Порабощенная - Страница 89

— Турецкий табак. Мне больше нравится американский.

Когда Марк и Диана перешли в следующую комнату, она вернула ему сигару.

— Любишь ты шокировать людей! — укорил он ее.

— Ничего подобного. Сохрани ее для меня, я выкурю ее позже.

Когда стало смеркаться, Диана нашла Марка.

— Я поднимусь наверх и сниму вуаль, а потом пойдем в бальный зал танцевать.

— Правильно, такие красивые волосы, как у тебя, грех прятать.

— День сегодня просто замечательный! Я тебе так благодарна. — Диане не терпелось закружиться с ним в танце в великолепном елизаветинском зале, где на галерее играл оркестр.

Он завладел ее руками и поднес их к губам. Ему хотелось поцеловать не только руки, но он знал: стоит ему прикоснуться к ее губам — и он не сможет остановиться.

Диана пошла в спальню Марка, где когда-то спала королева, а теперь стояла их супружеская кровать. Закрыв дверь, она повернулась и оказалась лицом к лицу с Питером Хардвиком. Диана поняла, что он воспользовался потайным путем, чтобы проникнуть в эту комнату, так что никто не знал, что он здесь.

— Питер, чего ты хочешь?

— Ты решила, что слишком хороша для меня. Вы с Марком сговорились лишить меня земли и денег моего отца! Пока ты не появилась, я был законным наследником, теперь он собирается вырастить себе наследников с твоей помощью. Но все равно все достанется мне, а ты, моя красотка, получишь по заслугам.

— Петриус! — в ужасе воскликнула она.

— Я затащу тебя на крышу, и ты сама оттуда спрыгнешь! Никто не знает, что я здесь, и никто ни когда не узнает.

Он бросился на нее, и Диана, не тратя времени на крики, метнулась к двери и распахнула ее. Питер грубо схватил ее за плечи. Она боролась с ним изо всех сил. Он сорвал с нее красную фату, но она уже бежала по холлу к лестнице. Питер гнался за ней по пятам. Она слышала его тяжелое дыхание.

И тут она заметила Марка и Чарльза Уэнтворта внизу, у лестницы, но не успела позвать на помощь, как ощутила резкий толчок в спину и кувырком полетела по — ступеням. к;

На лице Марка, видевшего, как Питер столкнул Диану с лестницы, появился ужас. Он рванулся, чтобы подхватить ее, и сердце готово было выскочить из его груди. Он, обычно не ведающий страха, почувствовал его ледяное прикосновение, когда склонился над любимым лицом.

— Я в порядке, Марк… это был Петриус! — выдохнула она.

Охваченный бешеной яростью, Марк кинулся наверх, перепрыгивая через три ступеньки. Не колеблясь ни секунды, он сразу побежал в спальню, к потайному ходу, ведущему на крышу. Питер однажды уже скрылся этим путем, когда они были еще детьми и маленький мерзавец намеренно изуродовал лошадь Марка. Тогда он его не поймал, но сейчас негодяю от него не уйти.

Питер прижался к высокой трубе в темноте. Он хотел сбросить с крыши Диану, но так будет еще лучше. Марк — вот главное препятствие на пути к его счастливому будущему. Он весь дрожал от переполняющих его ненависти и жажды крови, никогда еще он не испытывал такого потрясающего ощущения.

Марк застыл, давая глазам привыкнуть к темноте. Взгляд его медленно скользил по скату крыши и парапету. Ничего не заметив, он понял, что Питер спрятался сзади, за трубой. Он умышленно вышел на открытое пространство к парапету.

— Выходи! — Это был приказ.

Минуты две не слышалось ни звука, ни движения — ничего. Потом неожиданно Питер стремительно бросился на Марка.

Какие-то древние воспоминания шевельнулись в мозгу Марка. Петриус отравил их отца и руками Нерона превратил Диану в горящий факел.

Марк встретил Питера мощным ударом кулака. Тот упал на колени, потерял равновесие, откинулся назад, перевалился через зубцы парапета и полетел вниз.

Марк смотрел на безжизненное тело брата, распростертое внизу на камнях. Все случилось так быстро, что Марк не успел ухватить его. «Спас бы я его, если бы успел?» Вряд ли можно было однозначно ответить на этот вопрос, но он знал, что Питер — олицетворение зла и сам виноват в собственной гибели. Так получилось, что римская свадьба не обошлась без жертвоприношения.

Марк нашел Диану в спальне, куда ее отнес доктор Уэнтворт, чтобы осмотреть. Граф с волнением всмотрелся в лицо друга.

— С Дианой все будет нормально, только пусть полежит несколько дней. Ей повезло, что не случилось выкидыша.

Марк и сам не понял, удивило его это сообщение или нет.

— Спасибо, Чарльз. Боюсь, ты нужен внизу.

Марк опустился на край постели.

— Ты и в самом деле чувствуешь себя нормально? — Внутри у него все дрожало.

— Это был Петриус…

— Я знаю, любовь моя. Он уже не сможет тебя обидеть.

— Я знаю, это нехорошо, но я рада, что он умер.

— Он заслужил смерть. Все кончено.

Диана поднесла его руку к щеке, потом поцеловала в ладонь.

— Ты такая тоненькая, ты уверена, что беременна?

— Очень уверена.

Он поцеловал ее.

— Отдохни. Я позабочусь обо всем остальном. Когда за ним закрылась дверь, она знала, что, кроме этого человека, ей ничего больше не нужно в жизни.

Теплым майским днем Диана и Марк сидели друг против друга в большой фарфоровой ванне.

— Бассейн достроят через пару дней. Эту старую ванну можно будет отправить на чердак.

— Ни за что в жизни! Я ее очень полюбила, — заявила она, проводя кончиками пальцев по внутренней стороне его мускулистого бедра. Ноги Марка были прижаты ее ягодицами к днищу ванны, что полностью лишало его свободы действий.

— Не хочешь сегодня поиграть в господина и рабыню?

— А ты не хочешь поиграть в госпожу и раба?

— Ни за что в жизни! — Но в душе он знал, что эта женщина поработила его.

— Давай поторгуемся, — игриво предложила она, а большой палец ее ноги уже почти добрался до цели.

— Я разрешу тебе называть меня Маркусом, — попытался соблазнить ее Марк.

Диане нравилось, чтобы последнее слово оставалось за ней, и она знала, что Бог подарил ей мужчину, который позволит ей это. Иногда… Она прикрыла глаза и прошептала:

— Я буду слушаться тебя во всем, если ты наденешь тот меч гладиатора, что я тебе подарила. Чтобы придать большую убедительность своему предложению, она скользнула пальцами ноги чуть дальше…