Поле заколдованных хризантем
(Японские народные сказки) - Страница 48
— А все-таки позвольте мне сделать такую попытку. Уж очень хочется отучить его от хвастовства.
— Что ж, попытайся…
Итиро снова бросился в рощу, чтобы опередить хвастуна. Спрятавшись поблизости от дороги в кустах, он стал поджидать. И как только Гэмбэй появился на тропинке, подмастерье громко замычал:
— Му-у-у-у, му-у-у…
— Да ведь это же кричит моя пропавшая телка! — обрадовался Гэмбэй. — Сейчас я поймаю ее, и у меня будет две телки.
И, привязав тройным узлом телку к дубу, Гэмбэй бросился в кусты, откуда слышалось мычанье.
Тогда Итиро, продолжая мычать, начал перебегать с места на место. Заманив хвастуна в самую чащу, подмастерье поспешил к дубку, отвязал телку и погнал ее домой.
Только к закату солнца выбрался Гэмбэй на тропинку. Здесь он сразу же увидел, что и вторая его телка пропала.
Снова Гэмбэй зашагал в город.
Войдя в дом сапожника, он молча остановился у дверей.
— Что привело вас снова в город и где ваша прекрасная телка? — спросил хитрый Итиро.
— Да видишь ли, — начал врать хвастун, — по дороге я зашел в храм и подарил телку настоятелю, чтобы боги были ко мне еще милостивее. Утром я пойду на базар и куплю себе новую.
Хозяин усмехнулся и сказал:
— Нет нужды ждать до утра. У меня припасена на продажу еще одна прекрасная телушка.
Едва сдерживая смех, Итиро привел белую телку. Чтобы не рассмеяться, хозяин все время прикрывал рот веером.
Гэмбэй увидел телку и недовольно пробурчал:
— Эта телка во сто раз хуже моей!
Тут уж мастер и подмастерье не выдержали и начали смеяться так громко, что сбежались соседи. Все начали спрашивать, что случилось.
Тогда хозяин рассказал, как хвастливый Гэмбэй дважды купил одну и ту же телку и пришел за ней в третий раз.
Тут и соседи начали весело смеяться.
Когда смех немного утих, мастер сказал:
— Гэмбэй-сан, обещай никогда больше не хвастаться, и я отдам тебе телку и деньги.
Пришлось Гэмбэю согласиться: нельзя же вернуться домой без денег и без телки. Забрал он телку, выпросил потолще веревку и поплелся к себе.
Вскоре эта история дошла и до его деревни.
С того времени, если Гэмбэй начинал похваляться, кто-нибудь восклицал:
— Гэмбэй-сан, расскажите, как вы три раза покупали одну и ту же телушку.
И тогда хвастун обмахивался сконфуженно веером и умолкал.
Лиса по имени о-Сан
Но вот прошли годы, состарилась о-Сан. Редко она теперь морокой забавлялась, да и не по силам ей это стало. Лишь иногда выходила о-Сан на песчаный берег, чтоб запоздалого путника обморочить — молодость вспомнить.
Случилось это как-то вечером. Вышла о-Сан на берег, смотрит: идет ей навстречу торговец снадобьями. По всему видно — издалека идет. Обрадовалась лиса, за куст мисканта спряталась да оттуда за путником подглядывать стала. «Эх, давненько странников в краях наших не было, — думает. — Превращусь-ка я в юную девушку, подшучу над ним».
Посыпала о-Сан себе на голову семена мисканта, да в тот же миг в красивую девушку и обратилась.
— Эй, путник, постой! — позвала она.
Услышал торговец голос, испугался, по сторонам оглядываться стал. Видит — стоит на берегу девушка, красоты невиданной.
— Что ты, красавица, здесь делаешь? — удивился торговец. — Вокруг — ни души, да и место больно уж неприветливое.
— Ищу я своего отца, — ответила девушка. — Не встречал ли ты его где-нибудь? Три дня прошло, как он из дома ушел. Вот и хожу я теперь по берегу — измаялась вся.
А путник-то смекалистый попался. «Может, она и вправду отца ищет, — думает. — А что, если это лиса-оборотень меня обморочить задумала? Что ж, деваться некуда, посмотрим, что дальше будет».
— Нет, красавица, не встречал я нигде твоего отца, — ответил он девушке.
Вздохнула та печально, а потом и говорит:
— Не подумай, путник, обо мне ничего дурного. Только поздно уж, а ночевать тебе, я вижу, негде. Коль не торопишься, зайди ко мне.
— Ладно, спасибо, — ответил торговец и за о-Сан последовал.
Привела лиса путника в свой дом, что на поле мисканта стоял, угощать стала.
— Ешь, — говорит, — сколько хочешь, если угощение мое тебе по душе пришлось.
Ест торговец, а сам все на девушку поглядывает. Вдруг видит — торчит у нее из рукава лисья лапа! Схватил он девушку за руку и говорит:
— Похоже, красавица, что на самом-то деле ты — лиса! Только, я вижу, превращения тебе не очень удаваться стали! Небось, в молодости мастерицей до мороки была?
Ахнула о-Сан, и только. А потом удивилась: откуда же путнику известно стало, что перед ним старая лиса? «Ну, видно, и впрямь плоха я теперь», — думает.
— Как ты узнал? — спросила она торговца и добавила: — Ладно, не буду тебя больше морочить!
Сказала так о-Сан и в старую пеструю лису превратилась.
— Вот и славно! — обрадовался путник. — Ты, госпожа лиса, никак демонам сродни будешь?
— Да какое там! Стара уж я стала, — махнула лапой лиса. — Зови меня о-Сан.
— Давай, о-Сан, мы с тобой сакэ выпьем! — предложил торговец.
Вот так они до утра и просидели: за беседами, да за сакэ. И совсем забыли, что один из них — оборотень, а другой — человек!
С тех пор повелось в наших краях историю эту рассказывать, чтоб другим оборотням неповадно было людей морочить.
Бедные богатые
Позвал как-то богач бедняка к себе. Думает бедняк: «Никак он решил сделать мне подарок. Для того и зовет». Пришел и говорит:
— Какое это счастье иметь так много денег!
— Да что ты, — отвечает богач, — какое ж это счастье! Я вот подумал, что самый богатый человек в нашей деревне — это ты! У тебя целых два богатства: первое — здоровье, второе — дети. А у меня одни только деньги. Какой же я богач?
Послушал, послушал бедняк, да и думает: «И то правда, не так уж я и беден». И домой пошел — старухе обо всем рассказать. Старуха только руками всплеснула:
— А разве ты, старый, не знал, что самое большое счастье дети да здоровье?
Счастливо жизнь свою мы прожили, решили старики.
На следующее утро отправился старик в море и много-много рыбы поймал. Обрадовались старики и решили своей радостью с соседями поделиться — часть улова им раздали. А потом пошли на берег моря, где недавно ветер бушевал да деревья поломал. Набрали древесины, наделали игрушек — то-то радость деревенским ребятишкам!
— Вот мы с тобой какие богачи, всех детишек подарками одарили! — радовались старик со старухой.
С тех пор прозвали их в деревне бедными богатыми.
Почему по животным счет годам ведут
— Опять Новый год приближается. Очень хочется что-нибудь эдакое совершить! Пошлю-ка я всем зверям новогодние письма — пусть они сюда явятся!
А надо сказать, что пришла в этот момент божеству в голову чудесная мысль. Село оно и написало много-много писем. «Призываю всех зверей явиться ко мне в первый день Нового года, — говорилось в них. — Именами первых двенадцати повелю отныне и навсегда называть года».