Поменяемся игрушками? (СИ) - Страница 6

====== Глава 5. ======

Сначала Клинту кажется, будто замерзла каждая клеточка его тела, но проходит всего лишь миг, и они стоят на крыше Башни Старка. Прямо перед установкой, что держит портал открытым. Рядом с ним стоит пульт управления, и все. Возле него никого нет, хотя по тому, как оглядывается Локи, кто-то должен присутствовать. Так и не увидев того, кого высматривал, трикстер выпускает из рук Бартона и подходит вплотную к искрящемуся энергией щиту, что защищает сердце установки: Тессеракт. Бог поднимает свой посох, с некоторым усилием проталкивает его сквозь тонкий барьер, касается острым кончиком Куба и... и все прекращается. Иссякает столб энергии, схлопывается дыра в небе и лишь Тессеракт продолжает искриться голубым светом. Взяв в руки, Локи с минуту вертит его в руках, внимательно разглядывая, а потом с непонятным хмыканьем небрежно кидает на пульт. Затем возвращается к Бартону и снова заключает его в объятия. Снова ледяная смерть пытается вытянуть жизнь из тела смертного, но, когда это, кажется, вот-вот случится, они оказываются на месте. Огромное полутемное помещение, с массивной мебелью и окнами во всю стену. Вряд ли в Нью-Йорке есть подобные помещения, однако – шпиль уцелевшей высотки Крайслера и нахально щеголяющая абсолютно неповрежденным видом Башня Старка говорят об обратном. – Располагайся, Сокол. Ты здесь надолго. Или нет. Посмотрим, – Локи абсолютно свободно скинул с себя часть доспехов на широкую лавку, судя по царапинам и вмятинам, используемую так довольно давно. Оставшись только в брюках и рубашке, виднеющейся из-под распахнутого кожаного камзола до колен, трикстер скрылся за одной из дверей, откуда снова послышался его голос. – Выйти без моего дозволения ты не сможешь, выброситься из окна – тоже. Поднять на меня руку или измыслить недоброе как для меня, так и для себя не даст ошейник. Чем быстрее ты смиришься, тем быстрее... Так и не дождавшись окончани фразы, Клинт осмелился вопросительно закончить ее: – Ты меня отпустишь? В дверях показался Локи, уже в одной только рубашке, весело отфыркиваясь и вытираясь белоснежным полотенцем. – Ну... Возможно, и отпущу. Если ты этого еще будешь хотеть. И если будет, кому хотеть. Увидев, как сжались кулаки лучника, бог весело рассмеялся. – Все зависит только от тебя, и от того, как быстро ты поймешь, чего я от тебя хочу и жду. Не для того я обменял одного жалкого смертного на источник энергии и кровных врагов, чтобы быстро сломать свою игрушку. У тебя есть пара дней, чтобы успокоиться и освоиться здесь. Если что нужно – говори сейчас. Потом тебе может быть не до этого. Осмотрись, привыкни. У тебя теперь масса времени. – Если я – жалкий смертный, зачем же ты тогда оставил нашим Тессеракт? Прихватил бы и его! – Ну... – опять задумался Локи, но тут же тряхнул волосами, – нет. Забрав тебя, я обрек твоих соратников на муки совести, какой ценой они выкупили свои жалкие жизни. Эта вина не даст им покоя, испортит сон, будет вечно смотреть на них из зеркал. Рано или поздно, но они сами накажут себя, если, конечно, в них еще есть честь воинов. А вот если бы я забрал с собой и Тессеракт, то у них было бы оправдание поисков тебя. Неважно, что ты мог бы умереть, как я предупредил. Они искали Куб, а твоя смерть – это трагическая случайность. Не-е-е-ет... Я не стану облегчать им их терзания и муки! Пусть сполна вкусят свое бессилие и слабость. И вместо того, чтобы задавать бесполезные вопросы о тех, кто волен сам распоряжаться своей судьбой, ты бы задумался о себе. Можешь ходить почти везде, только дверь в лабораторию тебе не откроется. И учти – я не терплю грязи. Нигде, – последнее слово, такое безобидное, но сказанное настолько двусмысленным тоном, вызвало озноб дурных предчувствий у стрелка. Хотя, не то чтобы он сомневался в дальнейших планах бога: уж больно красноречивые взгляды бросал на него трикстер еще тогда, когда он находился под его властью. Но задаваться вопросом, почему Локи не воспользовался ситуацией тогда, и почему сейчас, Бартон не стал. Просто отметил для себя, что теперь при принятии душа ему предстоит еще одна, неприятная и унизительная процедура. Пока что стоит вызывать как можно меньше недовольства трикстера, а там, глядишь, и шанс сбежать предоставится. * * * В жилище Локи оказалось три спальни, гостиная, столовая, гардеробная, оружейная, библиотека и еще одна закрытая дверь. Видимо, за которой находилась та самая лаборатория. А еще была купальня. Назвать помещение, размерами не уступающее всей его квартире, просто ванной комнатой не поворачивался язык. Да, там имелась современная душевая кабинка, но этим признаки цивилизации и ограничивались. Ванну заменял мини-бассейн из травянисто-зеленого мрамора, теплого на ощупь. Такой же мрамор покрывал и пол, мраморными, только уже белыми, были и стены. Только одну из них заменяло зеркало. Бартон только иронично хмыкнул на такой признак нарциссизма. А при виде батареи баночек, бутылочек, горшочков и флакончиков на полке рядом с купелью только в затылке почесал – неужели вся внешность бога есть результат косметики? На всякий случай спальню себе Клинт выбрал самую дальнюю от комнаты трикстера. Ее оказалось очень легко опознать: если во всех трех остальных комнатах царили тишина и запустение, ровным слоем укрывавшие всю обстановку комнаты, то жилище бога было просто пропитано им. Да, в комнате Бартона была кровать, на которой трое немаленьких мужчин могли всю ночь спать и не задеть друг друга. Был шкаф для одежды, кресла, камин, столик, еще что-то такое. Но все это было... неживым. Любой бы ощутил запустение и равнодушие этих комнат, только зайдя в них. А в комнате Локи лежали книги, свитки, какие-то листы с расчетами, чертежи. Стояла тарелка с очищенным яблоком, а рядом с ним лежал один из любимых кинжалов бога. Была приоткрыта дверца шкафа и оттуда свешивался рукав бархатной зеленой рубахи. Но больше всего внимание привлекала постель. Такая же широкая, как в комнате Клинта, она была другой. Более низкой, скорее – поднятым квадратом пола, она была в несколько слоев устлана подушками и мехами. Роскошными, мерцающими, переливающимися в тусклом свете мехами неведомых Бартону зверей. Хотя кое-какие расцветки он узнавал. И все это богатство так и манило раздеться донага, чтобы всей кожей ощутить невесомую ласку, завернуться в них, и отдасться на волю безмятежного сна. Неудивительно, что Локи такая задница, почти весело хмыкнул про себя Клинт, когда увидел эту картину – в таком “гнезде” спокойно уснет любой, даже тот, у кого совести нет вообще. Но на всякий случай, Клинт поспешил покинуть эту комнату. Библиотека встретила лучника запахом книжной пыли. Не то чтобы он знал, какой это запах, но почему-то у него сложилось твердое ощущение, что именно так и пахнет книжная пыль. Некоторые книги внушили ему уважение одним только своим видом – любую из них можно было использовать как оружие тяжелого действия. Это если бы он смог ее поднять. Учитывая, что обложка одной из тех, что лежали на массивном пюпитре, весила никак не менее трех килограмм, сколько могла весить сама книга, размерами с хороший такой чемодан и имея такую же толщину, ему представить было сложно. Но проверять на практике Бартон это благоразумно не стал – еще придавит его так, что не встанет, вот позору-то будет. В оружейной у него началось обильное слюнооотделение: пусть коллекция оружия, висящая на стенах и покоящаяся на стойках, вызвала бы интерес только у ценителей старины, оценить качество и изящество это совсем не мешало. Темная сталь, светлая сталь, бронза, еще что-то, кинжалы, глефы, секиры, мечи, тессены (боевые веера), топоры, гравировка, чеканка, травление... И луки. Нет, пожалуй даже – ЛУКИ. Руки Клинта помимо его сознания потянулись к одному из этих произведений искусств, и плевать было на последствия. Увы... Первые минуты Бартон обреченно думал, что нашел одну из тех пыток, которым подвергнет его Локи: видеть, но не иметь возможности взять в руки. Проверка мысли подтвердила: Бартон мог сколько угодно смотреть, но ни одну вещь взять в руки не мог. Какой бы маленькой и безобидной она не была. В столовой стоял монументальный стол с дюжиной столь же массивных стульев и все. При этом в апартаментах бога не было даже намека на кухню. Или хотя бы холодильник. Голодом что ли его морить будут? Гардеробная была последним помещением. Ну... Не сказать, что бы его “хозяин” был модником. Похоже, для комфортной жизни ему вполне хватало тех вещей, что висели в его личном шкафу, учитывая, что среди бесконечных полок и стоек безнадежно терялся тот десяток вешалок, что были заняты. А еще Бартон обнаружил лестницу на крышу. Выбравшись на площадку, он с наслаждением вдохнул наполненный дымом пожарищ воздух и огляделся по сторонам. Да, вряд ли бы они смогли поймать трикстера, учитывая, что он преспокойно обитал практически под носом у Старка, устроив себе роскошные апартаменты в одной из квартир, а они об этот ни сном, ни духом. Бросив еще один тоскливый взгляд на Старк Тауэрс, находящуюся всего в квартале от его нынешнего местонахождения, Клинт перевесился через парапет крыши, приглядывая себе пути будущего бегства. Не может такого быть, чтобы из ловушки не было выхода. * * * – Фьюри, вы что – совсем последние мозги растеряли? – тихо, спокойно, и оттого еще более жутко спросил Старк. Обычно он шумно возмущался, требовал или ставил перед фактом. А когда он начинал разговаривать так, как сейчас: тихо и цивилизованно, это сулило массу проблем. – Нет, мистер Старк, – директор стоял перед Мстителями в своем неизменном кожаном плаще, с повязкой на глазу. И при этом абсолютно все они чувствовали сейчас его растерянность. – Совет уже знает о сделке, и их приказ был ясен, как никогда. – Но мы не можем так поступить! – горячо воскликнул Роджерс. – Это подло! Что мы тогда стоим, как команда, если позволим поступать так с нами?! – Капитан, я тоже не в восторге, но что я могу поделать? – устало оперся о стол перед ним Фьюри. – К вечеру агент Клинтон Фрэнсис Бартон должен быть вычеркнут из списка агентов Щ.И.Т.а, его дело закрыто, а попытки найти его и эвакуировать, если он согласится добровольно, или похитить, если его согласия не будет – станут считаться государственной изменой. И караться она будет смертной казнью независимо от того, какое положение в обществе будет занимать тот, кто задумает эту авантюру. Если бы Локи забрал Тессеракт, то у нас было бы оправдание его поисков, но... Куб у нас, портал закрыт, боевые действия прекращены благодаря самопожертвованию агента Бартона... И Совет хочет, чтобы этот порыв никто и ничто не поколебало. – Лживые лицемерные твари! – в сердцах стукнула по подлокотнику своего стула Наташа. – Им плевать на всех, кроме себя! – Не думаю, что Клинту Бартону угрожает смерть... – все еще нехарактерно задумчивый, медленно проговорил Тор. – Я в первый раз вижу, чтобы брат мой прекратил свою забаву ради кого-то. Локи – сильнейший маг Асгарда, как показали эти бои, но и воин он не из последних, хоть и не думается это при виде его. Тони Старк, ты – величайший ученый муж, и ему было бы с тобой о чем поговорить, но выбрал он не тебя. Как и ты, доктор Бэннер. Он мог выбрать тебя, Наташа, так как брат мой все же мужчина, и познал он ласки дев-воительниц Асгарда. Но не ты была выбрана им. Он мог взять тебя, Стив, ибо не зазорно скрестить с тобой клинки даже мне. Но выбрал он Клинта Бартона. У него нет той светящейся штуки, что у Тони, нет чар Наташи, нет ловкости и скорости Стивена, нет силы Бэннера. Значит, у него есть что-то, что нет ни у кого из вас, что-то, что смог разглядеть мой брат, и не смогли мы. А это значит, что вряд ли жизни Клинта будет что-то угрожать. – Тор, наивная ты душа... – скривился в гримасе Старк, – поверь мне, бывают в жизни обстоятельства, когда смерть – намного предпочтительнее жизни. Как бы наш Хоукай не угодил именно в такие обстоятельства... – В общем, так, директор, – глубоко вздохнув, Тони с усилием поднялся с того выступа, что заменил ему стул. – Как мы поняли, ваш Совет – это кучка слабохарактерных, трусливых и ублюдочных политиканов, готовых прикрывать собственную задницу чужими жизнями. Я на такое не подписывался, потому вместе с Клинтом можете смело вычеркивать из своих баз и меня. Если моему городу и моей стране потребуется помощь – я помогу, но без вас. Стив, Брюс, вы со мной? Наташа, ты девушка у нас ушлая, сама как-нибудь выкрутишься. Как освободишься, Башня тебя пропустит. – Мистер Старк, вы забываетесь, – угрожающе склонился в его сторону Фьюри. – Вы можете уйти, но мистер Роджерс останется здесь. – Это почему еще? – не менее угрожающе сложил на груди руки Железный Человек. Сам Роджерс сделал всего один шаг в сторону... чтобы встать за правым плечом Старка. – У него подписан контракт с армией Соединенных Штатов, и мы вложили в него слишком много сил и средств... – Так, минуточку! – поднял ладонь в воздух Тони. – Контракт с армией подписывал Стив Роджерс, да. Но, согласно документам, капитану Стивену Роджерсу на данный момент более девяноста лет, что автоматически переводит его в разряд военных пенсионеров. Если вы имеете в виду Капитана Америку, то сей объект погиб при пилотировании самолета еще в войну. Нынешний Стив Роджерс является полной собственностью компании “Старк Индастриз”, так как был найден при использовании средств, техники и людской силы именно вышеназванной компании. Так что, как объект, найденный в нейтральных водах, он принадлежит в первую очередь мне. В связи с чем все вопросы по его использованию в военных действия просьба решать через генерального директора компании, которую я первым делом посвящу в подробности конфликта. – Стив! Вы же не вещь, так почему позволяете так с собой обращаться? – в первый раз за все время заговорила Мария Хилл, первый помощник директора, пережившая все катаклизмы. – Знаете, мэм, – обернулся на нее через плечо уже выходящий за дверь Роджерс, – как я понял, Мстители для Щ.И.Т.а – это вещи, которыми можно распоряжаться по своему усмотрению. Так почему другим нельзя? Хотя... Вернувшись обратно к столу, Стив достал из потайного кармашка своего костюма смятую десятку и положил ее на стол под недоуменными взглядами остальных и нечитаемым – директора. – Вы были правы, когда сказали, что меня многое удивит. Например, в мое время своих ТАК не бросали.. С тихим шорохом за Железным Человеком, Халком и Капитаном Америкой закрылась дверь. Посидев еще с полминуты в своем кресле, поднялась и Романофф. – Я слишком многим обязана Клинту, чтобы вот так отказаться от него. Полагаю, Старк не откажется почистить мои докуметы, – теперь дверь закрылась и за Черной Вдовой. – Я понимаю твои мысли, Фьюри, у тебя просто не было выбора тогда. Но так нельзя делать, – с сожалением проговорил, вставая, и Тор. – Если воин знает, что он нужен, что его не бросят, он пойдет с улыбкой на самую лютую смерть. Но если оставить без помощи одного своего соратника, пойдут ли потом за тобой остальные? Я дрался вместе с Клинтом Бартоном, я делил с ним еду, вино и крышу над головой. Поэтому я не стану бросать его на волю равнодушных Норн помогу Старку всем, чем смогу. Советую и тебе отказаться от служения своему Совету, раз он так подло поступает со своими воинами и присоединиться к Старку, как все мы. Так будет правильно. Оставшись в помещении вдвоем с Хилл, Фьюри уже открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но не успел. В помещении раздался очень приятный голос, который с извиняющимися интонациями произнес: – Директор Фьюри, мистера Старка и организацию Щ.И.Т. связывает пусть недолгое, но плодотворное сотрудничество, которое в данный момент подошло к концу. В связи с чем мистер Старк просит организацию Щ.И.Т и ее сотрудников освободить Старк Тауэрс от своего присутствия, так как данное здание является частной собственностью, предназначенной для проживания, а не для аренды государственными структурами. Мистер Старк дает сотрудникам Щ.И.Т.а время для вывоза своих личных вещей до двадцати одного часа этого вечера. Учитывая, что все оборудование принадлежит моему создателю, данного времени по его расчетам должно хватить с избытком. Благодарю вас за внимание и понимание. – Агент Хилл, – обратил внимание на невозмутимую девушку директор, – очень надеюсь, что вы процитируете прозвучавшие речи в своем докладе Совету Безопасности дословно. Как они того и желали, инициатива Мстители распущена, а значит, если им потребуется их помощь, то приказать они больше не смогут и придется договариваться напрямую. В положительном успехе чего я крайне сомневаюсь, учитывая приказ Совета по одному из них. В 21.01 минуту Башня Старка отключила все связи с внешним миром.