Полководцы Украины: сражения и судьбы - Страница 4

Великий князь Киевский (и одновременно князь новгородский) мог бы после достигнутой победы прекратить поход, но это бы сохранило для Киевской Руси потенциальную хазарскую угрозу – было не исключено, что Хазарский каганат сможет в короткий срок восстановить силы. Поэтому Святослав сделал все возможное для полного уничтожения Хазарии, что давало возможность Киевской Руси объединить в своем составе все славянские племена, ранее находившиеся под властью каганата.

После взятия Саркела он, в 968-м или в 969 г., взял штурмом прекрасно укрепленную крепость и столицу каганата – Казар (Итиль) в устье Волги. Административную часть города окружала мощная стена, за которой находился гарнизон численностью от 7 до 12 тысяч человек. На острове располагались резиденции кагана и бека (совместно правивших каганатом), и их также охраняли значительное количество воинов. Правда, можно предполагать, что в момент штурма гарнизон был меньшей численности, чем обычно (ранее для битвы со Святославом со всего каганата, видимо, были собраны войска), но и этого было достаточно для длительной обороны такой крепости как Казар. Однако Святослав сумел, как и ранее Саркел, взять ее без длительной осады.

После этого Святослав направился в область Джидан (сейчас это территория прикаспийской части Дагестана), уже не являвшейся собственно территорией каганата, а лишь управлявшейся родственником бека. Сначала он разгромил ранее союзных Хазарии ясов (ираноязычных племен скифосарматского происхождения, предков современных осетин) и касогов (народ черкесско-адыгейского племени, предки современных кабардинцев и черкесов), а потом пошел на крупный город-крепость и торговый центр Семендер (Самандар), имевший чрезвычайно важное значение для экономики каганата. И вновь крепость была взята Святославом без длительной осады.

Показательно, что во всех захваченных крепостях Святослав оставил гарнизоны (находившиеся там до 990-х годов), что свидетельствовало о его желании закрепить за Киевской Русью покоренные земли Хазарии и Джидана.

Хотя две последние крепости были взяты Святославом при помощи союзного войска тюркского племени огузов (предков современных турков, азербайджанцев, туркменов и гагаузов), но его численность была невелика, и, вероятно, Святослав смог бы выполнить поставленную задачу без помощи союзника.

Взятие Казара и Семендера стало концом существования Хазарского каганата, и главное препятствие для объединения в составе Киевской Руси ранее находившихся под его властью славянских земель было устранено.

Следующей целью Святослава стала Тмутаракань, которая после ранее произошедшего разгрома ясов и касогов перешла под власть великого князя Киевского, по-видимому, без сколько-нибудь серьезного сопротивления. Эта очень далекая от Киева и Новгорода причерноморская земля теперь стала русской, что резко усилило позиции Киевской Руси в Черноморско-Каспийском регионе.

После триумфальных побед над Хазарией Святослав направился с походом в Болгарию, что было сделано по просьбе византийского императора. Византия была в то время союзником Киевской Руси – изменив старой политике поддержки хазар, хранила во время войны с каганатом (ставшим соперником Константинополя в регионе Северного Причерноморья) по отношению к Святославу благожелательный нейтралитет. Можно не сомневаться, что потом в Византии сильно сожалели о своей геополитической ошибке в определении наиболее опасного соперника.

Факт этого нейтралитета нельзя недооценивать – после ухода Святослава в продолжавшийся несколько лет Восточный поход Киевская Русь осталась практически беззащитной и Византия вполне могла этим воспользоваться, чтобы нанести удар в спину. Разумеется, Святослав не мог не понимать этого, и то, что он все-таки пошел в длительный поход, свидетельствует о наличии с Византией предварительного соглашения (пусть и неформализованного).

Поэтому понятно, почему император Никифор II Фока послал в 967 г. к Святославу посольство во главе со своим приближенным патрикием Калокиром и надеялся, что оно добьется успеха. Задачей посольства было добиться от великого князя Киевского начала похода против Болгарского царства, ставшего к этому времени главным противником Византии на Балканах. Византийский хронист XI–XII веков Иоанн Скилица так писал об истории этого посольства: «На четвертом году своего царствования, в месяце июне 10 индикта (Никифор II Фока. – Авт.) выступил, чтобы обозреть города, расположенные во Фракии; когда он прибыл к так называемому Большому Рву, он написал правителю Болгарии Петру, чтобы тот воспрепятствовал туркам переправляться через Истр и опустошать ромеев. Но Петр не подчинился и под разными предлогами уклонялся. Тогда Никифор почтил достоинством патрикия Калокира, сына херсонского протевона, и отправил его к правителю России Свендославу (так византийцы называли Святослава. – Авт.), чтобы обещаниями даров и немалых почестей склонить его к нападению на болгар».

Калокиру, предусмотрительно снабженному императором значительной суммой в золоте, удалось добиться согласия Святослава начать поход против болгар. Правда, Никифор Фока не мог и предполагать, что одновременно Калокир договорится с великим князем Киевским о поддержке русских войск в попытке сына протевона самому занять византийский престол.

Однако, было бы явной примитивизацией считать, что золото Калокира и его щедрые обещания стали единственной причиной похода русского войска в Болгарию. В геополитических интересах Киевской Руси было укрепление русского влияния в регионе и Святослав лишь использовал удобную возможность для начала продвижения на Балканы.

В августе 968 г. Святослав пришел в Болгарию и одержал ряд значительных побед. Как пишет Иоанн Скилица, русские «напали на Болгарию, разорили многие города и села болгар, захватили обильную добычу и возвратились к себе». Лев Диакон утверждает, что войско Святослава насчитывало 60 тысяч воинов, в то время как древнерусские источники говорят о 10 тысячах (хотя эта информация относится ко времени второго похода на болгар, но вряд ли в первом численность существенно отличалась). Представляется, что последняя цифра соответствует действительности, если она и была несколько выше, то ненамного.

Военные действия развивались следующим образом: когда ладьи Святослава достигли устья Дуная, то были встречены болгарским войском, численность которого Лев Диакон определяет в 30 тысяч воинов. Болгарам, несмотря на численное преимущество, не удалось помешать организованной высадке княжеского войска. После высадки русские воины сомкнули щиты и с мечами атаковали болгар. Последние не выдержали атаки и панически бежали. Святослав не преследовал вражеское войско (видимо, предполагая у противника наличие больших резервов и боясь идти на риск со своими небольшими силами), и болгары сумели укрыться в крепости Доростол. Однако удержаться там они не смогли и Доростол была захвачен Святославом, а остатки болгарского войска уничтожены.

Очень быстро Святослав захватил всю придунайскую Болгарию, овладел многими городами и своей резиденцией сделал Переяславец на Дунае (сейчас это территория Румынии). Князь явно хотел сделать этот город второй (а возможно, и единственной) столицей Киевской Руси, а захваченные болгарские земли включить в состав своего государства. Это, в том числе, означало, что Святослав решил далее не соблюдать соглашения с Византией, союзником которой он изначально выступал, а действовать полностью самостоятельно.

В Константинополе поняли, что теперь русская опасность значительно больше болгарской и начали готовиться к скорому неминуемому столкновению. Среди предпринятых византийцами мер было заграждение входа в Босфор специальной цепью и снаряжение тяжеловооруженной конницы, а также срочное сооружение новых метательных орудий. Можно предположить, что и начавшаяся одновременно осада печенегами Киева началась в результате их подкупа византийцами.

Именно из-за осады столицы Киевской Руси сильным печенежским войском в этом же году победитель болгар был вынужден немедленно возвратиться. Причем печенежская осада была настолько плотной, что, по словам летописца, «нельзя было коня напоить на Лыбеди». Срочно вернувшийся Святослав отогнал печенегов от Киева далеко в степь, для этого ему не понадобилось вступать с ними в серьезное сражение. Кочевники, сильно напуганные появлением прославленного полководца, быстро отступили от Киева – так что речь могла идти лишь о нескольких небольших стычках.