Попаданки домой не возвращаются! (СИ) - Страница 2

— А?

Экран мигнул закончившимся звонком.

— Блин. — Хлопнула себя по лбу. Именно после этого маневра память отозвалась смутными обрывками о вечернем событии. Действительно договаривались. Ну да, надо поддержать Иришку — девчонку из соседнего отдела. У нее развод и все такое. А мы вроде вместе на обед ходим.

Я заново оценила выбранный на работу комплект. Темные джинсы и серый свитер с черным котом, дрыхнущим над миской с сухим кормом, мало походили на вечерний наряд.

— Блин, — повторила я, спешно сгребая в сумку косметику, и туда же закидывая клатч. — Блин. Тимьяний, ты не помнишь в чем я хожу в рестопабы?

Кот, вышедший меня провожать, продолжал смотреть расширенными черными зрачками.

— Зараза, все-таки придется платить за простой.

И да, пришлось. Но это оказалась меньшей из проблем, что ждали меня впереди. Так, первый звоночек.

— 2 -

Следующий звоночек, сигнализирующий о том, что беда не то что за порогом, а вот — вот свалится на плечи, обнимет цепкими ручонками и утащит в мир пушистых зверьков, славящих своим мехом и обещанием незабываемых ощущений, прозвенел через минуту после того как я зашла в кабинет. И продолжил звонить на протяжении всего дня.

Во — первых, я не смогла вспомнить пароль от рабочего компьютера. Потом от программы. Потом от банковского приложения. Во — вторых, путала всех по именам или вовсе не могла вспомнить, с кем говорю. В — третьих, прошляпила несколько встреч, не передала что — то кому — то и не нашла отчет.

Ближе к обеду, не выдержав моей заторможенности по любому пустяковому делу, коллега подкинула номерок врача. Мол, память давно не девичья, возраст штука суровая, самое то провериться у специалиста. Я не стала возражать. Лишь внесла платный прием в список трат на месяц, вычеркнув поход к парикмахеру. В конце концов, корни можно покрасить самой.

— Единорожечки вы мои, пусть это будет дном, — жалобно попросила я трех рогатых коняшек, приклеенных к краю монитора. Те задорно улыбались, держа над собой транспарант с ободряющим лозунгом. Что — то на испанском, гласящее про магию дружбы.

Но, как всем известно, единороги не исполняют желания.

Когда часы показали конец рабочего дня, я чувствовала себя выжатым лимоном, который предварительно заморозили, потом бросили под кипяток, и после этого измяли в кислую кашицу.

— Ириш, я сейчас сдохну, — честно призналась я, когда в кабинет ворвалась жгучая брюнетка с модным каре.

Энергия из нее била так, будто ей только стукнуло восемнадцать, и она готова ворваться во взрослую жизнь и вкусить все ее темные стороны (не те, где существуют ежемесячные квитанции, пенсионные реформы, ценник в стоматологию и кофе по скидке).

Не так я представляла себе женщину после развода. Если подумать, настолько живую и наполненную силой Иришку я видела впервые за все те годы, что знала.

— Столик на полдевятого. Завтра сдохнешь, — пообещала она, оглядывая меня с ног до головы. Продефилировала к столу, бесцеремонно схватила мою сумку и принялась потрошить ее на наличие косметики.

Еще один человек в моей жизни, не знающий о чужих границах. Или только о моих?

— Минутку, сохраняю.

Окошки на компе поочередно схлопнулись, будто маленькие портальчики. Экран мигнул и потух. Одновременно с этим на столе возникли туфли, выуженные Иришкой из недр шкафа. Серебряные красотки из тонких ремешков, страз и боли однажды были оставлены мной на работе во время очередного корпоратива, потом благополучно забыты и расчетливо не найдены после.

— Строгий дресс — код. — Безапелляционно напомнила Иришка. — Тут всего семь сантиметров.

— Это на целых семь сантиметров больше, чем я люблю. — Глянула я на свои кеды. — Ну ладно, на пять.

— Дресс — код. Ань, ну пожалуйста, сегодня мой праздник.

Взяв косметичку, я направилась к зеркалу, мимоходом заметив:

— Хорошо, но, если мне придется убегать по пустынным улицам от какого — нибудь маньяка, в полиции я составлю твой фоторобот.

— Почему за тобой должен погнаться маньяк? — искренне удивилась она.

— Закон подлости.

— Судя по тому, что я сегодня слышала, ты уже исчерпала весь его лимит. К тому же, отдышка убьет тебя раньше, чем маньяк или каблуки. Даже не спорь. Помнишь, когда начальник решил отпраздновать юбилей фирмы походом в горы?

— Да, — мечтательно улыбнулась я отражению, нанося аккуратные штришки. — Мой любимый поход. Подвернула ногу на выходе из автобуса и пока вы запускали фейерверк на вершине горы, я у костра слушала байки сторожил и пила травяной чай.

Иришка накинула на плечи легкое пальтишко.

— Это был не фейерверк, а сигнальная ракета. Нас МЧС весь следующий день искала, пока ты с обкуренными псевдошаманом и шизанутыми на теориях заговора пила дурман — траву.

— Эй, — обернулась я, — не порть все своей грубой реальностью. Я пережила ту ночь и буду помнить ее так как хочу!

— Во — от, — обрадовалась Иришка, набирая нашу третью коллегу, застрявшую в бухгалтерии. — Именно такой настрой мне нужен. Гуляем день моей свободы!

Именно этот тост прозвучал в рестопабе три раза подряд. Потом, скинув на нас заботу о сумочке со всем ее содержимым, шикарная и трижды свободная Иришка отправилась заново исследовать те части жизни, что были так долго под запретом.

Наш столик стоял на балконе, неподалеку от лестницы. Люди то и дело сновали туда — сюда, но едва ли сильно мешались. Музыка играла достаточно громко, чтобы создать настроение, но все же не так сильно, чтобы приходилось ее перекрикивать.

Марина не спешила присоединяться к великому походу Иришки. Остановив выбор на платье, которое мадам Шанель советовала иметь каждой женщине в своем гардеробе, она внимательно изучала каждого мужчину, попадавшего в ее поле зрения. Периодически алые ноготки постукивали по бокалу, когда взгляд цеплял кого — то достойного.

Я же остановилась на джинсах, белой блузе (из последней коллекции кого — то, о ком я никогда не слышала, но раз уж зашла, а продавщицы такие милые и настойчивые…), каблуках (и зря, клянусь, я видела девушек в кедах, комфорт больше не под запретом!) и ремне с орнаментом.

— Ты же не на антибиотиках. — Не отрывая взгляда от кого — то за моей спиной, внезапно заговорила коллега.

Мы не были с ней близкими подругами, но очень много пересекались по общим проектам, а обеденный перерыв — это святое.

— Я пью. — Указала на свой бокал. Да, он был нетронут, что говорило не в пользу моего аргумента, но мы разве на суде?

— Лимонад. Анют, мы же договаривались, что сегодня гуляем. Иришки оформили развод, у меня повышение, а у тебя…

— …новый телефон.

— Последняя модель, — вздернула Марина брови.

— И то верно, — потянулась я к сырной тарелке. — Но не на голодный желудок. Когда уже принесут салат? Мы, наверное, час ждем.

Маринка цапнула виноград и безжалостно запила его вином. Я нехотя взялась за собственный бокал и тут же ощутила укол тревоги. В голове вспыхнула и сразу погасла замыленная блюром мысль.

— Так, Ира теперь свободна. Я в активном поиске. А с тобой что?

От резкой смены разговора, я едва не подавилась очередным кусочком сыра.

— Свободна.

— Чего так? — продолжала бить в лоб Марина. — Рожать пора, а ты без мужика. Шутки — шутками, но если серьезно, то в декрет лучше сейчас иди, пока наша фирма дополнительные льготы дает. Их в следующем году отменят. Но если есть справка, что ты хотя бы на первом месяце, успеешь заранее оформить.

Я обернулась назад, проверяя, не хочет ли Иришка вернуться за наш столик. Она не хотела. В общем, я ее понимала. Сама уже жалела, что не подавилась куском еды.

— Последний раз я ходила на свидание два года назад. И это было настолько ужасно, что надолго отбило охоту. Декрет отменяется.

Что ответила Марина, я не услышала. Грохнула музыка, перекрывая ее голос. Цветные огни закружились, каруселью пробежали по нашему столику и понеслись дальше по залу. Хотя я сидела спиной к бару, в глазах у меня замельтешило. На миг показалось, что за Мариной возникла причудливая тень, потрескивающая будто сломанный телевизор.