хлопок, азотную кислоту, фенол и стодвадцатимиллиметровые гаубицы.

Охоту можно было считать удавшейся.

Борт броненосца «Микаса»

Первая эскадра шла на юг. Только она. Вторая осталась охранять коммуникации, Катаока со своим антиквариатом продолжал блокаду Порт-Артура, а вот Того, с броненосцами, отрядом адмирала Дева и усиленный крейсерами «Якумо» и «Асама» направлялся разыскивать корабли Вирена в Индонезии. Адмирал нисколько не верил в успех экспедиции – слишком обширна была акватория, слишком мало у него кораблей, слишком плохо налажена передача информации в этом архипелаге. Шансы околонулевые, но обозначить, сымитировать «бурную деятельность» после фиаско под Порт-Артуром было необходимо. Ни император, ни министры, ни армия, ни народ не поймут, почему флот, упустивший врага, будет сидеть сложа руки.

А шансы найти русских почти никакие. Всего шесть крейсеров-разведчиков (кроме отряда Дева удалось прихватить с собой «Суму» и «Акаси») для поисков на такой огромной площади океана в мешанине островов. Вспомогательные крейсера Того взять с собой даже не пытался – отвлекать от перевозок на материк такие вместительные корабли можно было только в самом крайнем случае. Ведь они только номинально числились вспомогательными крейсерами, на самом деле их использовали как войсковые транспорты.

Неделя поисков, как и ожидалось, не дала каких-нибудь результатов, но на шестой день Того узнал о «бесчинствах», которые творили русские в Малаккском проливе. Стало совершенно ясно, что Вирен со своими кораблями уходит через океан, навстречу балтийской эскадре. Встал вопрос о дальнейших действиях японского флота.

– Ты меня звал, Хейхатиро? – В каюту командующего зашел начальник штаба адмирал Като.

– Заходи, Томособуро, садись. Есть разговор.

– Слушаю. – Като присел на указанное кресло.

– Давай-ка сыграем. Побудь, как это делали раньше в Европе, «адвокатом дьявола». Я тебе расскажу о своих планах, а ты их должен безжалостно раскритиковать. А?

– Я знаю, кто такой «адвокат дьявола». Ну давай, попробуем. Начинай.

– Позиция первая: если Вирен соединится с Рожественским, то объединенные силы русских будут сильнее нас.

– Согласен.

– Значит, желательно разбить их по частям.

– Очень желательно. А как?

– Вариант первый: если верить разведке, то часть кораблей балтийской эскадры должна пройти Средиземным и Красным морями. Мы можем сделать рейд через Индийский океан и успеть перехватить их возле Адена. С нашими силами мы легко их разгромим. Так? Что скажешь?

– То есть я начинаю играть за русских? Ну изволь. Эти планы явно составлялись без расчета того, что мы сейчас будем в Индонезии. А русским этот факт известен, можно не сомневаться. Нужно быть круглым идиотом, чтобы не продумать ситуацию, которую ты озвучил. Русские просто пойдут все вместе вокруг мыса Доброй Надежды. А есть еще более интересный вариант. Часть русской эскадры проходит Гибралтар, нам об этом любезно сообщают англичане, мы стартуем через океан, русские же через пару дней выходят обратно в Атлантику и соединяются где-нибудь в Дакаре. А мы, надрывая машины и измучивая людей, торопимся ограниченными силами к Адену. И только там узнаем, что ждать тут некого. Я бы на месте русских так и поступил. Твой ход.