Попаданка для дракона (СИ) - Страница 10

— Хорошо.

— Ужин?

Рэй еще раз посмотрел на стакан, который натирал толстяк, нервно сглотнул и покачал головой:

— Пожалуй нет.

— Зря. У нас кабан на вертеле. Позавчерашний.

Это он так жутко воняет? Наверное, своей смертью умер.

— Пироги есть. С капустой.

Я тут же представила, как он своими грязными руками мнет тесто, попутно почесывая зад или ковыряясь в носу, и не смогла сдержать дрожь отвращения.

На губах Рэя проскочила едва заметная улыбка.

— Спасибо. Не голодны.

— А твой спутник? Почему он все время молчит?

Я сжалась еще сильнее и, стараясь казаться незаметной, отступила за широкую спину мужчины.

— Он немой и немного…не в себе.

— Убогий что ли? — бесцеремонно спросил хозяин, вперившись в меня мутным взглядом.

— Да.

Ну спасибо тебе, солдатик! Убогой меня еще никогда не называли.

— Учти. У нас разговор простой. Начнет буянить — на вилы и за ограду.

— Не начнет. Я присмотрю, — Рэй забрал замызганный ключ и подтолкнул меня к лестнице, — Идем.

На втором этаже было еще мрачнее, чем на первом. Свет дарила одна единственная лампа возле лестницы, а дальше царил полный сумрак. Я растерялась, но тут же почувствовала, как Рэй берет меня за руку и уверенно ведет вперед.

Я понятия не имею, как ему с первого раза удалось найти замочную скважину и отпереть скрипучий замок. Темнота его совершенно не смущала.

Заходить он не спешил — остановился на пороге, крепко удерживая меня за руку, прислушался. Я тоже замерла и превратилась в слух, но ничего кроме грохота собственного сердца не услышала.

— Заходим, — наконец тихо сказал Рэй и пропустил меня вперед.

Я сделала пару шагов и остановилась, в темноте не понимая, куда идти и что делать.

— Сейчас, — раздался тихий скрежет, дребезжание стекла, щелчок и комнату озарил тусклый свет.

Рэй стоял позади меня и сосредоточенно крутил задвижку на старой лампе:

— М-да. Ярче не получится.

— А если…

— Т-с-с, — приложил палец к губам, — не надо. Молчи.

Убедившись, что лампа горит ровно и не собирается внезапно гаснуть, он поставил ее на стол, потом подошел к окну и, чуть сдвинув штору, выглянул на улицу, скользнул по ней острым взглядом.

Обхватив себя руками, я тревожно наблюдала за тем, как мужчина подошел к низкой двери в углу комнаты, толкнул ее и шагнул внутрь. Хотелось бежать за ним, спрашивать все ли в порядке, но не могла даже с места сдвинуться.

Спустя миг раздался звук льющейся воды.

— Все нормально, — сказал Рэй, возвращаясь ко мне, — это, конечно, не королевские купальни, но смыть дорожную грязь вполне можно.

Он подошел ко мне и начал развязывать тесемки на плаще, а я забыла, что нужно дышать.

— Сырой, надо снять, — пояснил, заметив мой изумленный взгляд.

Я сдавлено кивнула.

Внезапно показалось, что стены вокруг нас сжались, воздух ушел, оставив за собой выжженную пустыню, стало жарко. Я только сейчас поняла, что мы с ним вдвоем, в маленькой комнате, на всю ночь. Те отблески притяжения, что осторожно тлели днем, теперь стали разгораться все сильнее.

Это, наверное, инстинкт. Тот самый, который в экстремальных ситуациях толкает навстречу понравившемуся человеку. Иначе как объяснить, то, что происходило внутри, тот трепет, который расползался по венам, вытесняя здравый смысл?

— Иди первая, — Рэй невозмутимо кивнул на маленькую дверь.

Он или не заметил, или просто сделал вид, что не замечает моего состояния. Забрал плащ и, пока я топталась на месте, развесил его на спинках стульев.

— Иди, — повторил с нажимом, — пока горячая.

Я поспешила в умывальню. Не из-за воды, а из-за того, что щеки начало нестерпимо калить. В груди происходило что-то странное, волнующее и нестерпимо приятное. Сворачивалось теплым комом и спускалось ниже, в живот, растекалось по венам, заставляя трепетать.

Дверь в купальню не запиралась, мне даже не удалось прикрыть ее до конца. В узкую щель было видно, как Рэй ходит по комнате, раскладывая наши вещи, снимает насквозь промокший китель.

На этом моменте я отпрянула, испугавшись, что он заметит, как я за ним подглядываю. Отошла подальше и начала стягивать с себя грязную одежду. Почистить бы ее, но позже, сначала хочется искупаться самой.

В маленьком помещении было прохладно, несмотря на клубы пара, поднимающиеся над старой деревянной кадкой. Сквозь криво заколоченное окно просачивался свежий ночной воздух. Он стелился по полу, вынуждая поджимать пальцы и ежиться, забирался по коже вверх, мурашками проходился по спине.

Еще раз бросив взгляд на дверь, я забралась в кадку. Постояла пару мгновений, позволяя коже привыкнуть и опустилась в горячую воду, стараясь не думать о том, что за тонкой перегородкой находится мужчина, при виде которого сердце начинает биться чуть быстрее.

Разлеживаться я не стала. Неизвестно, как в этом мире обстоят дела с водой, а нас все-таки двое, и солдату тоже надо погреться после ночной поездки под дождем. Я взяла с медной полочки кусок коричневого мыла, как и все в этой деревне пахнущее дегтем, сначала кое-как намылила спутавшие волосы, потом всю себя. Окатилась и вылезла из кадки, тут же почувствовав, как по ногам тянет прохладой.

В углу на крючке нашлось серое полотенце, такое старое и застиранное, что на просвет были видны разномастные бреши. Доверия оно мне не внушало, но другого варианта не было, поэтому вытерлась, стараясь не думать о том, хорошо ли оно простирано после прежнего постояльца, замотала им волосы и с некоторым сожалением надела старое платье на чистое тело. После этого вышла в комнату.

Рэй сидел на корточках, возле старого, покрытого копотью камина и разводил огонь.

— Дымоход забит, так что сильно разжигать не буду, а то угорим, — произнес он, не оборачиваясь.

Я сначала кивнула, во все глаза пялясь на рельефную спину, потом сообразила, что он меня не видит и едва слышно выдохнула:

— Хорошо.

— Сейчас будет теплее, — он поднялся, отставил в сторону кочергу и развернулся ко мне лицом.

Вот это торс. Я аж забыла о том, что хотела сказать. Все силы уходили на то, чтобы открыто не пялиться.

— Я все. Можешь идти в купальню, — кашлянула, старательно отводя взгляд в сторону.

Его голые плечи, широкая грудь, плоский живот с четко очерченными порожками пресса и сбегающей вниз темной полоской волос, заставляли меня нервничать и дышать чуточку чаще, чем обычно. Хотя вру. Гораздо чаще. Глубже. И с надрывом.

На него хотелось смотреть, жадно лапая взглядом. Его хотелось трогать, настолько сильно, что ладони начало колоть словно иголками.

Ё-мое… Ну, нельзя же быть таким!..Совершенным.

Я поспешила отойти к окну, чтобы он вдруг не догадался о том, какие мысли бродят в моей дурной голове. Мне было жарко. И душно. Колени стали совсем ватными, сердце истошно колотилось где-то в животе.

Не смотреть на него! Не смотреть! Добром такие взгляды точно не кончатся.

Я все-таки обернулась и чуть не завизжала от испуга, потому что мужчина стоял прямо у меня за спиной. Его взгляд пронзительный, острый, как стальной клинок, пробирал до самых костей. Он видел насквозь и меня, и мои жалкие попытки казаться невозмутимой, и дрожащие как у наркомана руки, и шальной блеск глаз.

Воздуха в комнате стало еще меньше.

Уже понимая, что окончательно и бесповоротно пропала, я смотрела на жесткие, по-мужски красивые, и понимала, что просто умру, если к ним не прикоснусь.

Его взгляд стал еще темнее.

— Рэй…там вода…остывает, — последняя попытка остановиться.

— Плевать.

Мы одновременно шагнули навстречу друг другу. Его руки по-хозяйски сжали мою талию, придавливая к сильному мужскому телу, а я с блаженным стоном вцепилась в его плечи, подалась вперед, позволяя себя жадно целовать, и не менее жадно целуя в ответ.

Дальше все как в тумане. Платье, которое я только успела надеть, снова оказалось на полу. Старая кровать протестующе заскрипела, когда он буквально швырнул меня на нее, тут же наваливаясь сверху. Его губы, ласкающие кожу.