Половое воспитание детей - Страница 44

Весьма сложную проблему представляет собой начало половой жизни, причем от содержательного ее решения существенно зависят организационные аспекты работы. Обычно эта проблема решается альтернативно: принимать или не принимать «современные нормы», для которых раннее начало половой жизни, якобы, естественная реальность. Но, во-первых, приводившиеся нами ранее данные показывают, что такая оценка современных норм нереалистична и утрированна [Исаев Д. Н., Каган В. Е., 1986а], а, во-вторых, ни вседозволенность, ни директивные запреты не достигают успеха. Заслуживает анализа используемая взрослыми аргументация, направленная на предупреждение раннего начала половой жизни. Чаще всего это рекомендации воздержания, которое «не приносит вреда»; польза же его аргументируется архаичными ссылками на «экономию энергии». Доводы такого рода подростками воспринимаются как немотивированный запрет, уловки взрослых, противоречащие наблюдаемому в жизни. Ссылки на возможность заражения венерическими заболеваниями наталкиваются на психологический феномен «красного светофора» — все знают, что это предупреждающий об опасности запретительный знак, но каждый уверен, что именно его «пронесет». К тому же среди населения распространено представление о венерических болезнях как о постыдных, как о своеобразной каре за аморальность. Но психологам хорошо известно, что дурной, аморальный поступок, для того, чтобы быть совершенным, должен быть перемотивирован и получить внутреннее оправдание, позитивный мотив [Криминальная мотивация. 1986] — каждый для себя прав, так что «дураку, что он дурак, — по словам поэта Л. Гаврилова — даже умный доказать не может», а в восприятии подростка венерические заболевания угрожают плохим людям, каковым он сам не является. Если к этому добавить довольно распространенную среди части населения браваду «легкими» венерическими заболеваниями, отождествляющую гонорею с насморком или признаком опытности, то ясно, что запугивание венерическими заболеваниями мало влияет на подростка. Попытки апеллировать к тому, что от этого бывают дети, на подростков действуют не больше (если не меньше), чем на взрослых. Ситуация может показаться неуправляемой и часто оказывается таковой, когда попытки регуляции сроков начала половой жизни предпринимаются уже на ее пороге и не обеспечены предшествующим воспитанием. К тому же не все взрослые могут представить себе реальное содержание проблемы, а потому руководствуются в основном соображениями морального порядка, будучи готовыми во их имя запугивать подростков чем угодно, не веря серьезно в эти запугивания. Позиции взрослых часто мотивированы соображениями, которые можно сформулировать так: «До 18 лет нельзя, а потом можно; браки раньше декретированного возраста плохи, а с наступлением его хороши». Но это как раз те позиции, к которым подростки с их потребностью в признании права на самостоятельность остаются глухи.

Реальное содержание проблемы связано с вопросами психологии начала половой жизни и возможных последствий раннего ее начала. Психологические аспекты подробно рассмотрены нами ранее [Исаев Д. Н., Каган В. Е., 1986] и в первой части этой главы. Здесь же рассмотрим некоторые вопросы, связанные с охраной здоровья. Прежде всего это касается так называемых «малых» венерических заболеваний (кроме сифилиса, гонореи и трихомониаза), входящих в число болезней, передающихся половым путем, sexual transmitted diseases (STD), которые вызываются вирусами герпеса, гепатита, хламидиями и т. д. [Шаткин А. А., Мавров И. И., 1983; Коломиец Н. Д. и др., 1984; Коломиец А. Г. и др., 1985]. Протекают эти болезни малосимптомно или бессимптомно, в связи с чем при смене партнеров накапливаются «пакетами» по 3–4 у одного человека. Медицинское их выявление и лечение крайне сложно и часто неэффективно в связи с быстрым реинфицированием. С этими же обстоятельствами связана высокая распространенность этих заболеваний. Влияние же их на здоровье потомства отнюдь не малое: преобладающая часть ранней неонатальной смертности, младенческих пневмоний, поражения ЦНС, глаз, кожи, печени связаны с STD, а лечение представляет немало трудностей и требует разработки новых методов [Левин А. Н. и др., 1986]. Все это ставит перед воспитателями непростую задачу: в достаточно настоятельной форме сообщать об этом подросткам, не запугивая их и не вызывая фобии, но формируя ответственное отношение к своему половому поведению. Наш опыт позволяет рекомендовать следующий методический прием, опирающийся на историю семьи. Говоря о религиозных, общественных и нравственных запретах на супружескую измену, добрачную сексуальность и т. д., мы ставим вопрос о том — были ли они обоснованны, а если да, то чем именно. Хорошо, если аудитория попытается самостоятельно найти ответ, однако, вне зависимости от успеха таких попыток, они уменьшают сопротивление восприятию последующей информации. Ответом на этот вопрос служит рассказ о STD и их влиянии на здоровье потомства. Далее формулируем завершающее положение об ответственности индивида не только за партнера и перед партнером, но и за здоровье будущих поколений, за семью. Повышая убедительность информации о STD, этот прием одновременно переводит отношение подростков к половой жизни в несколько иное русло, вынуждая задуматься о «хочу» и «должен» в половой жизни. Подростки нередко возражают, ссылаясь на успехи медицины, которые делают старые запреты ненужными. Здесь приходится разъяснять, что большая часть усилий и времени сегодня посвящается медициной лечению того, что порождается нездоровым образом жизни, и что медицина, конечно, не бессильна, но и не всесильна, а потому надежды на то, что медицина «от всего спасет», беспочвенны. В очень оппозиционной аудитории иногда полезно расставить и некоторые житейские акценты: «Да, врачи будут вас лечить и будут стремиться сделать это как можно лучше, — говорим тогда, — но в конечном итоге: кто больше заинтересован в вашем здоровье — вы сами или чужой человек, даже если он врач? Вот сегодня вы слышали, что при беспорядочной половой жизни ваши шансы заболеть малыми венерическими заболеваниями приближаются к 100 %. Вы слышали, что это может привести к гибели вашего ребенка или тяжелым, не поддающимся полному излечению, заболеваниям у него, к бесплодию у вас или супруга. Выслушав это, вы продолжаете менять партнеров, считаете, что все сказанное к вам не относится, хотя вас и предупредили, что это относится ко всем. Имеете ли вы право после этого что-либо требовать от медицины? Подумайте, не надо отвечать мне — ответьте на этот вопрос себе».

Подросткам приходится разъяснять и то, как влияет на здоровье матери и будущего ребенка слишком ранняя беременность. Убедительнее всего не запугивание, а серьезная статистика. В конце 60-х годов в Нью-Йорке, например, из каждой 1000 детей, родившихся у матерей до 15 лет, умирали 43,5, у матерей 15–19 лет — 30,5, а в целом по стране — 21,9 [Braen B., Forbuch J., 1975]. Риск ранней детской смертности у матерей до 15 лет, таким образом, вдвое, а у матерей 15–19 лет — в полтора раза выше. К 4 годам слабоумие у детей слишком молодых матерей встречается в 4,5 раза чаще, чем в общей популяции, а высокий интеллект — в 5 раз реже [Shaffer D. et al., 1978]. Цифры такого рода, поданные в расположенно-спокойном тоне, без преувеличений и менторства, заставляют задуматься и «примерить проблему к себе».

Разумеется, такие разъяснения не дадут немедленного и абсолютного эффекта. Но каждый задумавшийся подросток — уже результат, тем более, что он становится живым доказательством возможности самоуважения и полноценной жизни без погони за сексуальным опытом ради опыта. Важно только, чтобы сведения и доказательства не абсолютизировались, не оскорбляли чувств подростка, в частности — чувства любви.

Сексуальные проблемы пубертатного периода нередко относят лишь к мальчикам. Между тем, они не в меньшей степени присущи и девочкам. Продолжающаяся демократизация половых ролей и сексуальных установок далеко не всегда может быть верно воспринята и переработана девочкой-подростком. Множество примеров, подтверждающих это, предоставляют крупные города. Порой именно девочки берут на себя активный поиск сексуальных контактов, приближающих их ко «взрослой», «красивой» жизни. Особое внимание должны привлекать группы с повышенным риском подростковой беременности: 1) девочки, начавшие сексуальную жизнь как часть сексуального экспериментирования с ровесником раньше, чем достаточно осведомлены о возможных последствиях половой жизни и могут избежать их, 2) неопытные и пассивные девочки, идущие на близость под давлением старшего партнера, 3) девочки с эмоциональными проблемами и конфликтами, особенно — в родительской семье, ищущие в половой жизни недостающие им ласку, тепло, эмоциональный комфорт [Peretz-Reyes M., Falk R.,1973].