Полет стрелы - Страница 71

От ощущения мерзости сознания, продиктовавшего его слова, Тэлию замутило. Ни одно наказание не казалось ей достаточной карой за то, что сотворил этот подонок. Какой-то странный, беспристрастный уголок ее «я» взвесил все факты — и выдал холодное, продуманное, логичное решение.

Ее возмущение и гнев все росли, пока Тэлия не оказалась уже не в силах больше держать их в себе, а потом нашли выход, который соответствовал принятому ею решению. Тэлия насильно установила мысленный контакт с преступником — это был не ласковый обмен чувствами, как у них с Крисом, а жестокое изнасилование психики, на которое она и не представляла, что способна. Затем, крутнувшись в сторону, она втянула в контакт падчерицу — и вогнала ее воспоминания в мозг убийцы, заставила его быть девочкой во всех ее полных боли и ужаса переживаниях.

Он издал один-единственный захлебывающийся вой, застыл, потом рухнул на колени. Те, кто держал убийцу, от изумления отпустили его, но пленник был уже не в состоянии воспользоваться ситуацией. Когда его подняли на ноги, с отвисшей нижней губы у него капала слюна, а в глазах не осталось ни проблеска разума. Тэлия замкнула его рассудок в кольцо, и он переживал, снова и снова, каждое мгновение, которое его падчерица провела в качестве его жертвы.

Жители поселка невольно сделали шаг назад, отодвигаясь от Тэлии.

Ну что же, она ведь только что показала им, на что способна.

— Герольд? — робко сказал один из мужчин, глядя на нее с почтением, смешанным со страхом. Они поняли, что Тэлия сама покарала преступника, даже если и не представляли как. — Что нам с ним делать?

— Что хотите, — устало ответила Тэлия, — и в согласии с вашими собственными обычаями. Будет ли он жить или умрет, он уже получил по заслугам.

Когда его увели, к Тэлии обратилась одна из женщин.

— Герольд, мы слышали, что вы умеете магией лечить души. Не могли бы вы что-нибудь сделать для бедной девочки? И еще… я повивальная бабка. Вы не рассердились бы, если б случилось так, что она «потеряла» бы ребенка? Хотя у меня и нет Дара, своему ремеслу я обучалась у Целителей. Это можно сделать, не причинив ей вреда.

« Семь бед…» — подумала Тэлия и кивнула.

Люди расходились, слишком потрясенные и подавленные, чтобы хотя бы перешептываться. Тэлия устало проковыляла к кучке женщин и опустилась на колени возле дрожащей, всхлипывающей девочки. Вошла в транс и начала прощупывать, как научила ее Керитвин. Тэлия могла «читать «, хоть и не могла действовать на основе прочтенного. Все оказалось так, как и подозревала Тэлия: девочка была слишком юна, плод развивался не правильно. Она перенесла внимание на сознание девочки и принялась закладывать фундамент исцеления, которое время и мужество смогут завершить и без дальнейшего вмешательства с ее, Тэлии, стороны — изо всех сил внушая, что в том, что произошло, никакой вины самой девочки нет. И, наконец, погрузила девочку в полутранс, который должен был продлиться несколько дней, в течение которых можно будет исправить хотя бы вред, нанесенный ее телу.

Тэлия встала, вконец обессиленная, и повернулась к акушерке.

— То, что вы предлагаете, рано или поздно все равно случится, и для ее тела будет легче, если это произойдет сейчас. Она ненавидит плод, который носит, так же сильно, как ненавидит его отца, и очищение тела может принести некоторое облегчение ее душе. И… повторяйте ей, что никакой ее вины в случившемся не было. Повторяйте до тех пор, пока она не поверит.

Женщина молча кивнула и вместе с другими повела находящуюся с полубессознательном состоянии девочку к своему дому.

Остался только торговец. В его глазах блестели слезы благодарности; близость его чистого, нормального сознания была для Тэлии бесконечным утешением. После сточной канавы, какую представлял собой отчим девочек, торговец виделся ей прозрачным искрящимся ручьем.

— Госпожа Герольд… — запинаясь, выговорил он наконец, — моя жизнь принадлежит вам.

— Так возьми же ее и распорядись ею по-хорошему, торговец, — ответила Тэлия, утыкаясь лицом в шею Ролана и чувствуя, как ласковое прикосновение Спутника медленно очищает ее от скверны минувшего дня.

Шаги торговца стихли.

И послышался приближающийся стук копыт трех скакунов. Этот звук невозможно было перепутать ни с чем — копыта звенели о камни словно колокольчики, так, как могли звенеть только копыта Спутников, — и им вторил тихий перезвон подуздных бубенцов.

« О, Богиня, помоги мне! — подумала Тэлия. — Хватит… я больше, не выдержу «.

Но стук копыт все приближался, а потом она услышала шаги и почувствовала, как на ее плечи легли чьи-то руки. Тэлия подняла глаза. Рядом стоял Крис.

— Я видел конец и узнал все остальное от повивальной бабки, — сказал он спокойно. — Но…

— Но — ты вынесла приговор и привела его в исполнение, Герольд, — сказал чужой голос, женский, огрубевший от возраста, но сильный.

Тэлия посмотрела через плечо Криса и увидела два незнакомых лица: женщины приблизительно того же возраста, что Керен, но крепко сложенной и коренастой, и русоволосого молодого человека, возможно, на год-два старше, чем Крис. На рукавах у обоих виднелись стрелы — эмблемы Специальных Курьеров.

Специальные Курьеры… должно быть, их Спутники почуяли беду и принесли их сюда, на помощь.

И оба были старшими Герольдами.

— Ты действительно применила свой Дар к тому человеку, не так ли? — сумрачно спросил Герольд помоложе.

— Да, — ответила Тэлия, встречаясь с ними глазами. — Применила. И поступила бы так снова, если бы того потребовали обстоятельства.

— Считаешь ли ты, что использовать таким образом свой Дар этично?

— А использовать свои руки, чтобы стрелять в разбойников, этично? — возразила Тэлия. — Он — часть меня; он находится всецело под моим контролем, он мной не управляет. Я приняла обоснованное и продуманное решение — если этот человек когда-нибудь примет собственную вину и тот факт, что то, что он совершил, не правильно, он освободится от уз, которые я на него наложила. До тех пор он будет переживать в точности то же самое, что он заставлял переживать свои жертвы. Мне показалось, что такое наказание гораздо более соразмерно его преступлению, нежели заключение или казнь. Так я решила и привела приговор в исполнение; я стою на том, что это правильно — и поступила бы так снова.

Она посмотрела на обоих Герольдов с некоторым вызовом, но, к ее удивлению, оба кивнули с долей удовлетворения.

— Тогда, я думаю, мы здесь больше не нужны, — сказала женщина. — Прямых дорог вам, брат… сестра…

Они развернули своих Спутников и выехали за ворота поселка, ни разу не оглянувшись.

Остался один Крис.

— Ты справилась очень хорошо, Герольд Тэлия, — ласково сказал он.

Усталая Тэлия стояла, чувствуя на плечах крепкую хватку его рук, слыша, как голос Криса призывает ее вернуться к исполнению обязанностей. Ей страстно, невыразимо хотелось переложить свои обязанности на него, и она знала, что, если она попросит, Крис согласится.

Но если она переложит свой долг на кого-то другого, она окажется недостойной своего призвания. Совершай она обычный объезд сектора, то рядом не оказалось бы Криса, который взял бы на себя бремя ее задач, потому что она, Тэлия, видите ли, чувствует себя слишком выдохшейся, слишком больной, слишком измотанной… и, да, слишком трусливой, чтобы встретиться лицом к лицу с людьми и снова доказать им, что они не ошиблись, доверяя ей, доказать, что Герольд может нести не только кару, но и исцеление. Им нужно снова показать, что, хотя Герольд обладает силами, которых должен бояться виновный, они никогда не будут направлены против невинного. Она должна встретить страх на их лицах и вновь превратить его в доверие. Крис не может сделать этого за нее, и, не будь его здесь, она, Тэлия, не смогла бы даже позволить себе роскоши на миг вообразить, что такое возможно.

Тэлия вздохнула, и, услышав в этом вздохе усталость и боль, Крис почти захотел, чтобы она попросила подменить ее. У него душа болела за Тэлию, но сейчас шло то испытание огнем, через которое рано или поздно должен пройти каждый Герольд, а она — в особенности. Долг для Герольда всегда должен стоять на первом месте, чего бы это ни стоило ему лично. Тэлия доказала, что контролирует свой Дар. Доказала, что готова принять этическую и моральную ответственность, которую ее особый Дар на нее накладывает. Теперь она должна доказать, что обладает достаточной силой ума и духа, чтобы довести до конца любое дело, за которое возьмется.