Помяни черта! (СИ) - Страница 63

— Мне их будет недоставать на нашей свадебной церемонии. Ты согласна?

Галя недоверчиво смотрела на него снизу вверх.

— Платье есть, кольца я приготовил, свидетели будут. Пока обойдемся без родственников с твоей и моей стороны, но нас женят сейчас, и ты от меня больше никуда не денешься…

— С тебя три волшебных слова. — Серьезно ответила она, сжав его руку.

— Выйдешь за меня?

— Не то…

— Переедешь ко мне? — он неоднократно читал литературу из четвертого мира, но видимо этих знаний было не достаточно.

— Тоже не подходит. — Нахмурилась Галочка.

— А давай тра…

Она со смешком, закрыла его рот ладошкой: — Как только скажешь, что ты меня любишь… ну, и после росписи, конечно.

— Я люблю тебя! — нежно произнес Нардо, целуя ее ладошку, а затем мягко коснулся губами ее щеки, чтобы в следующий миг накрыть ее губы в страстном поцелуе.

— Я согласна! Где мне переодеться для церемонии?

Вот зря я маме не верила, когда она о своей свадьбе говорила. И зря я с ней спорила, совершенно зря! Хотя, услышь его другие, они бы со мной согласились, потому что ее рассказ был приблизительно следующим:

«Когда я спустилась к твоему папе по ступенькам, он нежно взял меня за руку и сказал, что я самая красивая на свете, мир подернулся белым туманом».

Обычно на этом моменте я, сгорая от любопытства, спрашивала: «И ты больше ничего не видела?»

«Нет, — вздыхая, отвечает мама, и со смешком добавляет, — до того, как он меня поцеловал, в поле зрения еще попадали лица родных и близких, я даже разбирала, что они говорят. А вот после… его трепетных объятий я видела только счастливые глаза и сияющую улыбку самого близкого человека. Не очнулась даже тогда, когда нас объявили мужем и женой».

Тут я снова встревала со своей любознательностью:

«Почему? Неужели туман от счастья был таким плотным?»

«Нет. Но твой отец каждые пять минут возобновлял его чарующую густоту».

Вот зря я ей не верила, очень даже зря.

Сейчас стою перед зеркалом в комнате любимого чельдяки в белом подвенечном платье, глаза горят, щеки алеют, губы пунцовые, в голове ни одной нормальной мыслишки нет, все словно в тумане. И туман явно не собирается исчезнуть. А самое страшное, из всей церемонии я помню лишь, как спросила, где мне переодеться, а потом, потянувшись к Нардо, ответила: «Да».

Все! Остального как не бывало. И вообще ощущение, что сейчас он войдет в комнату, возьмет меня за руку и поведет венчаться. Вот только кольцо с бесподобной серебряной вязью и крупным камнем отчетливо говорит, о том, что все было, а я ничего не заметила вплоть до того момента, когда чельд, извинившись, попросил его в спальне подождать.

— Не усни. — Попросил он нежно.

— Не дождешься. — Ответила тогда я. Если бы он и тогда потянулся за поцелуем, я бы наверняка забыла и это, и сейчас задавалась лишь одни вопросом: «где он?»

— Кстати, а почему он задерживается? — возмутилась я вслух и сняла перчатки. Подумав о том, что ему будет приятнее снять свадебное платье, а не ночнушку, прилегла на кровать. Для возлежания выбрала, на мой взгляд, самую соблазнительную позу, когда из высокого разреза платья выглядывает полусогнутая ножка, а в вырезе платья хорошо просматривается ложбинка груди. Попутно замечаю, что если он не явится через пять минут, я нарушу свое обещание и сладко засну.

В этот момент раздался осторожный стук в двери:

— Войдите. — Разрешила я грудным голосом.

Но вместо страстно ожидаемого черногривого красавца в спальню вошел седовласый.

— Только не говори, что ты решил еще раз со мной попытать счастья.

— Не скажу. — Шпунько прикрыл за собой двери и прошел к самой кровати. — Красиво лежишь.

— Спасибо, стараюсь.

— Я понял, что стараешься. От такого вида слюнки текут.

— Где текут? — нескромно поинтересовалась я. Он не ответил и перевел тему, сверкнув синими глазками.

— Спина еще не затекла от такого изгиба?

— Нет, она тренированная. Так, давай ближе к делу, говори, зачем пришел.

— Передать вот это, — он положил передо мной маленькую синюю коробочку. — Оберег.

— Для чего оберег?

— От нападений уберегает. — Улыбнулся Шпунько и опять с интересом уставился на мою спину. — Точно не болит?

Это он меня сейчас к светской беседе склоняет или просто полюбоваться явился?

— Точно-точно… так и зачем еще ты пришел?

Инкуб переступил с одной ноги на другую и, в конечном счете, сел на пол возле меня. Возникает вопрос, а почему не на кровать? Или у Нардо тут сигнализация на явку чужого?

— За поясом. — Тихо ответил инкуб.

— За поясом по карате? А я таким не владею.

— За поясом чести, если позволишь, поэтому и принес взамен не менее сильный оберег. — Он кивнул в сторону коробочки.

— Это что же, для рыбки Тиото ты решил приобрести пояс, бывший в употреблении? — прищурилась я.

— Ты не понимаешь. Твой работает во всех мирах. То есть, его обладательница выдержит любую осаду по собственной воле, а так же против нее.

Я задумалась: — то есть, взбреди мне в голову кого-нибудь осчастливить собой, отдаться я бы не смогла?

— Ты бы убила этого счастливца.

— Спасибо за пояснения. Так, назревает первый семейный скандал, — уверенно заявила я, — и где мой чельдяка?

— Помяни черта, он и явится! — предложил Шпунько, откинув волосы со лба.

И как по заказу: двери с грохотом вылетели с петель, декоративная лепнина с когтями и крыльями по бокам проема незамедлительно осыпалась, вслед за ней раскрошилась и рухнула каменная кладка стены. И в образовавшемся десятиметровом разломе стоит он, мой Нардо, красавец, каких поискать, глаза синие взбешенные, челюсти сжаты, плечи напряжены, в одной руке знакомый кнут, в другой ручка от двери с обломком дерева.

— Что ты тут делаешь? — от его рыка не только спина, все мое тело покрылось мурашками. А инкуб так вообще вздрогнул. Ух, какой у меня чельдяка гневный и грозный.

— Вообще-то, я спать ложусь. И без мужа, кстати.

— Не ты. Он?! — супруг переступил через разрушения на входе, выбросил дверную ручку и медленно пошел к нам.

Ну как над таким не подшутить? Не удержалась, выдала следующее:

— А он ждет, когда ты пояс чести сниме…

— Что?!

Вот смотрю на него, и понять не могу, зачем переспрашивает, явно же услышал все дословно. Иначе как объяснить, что загоревшись синим пламенем, он подлетел к инкубу и, оторвав его с пола всего одной рукой, начал душить.

— Чельд! — ругнулась я. — Отелло в деле! Он пояс хочет рыбке своей подарить!

Задыхающийся Шпунько тут же оказался на полу.

— Для рыбок свои пояса есть! — сообщил синеглазый брюня.

— Я тоже так думала, но представляешь, мой пояс может работать даже против воли его обладательницы.

Он ничего не ответил, помог подняться все еще красному инкубу и строго спросил, зачем он здесь.

— С предложением мена.

Синяя коробочка оказалась в руках Нардо, и, заглянув в нее, чельд остался довольным:

— Спасибо за подарок. Пояс пришлю почтой.

— Благодарю, доброй ночи.

По хлопку чельда инкуб Шпунько исчез из спальни. Разрушенная стена мгновенно восстановилась, массивные двери стали на место и плавно закрылись. Лавовые светильники потухли, и в комнате, погрузившейся в непроглядную темноту, помимо ярко синих глаз Нардо, зажглись маленькие белые огоньки.

— Ммм, романтика в полном наборе, — я откинулась на подушки со смешком, — а шампанское будет?

— Будет. — Пообещал чельд, прикоснувшись к моим стопам теплыми руками, он присел рядом. — И шоколад, и клубника…

Далее в пространстве нежно зазвенели колокольчики, из стен к супружескому ложу потянулись полупрозрачные изогнутые ветви деревьев. И, когда руки моего игривого мягко поднялись от стоп к коленам, а его горячее дыхание коснулось бедра, ветви зацвели сотнями розочек и с потолка медленно посыпались белые лепестки с дурманящим запахом.