Поменяемся игрушками? (СИ) - Страница 21

Находящиеся в комнате могли и сами продолжить, к чему привел эгоизм Тора, и стала более понятна причина, почему Локи стал таким. Но прервать исповедь Громовержца никто не решился.

- У меня все еще был младший брат. Но я как-то не заметил, как из его улыбки пропал тот свет, что согревал всех, а из глаз – ожидание чуда. Все чаще и чаще его шутки были жестокими, приводя к слезам, а не к смеху. Он все еще общался с нами, но теперь наши друзья стали только моими друзьями. Они высмеивали его, то, как не любил он оружие, хотя мало в чем уступал даже мне. Они смеялись над тем, что он все еще один, но я знал, что любая дева во дворце будет рада разделить с ним ложе. И не только дева. Но я смеялся вместе с ними. Ведь Локи был моим младшим братом, который прощал мне всегда и все: сломанные игрушки; порванную книгу; испорченный эксперимент; мои насмешки над ним, чтобы доказать остальным, что мы все еще друзья… Что я натворил за эти тысячелетия, я понял совсем недавно, когда видел, как падает в Бездну тот, кто…

Тор опять уперся лбом в стекло. Откликаясь на его настроение, морось за окном превратилась в полноценный ливень, освещаемый ветвистыми молниями и содрогающийся от раскатов грома, от которого, казалось, вибрировали кости.

- Я не стану боле помогать вам в том, что вы задумали, – глухо заговорил он опять. – И вам не позволю. Локи… Локи обманул сам себя. Он нашел не игрушку. Он нашел свое отражение. Наверное, он сам еще не понял этого, но ему кажется, что Клинт Бартон такой же, как и он, и теперь он пытается исправить все то зло, что когда-то я причинил ему. Он не истязает Хоукая – он лечит его душу. А вместе с ней – и свою. Оставьте его. И быть может, однажды я снова увижу улыбку своего младшего брата, а не того чудовища, которое сделал из него сам.

====== Глава 17. ======

Не скрывая удовольствия, Клинт сосредоточенно и методично проверял каждый ремешок, пряжку, защелку прежде, чем закрепить их на положенном месте. Такая проверка обуславливалась двумя фактами: во-первых, он так привык. А во-вторых – хотя каждая, даже самая мелкая деталь повторяла его форму с абсолютной точностью, она была не его. Кто бы что не говорил. Нет нужного залома на том ремешке, нет потертости на этой пряжке, а эта деталь совсем уж гладкая, хотя он лично ее тер, чтобы сделать шероховатой… Когда дело дошло до оружия, сдержать улыбку он уже не смог, хотя проверка осталась такой же тщательной.

- Чего мне следует ожидать? – когда осталось проверить только лук и колчан со стрелами, Хоукай наконец нарушил тишину, обратившись к Локи, находившемуся тут же, в оружейной.

- Слова, Сокол, слова… – с намеком протянул на это трикстер.

- Вообще-то, я спросил именно то, что спросил, – несколько ехидно фыркнул лучник, проверяя натяжение тетивы и скашивая глаза на лениво развалившегося в кресле бога. – Поначалу я принял это за перегрузку организма, доведенного до крайней степени физического и психоэмоционального истощения. Однако анализ информации показал другое. Я мало что помню из последних дней, но некоторые обрывки памяти показывают мне, что в еде чувствовался вкус каких-то добавок. Второе. Костюм, в котором я ходил на кладбище. Он появился в моей комнате за несколько дней до встречи, что автоматически приводит к выводу: ты знал, что я не смогу одеть что-то еще, кроме него. Ты знал, что мы куда-то идем. Значит, ты ждал именно кризиса. И еще одно. Как человек, я боец практически экстра-класса. Если не сравнивать меня с кем-то вроде Роджерса. И анализом информации я владел на уровне. Но не на таком, как сейчас. Вследствие чего я и задаю столь общий вопрос: чего мне ждать? Лаборатории, пыток, выстрела в спину или надо готовить безразмерные штаны, как Халку?

От последнего предположения Локи даже захохотал. Отсмеявшись, он ободряюще улыбнулся Бартону и заговорил.

- Понимаешь, ваш Роджерс – колосс на глиняных ногах. Его очень просто свалить, если задаться такой целью или знать как. Зелье, которое ему ввели, стимулировало все процессы, жестко зафиксировав их в одной точке. То есть, он больше ни на что не способен. Ты же… Ты – жемчужина моих исследований. У тебя стояло слишком много щитов и блоков, установленных как тобой самим, так и в разное время разными людьми. И прежде, чем что-то менять, их надо было сбить. Физически, психически, эмоционально. И к каждому из них нужен свой ключ. Боль, страх, истощение, унижение, удовольствие, бессилие… Но это только одна часть. Есть еще и тело, которое тоже требовалось переучить. Ты уже не мальчик. Твои связки застыли, способные только на то, к чему ты их приучил. Как и рефлексы. А это тоже та еще работа.

- То есть, все то, что было, это не прихоть садиста, дорвавшегося до жертвы? – уточнил Бартон. – И что, я теперь круче Кэпа?

- Я не садист, как ты сказал. Я просто ставил эксперимент, – чуть обиженно отозвался Локи. – И нет, ты пока еще не круче вашего Капитана. Те добавки, что я тебе давал, они действуют на твой организм схожим образом, что и снадобье, данное в свое время ему. Но у тебя... Роджерса изваял скульптор из мрамора: совершенство, запечатленное в камне. Ни добавить, ни убавить. Ты же – глиняный голем, разбавить водой – и можно лепить другую форму. Пройдет еще несколько недель прежде, чем ты сравняешься с ним. А еще через два-три месяца – превзойдешь его, – последнее было сказано с такой гордостью, что Клинт не смог не подколоть.

- Что ж ты раньше не сказал? Особенно Фьюри – тебе бы тогда любого из нас, а то и всех вместе отдали бы.

- Не-е-ет, с остальными было бы не так интересно, – расплылся в улыбке трикстер. – Медальон на ошейнике – это ключ сюда, – внезапно сменил бог тему. – Я не собираюсь портить свою же работу, поэтому, если ты на задании, там и оставайся. Но если ничего нет, то я жду тебя здесь. Будь осторожен с Тором: несмотря на свой вид, он много умнее, чем кажется. Все-таки, за несколько тысяч лет хоть какого-то ума набраться можно, а если уж ты считаешься наследником трона Асгарда, выбора особого-то и нет. Остальные – на твое усмотрение.

- Насколько я свободен в своих действиях? – Бартон не без некоторого содрогания задал этот вопрос.

- Ограничения все те же: никакого вреда себе, никакого вреда мне. Словами или действиями. В остальном… В случае нужды можешь поубивать там хоть всех, – равнодушно пожал плечами Локи.

- А если это не будет зависеть от меня? – не желая сталкиваться с гневом трикстера, Хоукай хотел предусмотреть все варианты.

- Если твое состояние будет тяжелым, и ты ничего не сможешь сделать, то я получу о том сигнал. Если же состояние будет смертельным, то тебя просто перенесет ко мне. Я не собираюсь терять свое творение просто так, – пронзительно глянул на него бог, желая удостовериться, что его слова не были признаны за слабость.

- О’кей, тогда как, я пошел? – вопросительно глянул он на бога.

- И как ты собираешься это сделать? – сложив руки на груди, ехидно поднял брови Локи.

- Ну… через дверь? – сделал наивные глазки Бартон.

- Ладно уж, – махнул на него рукой Локи. – Я могу открыть себе дверь в любое нужное мне место. Для тебя дверь будет открываться в твою прошлую квартиру, из которой ты уже и сможешь выходить на улицу. А вот сюда попасть можно только при помощи медальона.

- Тогда вечером… Локи, а вино будет? – внезапно озаботился Бартон еще одной проблемой. – А то, твои отварчики и на вкус гадость, и не привык я к ним. А вино у тебя все время было вкусным. Я даже привык к нему.

- Ты становишься пьянчужкой, как Тор, – ухмыльнулся бог. – Но, так и быть, будет тебе вино.

- Закат, свечи и вино… Совсем свидание, – заухмылялся Бартон и поспешил выскочить за дверь, пока ему не прилетело за наглость. И потому не заметил некоторой растерянности Локи после своей шутки.

* * *

Оказавшись в своей квартире, Клинт только вздохнул и с грустью огляделся. Проживая, в основном, на базе, он редко появлялся в своем жилище, но все же, порядок в нем старался поддерживать. А теперь, после нескольких месяцев отсутствия, вид был удручающим. Везде царила пыль и запустение. Да еще и те, кто зачем-то наведывался сюда, не слишком старательно прятали следы своего визита, что тоже не добавляло уюта.