Полюби меня заново (СИ) - Страница 3

Естественно, я собиралась выдворить Стаса из кухни. Он ведь тоже гость! А гости уже ушли, значит, и ему пора. Но…

Гора грязной посуды в раковине и на столешнице сбоку от неё выглядела просто ужасающей. Не меньше часа всё это мыть придётся… И как же не хочется это делать-то, а!

— Я же сказал, Катюш, — Стас обернулся и кинул на меня мимолётный ироничный взгляд. Он точно знал, что я ненавижу мыть посуду. Все остальные домашние дела не вызывали у меня такого раздражения. — Иди, отдохни, а я здесь сейчас приберусь.

Я закусила губу. Оставалось признаться самой себе в том, чего я хочу сильнее — чтобы Стас поскорее ушёл или чтобы он помыл мне посуду?

— А ещё лучше — поешь, — продолжал между тем бывший муж, отвернувшись обратно к раковине. Руки у него были в мыльной пене по самый локоть. Красивые и крепкие руки. — Ты весь день как белка в колесе вертелась, я видел, что и не ела толком, только всех обслуживала. Сядь, поужинай.

— Да, мам, — внезапно возникшая сбоку Ника дёрнула меня за рукав. — И правда, поужинай! Там картошка ещё оставалась. И жюльен.

Разогретую картошку фри я терпеть не могла, а вот жюльен… Пожалуй, да, можно и съесть.

Через несколько минут я, ощущая себя элементом сюрреалистической картины, сидела за кухонным столом и ела жюльен, глядя на то, как Стас моет гору посуды. На соседней табуретке примостилась Ника и увлечённо щебетала о своих школьных делах, разговаривая одновременно и со мной, и со Стасом. Как он умудрялся разбирать её лепет среди шума воды — ума не приложу, но отвечал Стас чётко и ровно и именно тогда, когда Ника задавала ему прямой вопрос. Значит, слушал и слышал.

Я же… Так чаще всего и случается, когда весь день на нервах носишься туда-сюда: стоит только присесть, расслабиться и поесть, как начинает клонить в сон. Вот со мной так и вышло. Я сидела и клевала носом, только иногда залипая взглядом на ягодицах Стаса. Это место всегда казалось мне самым красивым в его теле… и тогда, когда мы ещё учились в институте, и сейчас…

В итоге я, по-видимому, всё-таки уснула за кухонным столом. Но проснулась уже не на кухне, а на кровати в своей комнате, заботливо укрытая пледом. Откинула его в сторону, нашла мобильный телефон, посмотрела на часы — половина девятого вечера, обалдеть можно! — встала и отправилась на поиски Ники.

Я была уверена, что Стас уже смылся из нашей квартиры. Каково же было моё удивление, когда я обнаружила его в детской!

Точнее, сначала я услышала их с Никой голоса. Дверь в детскую была приоткрыта, но я шла по коридору без тапочек — может, поэтому дочь и бывший муж меня не услышали.

Зато я отлично слышала их. И этот разговор возмутил меня настолько сильно, что я бы не удивилась, если бы в тот момент у меня из носа повалил дым, словно я была огнедышащим драконом.

4

Катя

— Спасибо, что помогла мне, Ник, — говорил Стас тёплым и ласковым голосом. Он почти всегда так общался с дочерью. — Если бы не твоя поддержка, я бы не решился приехать.

— Ты смотри у меня! — а вот Никин голос звучал воинственно. — Если ещё раз маму обидишь, я тебя никогда-никогда не прощу!

После этой фразы у меня глаза в буквальном смысле полезли на лоб. Но после ответа Стаса они едва не выскочили из орбит от шока.

— Не обижу, — серьёзно заявил бывший муж. — Ты же знаешь: я хочу, чтобы мы были счастливы вместе. Ты, я и мама.

Чего-чего-чего?!..

— А братика мне сделаете? Или сестричку. Даже лучше сестричку, мне девочки больше нравятся. Им можно косички заплетать…

Чего-о-о?!

Я, пошатнувшись, прислонилась спиной к стене и схватилась за сердце. Твою же мать! Тут не знаешь, что выпить: то ли пустырника, то ли коньяка! Или лучше сразу чистого спирта бахнуть, чтобы уж наверняка полегчало?

Я всё ещё слабо понимала, что происходит, но одно знала точно: происходящее мне не нравилось.

— Погоди с братиками и сестричками, — засмеялся Стас. — Твоя мама вообще пока не в курсе, что я хочу остаться с вами.

— А у тебя есть план, пап?

«Остаться с вами».

Боже, что он несёт?!

Я, не выдержав, сжала кулаки, оторвалась от стены и шагнула в детскую, в процессе рыча, как раненая медведица:

— Что значит — остаться?! Ты в своём уме, Стас?!

Сидящие на Никиной кушетке заговорщики синхронно вжали головы в плечи и испуганно посмотрели на меня. Причём, как ни странно, взгляд бывшего мужа был даже ещё более испуганным. Удивительно, потому что я никогда не видела Стаса в подобном состоянии. Даже в тот день, когда рожала, он не был настолько перепуганным, держал эмоции под контролем. А вот сейчас как будто безумно испугался. Чего, интересно? Не думает же он, что я с кулаками на него брошусь?

— Кать, пойдём, поговорим, — сказал он наконец, вставая с кушетки, и коснулся ладонью моего локтя. Я отдёрнула руку, почувствовав себя так, будто обо что-то обожглась, и съязвила:

— А зачем нам куда-то уходить? Вы же с Никой заговорщики, замыслили что-то против меня. Вот и давай говорить здесь, при ней, раз такое дело.

Стас недовольно поджал губы, а дочь вдруг заявила:

— Мам, мы не против тебя, а очень даже за! Папа вернуться к нам хочет! Снова жить вместе, постоянно видеть меня, а не только по праздникам! Он обещал, что больше не будет тебя обижать!

— Да больше и не надо, — я мотнула головой. Резко затошнило. Нет, я всегда знала, что Стас начисто лишён стыда и совести, но не до такой же степени! — Вполне достаточно того, что уже было. И…

— Кать, — решительно перебил меня бывший муж. Испуг из его взгляда ушёл, сменившись тем выражением, которое было мне хорошо знакомо — абсолютной уверенностью в себе и своих действиях. — Давай всё-таки нормально пообщаемся наедине. И спокойно. Я понимаю, что сейчас ты устала и вообще на взводе из-за моего неожиданного появления… Поэтому предлагаю встретиться завтра и поговорить. Я всё тебе объясню, правда. И не буду давить, обещаю.

Стас и «не буду давить», на мой скромный взгляд, два взаимоисключающих понятия. И вообще…

— Слушай, — я вздохнула и покосилась на Нику. Единственное, что меня волновало в этой ситуации — реакция дочери. Я знала, что она любит Стаса. Я сделала всё, чтобы эта любовь осталась в ней, никогда не настраивала её против него, хотя и объяснила ситуацию предельно откровенно. Сказала, что папа влюбился в другую женщину и ушёл к ней, но его отношение к Нике от этого не поменялось. — Стас, мы развелись три года назад. Причём по твоей инициативе. Ты всё сказал мне тогда, я всё поняла, никакая новая информация мне не нужна.

— Кать… — начал Стас каким-то подозрительно умоляющим тоном, и тут вмешалась Ника, воскликнув с отчаянием ребёнка:

— Мам, ну пожалуйста! Выслушай папу завтра нормально! Ради меня!

Я нахмурилась и недовольно посмотрела на дочь.

— Ник, это называется эмоциональный шантаж.

— Пусть! — она кивнула и молитвенно сложила ладошки. — Как хочешь, так и называй! Только выслушай!

А может, мне надо было всё-таки настраивать Нику против Стаса?.. Тогда бы сейчас не было таких проблем.

— Ладно, — процедила я, решив, что в любом случае разбираться с бывшим мужем надо наедине, а не при шантажистке-Нике. — Выслушаю. Завтра. А пока — тебе пора домой, Стас.

Возражать он не стал. Быстро простился с дочерью, долго что-то нашёптывая ей на ухо, а затем вышел из квартиры, напоследок посмотрев на меня с таким пылом, что я сразу поняла: Стас действительно настроен долго и упорно портить мне кровь и так просто не сдастся.

5

Стас

Шагнув за порог, Стас отошёл в сторону, встав таким образом, чтобы его не было видно в дверной глазок, и опустился на корточки, тяжело откидываясь затылком назад, к стене.

Было ощущение, что сегодняшний день, особенно Катино поведение, переломал ему все кости. Тело сводило от напряжения, в висках стучал пульс, а в глаза будто кто-то горсть песка насыпал.