Полное собрание сочинений. Том 09 - Страница 13

Таким образом выходит, что оппозиция в её практической работе, если взять её не в том виде, в каком она сама себя рисует, а в том, в каком она проявляется в ходе работы как у нас, в СССР, так и во Франции и Германии, — выходит, я говорю, что оппозиция в своей практической работе вплотную подошла к вопросу о разгроме существующих кадров нашей партии и образовании новой партии.

За что хвалят оппозицию социал-демократы и кадеты?

Или иначе—чьи настроения отражает оппозиция? Вы, должно быть, обратили внимание, что так называемый “русский вопрос” стал в последнее время злободневным вопросом социал-демократической и буржуазной печати на Западе. Случайно ли это? Конечно, не случайно. Рост социализма в СССР и развёртывание коммунистического движения на Западе не могут не рождать величайшей тревоги в рядах буржуазии и её агентов в рабочем классе — социал-демократических лидеров. Водораздел между революцией и контрреволюцией проходит теперь по линии злобной ненависти одних и товарищеской дружбы других в отношении пролетарской партии в СССР. Величайшее международное значение “русского вопроса” является теперь фактом, с которым не могут уже не считаться враги коммунизма.

Два фронта образовались вокруг “русского вопроса”:

фронт противников Республики Советов и фронт её самоотверженных друзей. Чего хотят противники Республики Советов? Они добиваются того, чтобы создать идейные и моральные предпосылки в широких массах населения для борьбы с пролетарской диктатурой. Чего хотят друзья Республики Советов? Они добиваются того, чтобы создать идейные и моральные предпосылки среди широких слоев пролетариата для поддержки, для защиты Республики Советов.

Посмотрим теперь, за что хвалят социал-демократы и кадеты из русской буржуазной эмиграции нашу оппозицию.

Вот что говорит, например, Пауль Леви, известный социал-демократический лидер в Германии:

“Мы были того мнения, что особые интересы рабочих, в конечном счёте интересы социализма, находятся в противоречии с существованием крестьянской собственности, что тождественность интересов рабочих и крестьян является лишь видимостью, и что дальнейшее развитие русской революции обострит и сделает более явственным это противоречие. Идею общности интересов мы считаем видоизменённой идеей коалиции. Если вообще марксизм имеет хотя тень обоснованности, если история развивается диалектически, то это противоречие должно было разбить коалиционную идею так же, как она уже разбита в Германии... Для нас, рассматривающих события в СССР со стороны, из Западной Европы, ясно:наши взгляды совпадают с взглядами оппозиция... Факт налицо, что в России снова начинается самостоятельное, антикапиталистическое движение под знаком классовой борьбы” (“Лейппигер Фольксцейтунг”, 30 июля 1926 г.).

Что тут, в этой цитате, имеется путаница в вопросе о “тождественности” интересов рабочих и крестьян, — 8то очевидно. Но что Пауль Леви хвалит нашу оппозицию за её борьбу с идеей блока рабочих и крестьян, с идеей союза рабочих и крестьян, — это также несомненно.

Вот что говорит о нашей оппозиции небезызвестный Дан, лидер “русской” социал-демократии, лидер “русских” меньшевиков, ратующих за реставрацию капитализма в СССР:

“Своей критикой существующего строя, почти дословно повторяющей критику социал-демократии, большевистская оппозиция подготовляет умы... к восприятию положительной платформы социал-демократии”.

И дальше:

“Оппозиция взращивает не только в рабочих массах, но и в среде рабочих-коммунистов ростки таких идей и настроений, которые при умелом уходе легко могут дать социал-демократические плоды” (“Социалистический Вестник” № 17—18).

Кажется, ясно.

А вот что пишет о нашей оппозиции центральный орган контрреволюционной буржуазной партии Милюкова “Последние Новости”:

“Сегодня оппозиция подрывает диктатуру, каждое новое издание оппозиции выговаривает всё более “страшные” слова, сама оппозиция эволюционирует в сторону всё более резких наскоков на господствующую систему, и этого пока достаточно, чтобы благодарственно воспринять её как рупор для широких слоев политически недовольного населения” (“Последние Новости” № 1990).

И дальше:

“Самый страшный враг для Советской власти теперь есть тот, который подползает к ней незаметно, охватывает её своими щупальцами со всех сторон и ликвидирует её раньше, чем она замечает, что ликвидирована. Именно эту роль, неизбежную и нужную в подготовительном периоде, из которого мы еще не вышли, играет советская оппозиция” (“Последние Новости” № 1983, 27 августа с. г.).

Я думаю, что комментарии тут излишни.

Я ограничиваюсь только этими цитатами, ввиду краткости времени, хотя можно было бы привести десятки и сотни таких же цитат.

Вот за что хвалят нашу оппозицию социал-демократы и кадеты.

Случайно ли это? Нет, не случайно.

Из этого видно, что оппозиция отражает не настроение пролетариата нашей страны, а настроения непролетарских элементов, недовольных диктатурой пролетариата, озлобленных против диктатуры пролетариата и ждущих с нетерпением её разложения, её падения.

Таким образом, логика фракционной борьбы нашей оппозиции привела на деле к тому, что фронт нашей оппозиции слился объективно с фронтом противников и врагов диктатуры пролетариата.

Хотела ли этого оппозиция? Должно быть, она этого не хотела. Но дело зависит тут не от того, чего хочет здесь оппозиция, а от того, к чему объективно ведёт её фракционная борьба. Логика фракционной борьбы сильнее желаний тех или иных людей. И именно поэтому сложилось дело так, что фронт оппозиции слился на деле с фронтом противников и врагов диктатуры пролетариата.

Ленин учил нас, что основная обязанность коммунистов состоит в защите и укреплении диктатуры пролетариата. А дело обернулось так, что оппозиция ввиду её фракционной политики очутилась в лагере противников диктатуры пролетариата.

Вот почему мы говорим, что оппозиция порвала с ленинизмом не только в теории, но и на практике.