Порочно сладкий (ЛП) - Страница 10

Я стянул с нее ботинки, а затем штаны и трусики, а затем опустился перед Милли на колени, раздвигая ее ноги шире.

Она схватилась за край стойки.

– Что если кто-то зайдет?

Я поднял на нее взгляд.

– Это моя чертова мастерская, и мы закрылись.

Я прижался ртом к ее горячей киске, вылизывая ее так, как я мечтал вот уже две ночи подряд. Она была слаще, чем я помнил, и такая чертовски мокрая. Я провел языком по ее твердому клитору и всосал его в рот точно так, как того хотела Милли.

– О, Максон, – простонала она, придвигаясь ближе к краю стойки, чтобы я сильнее мог впиться в ее плоть своим ртом. Я проводил языком вверх и вниз по ее киске, удерживая руками бедра Милли, поглощая с наслаждением ее соки.

Ей это нравилось, ее пальцы вцепились в мои волосы, заставляя меня еще ближе прижиматься к ее лону. Я мог провести здесь весь остаток своей долбанной жизни, но мой язык оказался слишком искусным. Оргазм Милли все нарастал, а ее влагалище все сильнее сжималось, желая стиснуть мою плоть. Я возьму ее. Прямо здесь и прямо сейчас.

Я встал, потянулся в задний карман за презервативом и надел его.

– Быстрее, – выдохнула Милли.

– Это, мать твою невозможно, котенок, – сказал я ей, мой член был таким готовым и жаждущим. Милли стянула с себя кофту, а я стащил чашечки ее бюстгальтера вниз, желая увидеть ее грудь обнаженной. Я притянул ее к себе, впиваясь губами в ее упругие полушария и входя членом в киску, заставляя Милли кричать от удовольствия.

– О Боже, Макс, о, о, да! – выкрикивала она. Ее грудь так красиво подрагивала в одном ритме с моими толчками, а я продолжал вбиваться в нее, не способный остановиться, нуждаясь в Милли так чертовски сильно.

– О, кошечка, – прорычал я, еще глубже толкаясь в ее. – О, мать твою, да.

Оргазм накрыл меня, впрочем, как и Милли, заставляя ее впиваться ногтями в мою кожу, пока удовольствие волнами накатывало на нее.

– Максон, что, черт подери, только что произошло? – спросила она, пытаясь восстановить дыхание, когда я вынул свой толстый член из ее влагалища.

– Я знаю, что это произошло не совсем так, как ты мечтала с «багажником». Но не беспокойся, ангельские глазки. Мы дойдем и до этого еще до того, как закончится эта ночь, – я притянул Милли ближе к себе, и она обвила руками мою шею, наши взгляды встретились. – Я так рад, что ты вернулась.

Она облизнула свои губы.

– Я должна была.

– Не могла держаться от меня подальше? – приподнял я бровь. – Ты об этом говоришь?

– Нет, я о том, что мне надо было забрать свою машину, – лицо Милли чуть сморщилось от смеха, и я чувствую себя немного дураком из-за того, что решил, будто она вернулась из-за меня.

– Оу, дьявол, – сказал я, потирая ладонью челюсть.

– Эй, – сказала Милли, прикасаясь пальцами к моему подбородку, поворачивая мое лицо к себе. – Я рада, что ты был тут. Что сказал бы твой брат, если бы мне пришлось передать ему эту открытку?

И в эту секунду нас прервало покашливание. Майк.

– О, ну, я бы сказал «привет».

Глаза Милли распахнулись еще шире, а я прижал ее сильнее к своей груди. Так, чтобы брат не смог увидеть ее прелестей, а ее прекрасные груди оказались прижатыми к тому месте, где они и должны были быть.

– Твою мать, Майк, что ты тут делаешь?

Он рассмеялся.

– Это и моя мастерская, знаешь ли.

– Луиза же не с тобой, да?

– Нет, слава тебе, Господи. Дьявол, Макс. Используй офис, если хочешь с кем-то уединиться.

Я почувствовал, как Милли напряглась напротив меня.

– Эй, подожди секунду, – сказал я. – Ты можешь дать нам одеться, и мы выйдем к тебе?

Майк усмехнулся и вышел через двери.

– О Боже, – сказала Милли, пряча лицо в ладонях. – Это был твой брат?

– Да, и отвечая на твой вопрос, если бы он получил твою открытку, то не знал бы, что с ней делать. Этот сукин сын не знает ни единого способа, как можно прекрасно использовать «багажник».

– Учитывая, что ты не взял меня так, как я предлагала, думаю, что ты тоже не так уж и много знаешь об этом.

Я покачал головой; эта женщина продолжала постоянно удивлять меня. Она не была ханжой. Милли могла быть сексуальной и легкомысленной, заставляя мой член становиться каменно твердым, а сердце превращаться в расплавленное месиво.

– О, пирожок, я просто жду, когда рядом окажется подходящее место, чтобы нагнуть тебя, как положено.

Хотя я и расстроилась, но не так уж и сильно. Было нечто такое в том, чтобы обвиваться вокруг твердого тела Максона, прижимаясь грудью к его груди, пока он прикрывал меня от взгляда своего брата, это заставляло меня чувствовать себя защищенной, желанной. Принадлежащей ему.

Как только Майк вышел, мы быстро оделись, и я зашла в ванну, чтобы привести себя в порядок. Посмотрев в зеркало, я нахмурилась и принялась расчесывать свои теперь уже растрепанные волосы.

– Ты выглядишь прекрасно, – сказал Максон, когда я вышла к нему. – А теперь позволь я познакомлю тебя с братом.

Он взял меня за руку и повел обратно в мастерскую.

– Выглядит хорошо, да? – спросил Макс у Майка, стоящего возле «жука».

– Да, – ответит тот. – Прямо как мамина старая машина.

– Ваша мама водила «жук»? – спросила я.

Майк улыбнулся.

– Небесно-голубой, точно как у тебя. Она умерла пару лет назад от рака шейки матки. Она была единственной женщиной, которая много значила для меня, конечно, до появления Луизы.

– Луиза это твоя жена?

Майк покачал головой.

– Нет, Луиза – это моя маленькая дочка. Ей пять, – он вытащил телефон и показал мне фотографию очаровательной девочки со светло-голубыми глазами, такими же как и у ее отца.

– Какая милая, – сказала я.

– Я знаю, она такая и есть, ведь так? Но я бы не справился один. Мать Луизы не особо принимает участие в ее воспитании, и Макс мне на самом деле очень с ней помогает, прикрывает в мастерской, когда я должен забирать ее из школы или отвозить на праздники по случаю дней рождений.

Я слушала, пытаясь сложить в голове два образа Максона – игрока и семейного человека.

– Мой отец тоже растил меня один, и я всегда чувствовала себя самой удачливой девочкой в мире, потому что у меня был папа, который так заботился обо мне. Я уверена, что и Луиза испытывает такие же чувства, – тут я вспомнила, что так и не представилась, и протянула руку. – Кстати, я Милли.

Майк посмотрел на Максона и усмехнулся.

– О, я о тебе более чем наслышан.

Я подняла бровь. Макс упоминал обо мне?

– Не переживай. Он говорил только хорошее, – добавил Макс. – На самом деле, кажется, что один вечер с тобой привел нашего мальчика в форму.

Я хотела расспросить его поподробнее, но Максон упомянул о еде.

– Я могу остаться еще совсем на немного, у меня были планы на вечер.

Максон ответил, что он был согласен на то, что я могла ему дать, и в следующую минуту я уже садилась в свою машины, а братья Мэлоун в грузовик Максона.

Мы вернулись в бар, в котором были пару дней назад, но в этот раз нас обслуживала другая официантка, но она также хмуро смотрела на Макса.

– И она тоже? – спросил Майк, после того как девушка приняла заказ и не могла слышать нашего разговора.

Максон пожал плечами.

– Это было давно, – он посмотрел на меня и склонил голову в сторону. – Прости.

– Не стоит, – и я именно это и имела в виду. Я не заявляла прав на Максона, даже если мое тело и думало иначе.

– Итак, чем ты занимаешься, чтобы развлечься, Милли? – спросил Майк, когда принесли наше пиво.

– Ничем выдающимся. Я много работаю, смотрю старые фильмы и часто гуляю пешком по выходным, захожу в книжные магазины или сажусь где-нибудь выпить кофе. Иногда посещаю фермерский рынок.

Майк усмехнулся.

– Совсем не похоже на Макса.

– Заткнись, – рыкнул Максон.

– Ну, серьезно, когда ты последний раз читал книгу?