Полет нормальный (СИ) - Страница 2

— Паровозы нужно давить, пока они чайники. Связаться с Родригесом? Или тот чернокожий громила? А, кто на связи окажется! Тот случай, когда не стоит затягивать решение возможной проблемы!

Глава 1

— Команч, вот ты где! Так и знал, что найду тебя в бойцовском зале! — Разувшись, Давид Андерсон прошёл по матам и остановился метра за полтора от меня, замахав ладонью у лица, — Фу! Потом как воняет… слышал о Заке?

— Что он опять учудил? — Заинтересовался я, остановив тренировку, — в смысле, что он учудил, и как это прошло мимо меня?

Видя, что президент не собирается секретничать, борцы подтянулись поближе, рассевшись на полу.

— Растёт! — Хохотнул негромко Андерсон, кивнув парням, — уже самостоятельно в приключения влипает! Чёрт его занёс вечером в городской парк, да нетрезвого…

— Это вчера, что ли? Он вроде сказал, что постоит у дома, проветрится… я ждать не стал, а утром рано убежал на тренировку.

— Ага, допроветривался до парка. Грабителям Зак показался хорошей добычей, Одуванчик-то…

Унизительная кличка Сопля, данная при вступлении в братство, как-то не прижилась — случай не частый, остальные братья остались при своих. А вот Одуванчиком, с моей подачи, его стали звать даже родственники.

— Погоди… — влезает Ливски, вытерев потное лицо полами новенького, не обмятого ещё кимоно, — это не он верхом… слышал я что-то краем уха, но очень уж на враки похоже. Не томи, давай!

— Он! — Давид в восторге хлопнул себя по бедру, — пистолет с собой был, так что от грабителей отбился. Вот после этого всё только началось…

Андерсон сделал театральную паузу, весело прикусив губу и обведя братьев взглядом.

— Ну! — Не выдерживаю я.

— Одуванчик сам грабителя ограбил… погоди-погоди, это не всё! Мелочёвка всякая — деньжат немного, ножик, женский парик и фляжка с бурбоном. Вот с этого бурбона и пошло… то ли на старые дрожжи легло, то ли заряженная выпивка, не знаю. Хлебнул наш Одуванчик трофейного пойла и понесло его, викинга мелкого. И…

Снова драматическая пауза…

— Коня угнал! Коп поссать в кусты отошёл, а Одуванчик в седло-то и вскочил, да в парике!

Сгибаюсь от смеха, представляя картину.

— Вот-вот, — скалит зубы Давид, — коп тоже от смеха разогнуться не смог! Говорит, что орал наш Одуванчик что-то про Одина и Вальхаллу, но больше был похож на леди Годиву^[2]! Сказал, что за такое зрелище даже выговора не жалко — самое то, чтобы в старости вспоминать и ржать, внуков пугаючи!

— Самому не стыдно то? — Укоризненно поинтересовался лейтенант, — у копа коня угнали! Расскажи кому, так ведь сразу и не поверят в такое позорище… Чего хихикаешь, как дебил?! Выговор тебе смешно?

— Джо… лейтенант! — Вскочив со стула, вытянулся полицейский, — ну цирк же! Натуральный цирк! Я себе чуть ботинки со смеху не обоссал, когда этот…

— … да ладно!? — Лейтенант в восторге хлопнул мощной ладонью по столу, — вот так-таки полуголый, в парике?

— Ну! — Коп скалил зубы, наслаждаясь вниманьем сослуживцев, — вам такое только представить ржачно, а мне-то каково?!

— Взяли угонщика, — ворвался в участок молоденький офицер, — пьян — ну в дымину! Стоять толком не может, мычит только про братство… Фи Бета… чего-то там, не расслышал.

— Кхе! — Лейтенант чуть не подавился, — любит тебя Бог, Алан! Считай, к выговору от капитана премия от братства вдогонку придёт. Братство… парни, разместите его там в камере поудобней, да позвоните в… в двадцать восьмой, их клиент.

— Он что… — начал Треверс.

— Да! — В полном восторге взвыл тихонечко Давид, — пиджак с рубашкой скинул, чтобы на викинга быть похожим. А с его сложением, да в парике…

— Годива как есть, — восторженно сказал Джок, кусая костяшки кулака, чтобы не засмеяться в голос, — ох… Выйдет наружу история?

— Вышла уже, — хмыкнул Давид, — в вечерних газетах напечатают. Так что Зак теперь знаменитость!

Андерсон ничуть не расстроен, членам братства во времена студенческой жизни положено чудить. Да и чудачество забавное, абсолютно безобидное. Ну смешно… так ведь пьяный от грабителя отбился, Одуванчику этот случай не в укор!

Скорее жирный такой плюсик — если человек даже в пьяном состоянии способен ограбить грабителя и угнать полицейскую лошадь, то человек это стоящий!

— Викинг, — припечатал гулко один из борцов, отхохотавшись, — даром что мелкий да тощий. Эрик, тащи его на тренировки, мы из него человека сделаем! Главное, что дух бойцовский у парня, остальное пустяки. Великим борцом ему может и не быть, но это не главное.

* * *

— Рождество в Дании проведу, — сообщаю стоящему в дверях Заку, собирая вещи.

— Не рано ли собрался? — Приподнял бровь приятель, — ещё две недели почти до рождественских каникул.

— Ох… — разгибаюсь с трудом, вчера перестарался с бросковой техникой — всем покажи, да с каждым поработай индивидуально… — решил чуть загодя, родственники подсказали пару интересных возможностей по налогам. Процентов на десять можно будет сократить налоговое бремя, а если выгорит, то и на все двадцать.

— А зачёты с экзаменами как же?

— Сдал, — затягиваю ремни на чемодане, — я ж тебе говорил ещё на той неделе! Опять мимо ушей пропустил? С преподами договориться несложно. Учусь нормально, в легкоатлетической команде состою, братство опять же.

— Скучно без тебя будет, — протянул Зак просительно.

— Не… — мотаю головой отрицательно, — не выйдет! Поездка деловая, а если время свободное останется, то всё оно на родню и уйдёт. Десятки родственников, большинство из которых в жизни не видел. Визиты, знакомства…

— Да ну, — Зак передёрнул плечами, глянув сочувственно, — сразу перехотелось.

— Моя родня всё ж попроще, — понял я его, — не такие крупные хищники, как твои. Мелкое дворянство да фригольдеры^[3] в основном. На нашем семейном древе самый крупный хищник — я!

* * *

Копенгаген встретил моросящим дождём, неизменным в любое время года. Летом дожди тёплые, да солнце выглядывает почаще. Зимой холодные, вперемешку со снежной крупой из-под низких туч. И почти неизменный ледяной ветер, секущий лицо, куда бы ты не повернулся.

Ничего общего с открытками, изображающими идиллическую Данию, укутанную снегом и неуловимым духом всеобщего довольства.

— … лучший в классе, — гордо повествовал Олав, шествуя рядом, — ну… почти. Свен лучше учится, но он только на памяти выезжает. Даже учителя говорят, что память у него как у лошади — помнит всё, что было. Но у него и интеллект как у лошади! Умной, правда.

— Главное не запомнить, а понять, — соглашаюсь с ним, перехватывая саквояж поудобней, — хотя и память не лишняя. В школе-то ругаться не будут, что прогуливаешь?

— Неа! Я отпросился, — расплылся в улыбке племянник, — ты как, сперва к нам, а потом в гостиницу?

— На денёк у вас остановлюсь, не против?

— Что ты! Хоть навсегда! Даже если не вспоминать о деньгах за учёбу, с тобой интересно.

Улыбаюсь едва заметно, Олав искренен и это льстит… немного.

— … дядька мой, — как бы невзначай сообщает подросток таксисту, помогая загружать багаж, — двоюродный.

Немолодой мужчина с роскошными усами по моде начала века безразлично угукал, закидывая чемодан.

— В Амазонии жил, миллионер! — Не отставал Олав. Добившись интереса таксиста, надулся от важности жабой и успокоился наконец, усевшись со мной на заднем сидении.

Пахнущая ветчиной и сдобой, Тильда обняла меня до хруста в рёбрах.

— Спасибо, Эрик! За всё спасибо.

— Мы родня, — роняю веско, стараясь скрыть неловкость.

Петер пока на работе, кроме Олава и Тильды, дома только малышка Марта, прячущаяся за материной юбкой.

— Сейчас в гостиной накрою, — захлопотала было женщина.

— Не вздумай! — Возмущаюсь шумно, — Придут когда все, тогда и накрывать будешь.