"Полдень, XXI век", 2010, № 08 - Страница 19

ЧЕЛОВЕК, УПАВШИЙ С НЕБА (бурно). Вы что-то путаете! Это большинство его сподвижников были агентами разведок различных империалистических стран. Да и то, как потом выяснилось, не были. А он работал сам на себя!

ДОБРЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ (вступая в их бурную дискуссию и обращаясь к человеку, упавшему с неба). Вы же, судя по всему, человек умный и образованный. И знаете, что история не раз переписывалась. К тому же в прошлом существовали закрытые архивы. Так вот сейчас они все открыты, и, по словам наших историков, в них действительно найдены многочисленные свидетельства того, что Сталин был агентом сразу всех разведок империалистических стран. Но не в этом дело, историки могут и ошибаться. Дело в другом. Дело действительно в неэффективности той системы наказания, которую так активно внедрял в жизнь Сталин. Потому что она имела ряд существенных недостатков в отличие от нашей. Во-первых, она не была одобрена всем народом на общем референдуме. Ибо вообще не было такого референдума. А у нас был. И, исходя из коммунистической целесообразности и необходимости, наша система наказания на этом референдуме была одобрена 99,7 процентами жителей Земли. Во-вторых, решение о наказании во времена Сталина принимали реальные люди, а другие реальные люди способствовали исполнению его, что фактически делило общество на два класса. Класс карающих и класс подвергнувшихся этой каре. И между этими классами, естественно, возникали противоречия, кривотолки, претензии друг к другу. Потом ещё возникли две довольно существенные прослойки. Виноватых — ну, тех, кто якобы принял несправедливое решение о наказании, и невиновных — ну, тех, кого якобы несправедливо осудили. И всё это порождало нестабильность в обществе. А у нас решение о наказании принимает компьютер, бестелесное существо, программа, которую трудно упрекнуть в несправедливости и перегибах. И, в-третьих, как ни старалась в те годы государственная пропагандистская машина вычеркнуть имена осуждённых из памяти народной, всё равно это до конца не получалось. Поэтому в обществе всё время подспудно существовала угроза реванша. Что опять же способствовало нестабильности. А у нас, когда дело касается крупных правонарушений, компьютер, как правило, принимает решение о разложении нарушителя на элементарные частицы с выветриванием о нём всей памяти из мозгов других людей. И, как вы понимаете, нет памяти — нет и угрозы реванша. С другой стороны, в назидание другим людям компьютер нередко принимает и решение о разложении нарушителя с оставлением только памяти о его проступке, что наши остряки уже успели окрестить «частичным поражением в правах». И что, как вы тоже понимаете, никоим образом также не несёт никакой угрозы реванша. И, наконец, исходя из нашей коммунистической гуманности, бывают случаи, когда компьютер принимает решение о разложении нарушителя на элементарные частицы с оставлением всей памяти о нём. Это же, как вы понимаете, то, о чём все века мечтало человечество. Жизнь после смерти.

ЧЕЛОВЕК, УПАВШИЙ С НЕБА. А можно вопрос?

ДОБРЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ. Пожалуйста.

ЧЕЛОВЕК, УПАВШИЙ С НЕБА. А не могли бы вы отказаться от этого дела… Быть судьями по моему правонарушению.

ЗЛОЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ (зло, сверкнув опять зрачками сразу обоих глаз). Ну что ты всё время придуряешься?! Словно упал с неба и не знаешь, что если мы откажемся от этого дела, то компьютер тут же пришлёт сюда других людей, которые уже будут судить и тебя, и нас. А на Земле сейчас есть только три вида наказания…

ДОБРЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ (как только можно добрее). Да поймите же вы, мы фактически не являемся судьями, мы только ведём судебный процесс, а решение принимает компьютер. Вот, к примеру, нам в отношении вас сразу всё стало ясно. После того как вы сознались в совершении правонарушения. А мы всё равно ведём с вами столь долгий разговор. Чтобы компьютер мог взвесить все «за» и «против». Хотя, не буду скрывать от вас, свои предложения ему мы уже направили.

ЧЕЛОВЕК, УПАВШИЙ С НЕБА (упавшим голосом). И какие это предложения?

ДОБРЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ. Он (кивает на злого следователя), конечно же, предложил разложение с выветриванием всей памяти о вас. А я, хоть и сознаюсь, что это далось мне нелегко, предложил разложение с сохранением всей памяти о вас. Ведь, как я понимаю, о вашем существовании на Земле знаем только я и он (кивает на злого следователя).

В этот момент что-то начинает интенсивно пищать в карманах обоих следователей.

ДОБРЫЙ И ЗЛОЙ СЛЕДОВАТЕЛИ (одновременно). Вот чёрт! Компьютер принял решение о разложении с оставлением только памяти о проступке.

ЧЕЛОВЕК, УПАВШИЙ С НЕБА. Вот вы, ребята, попали как куры в ощип. Я-то, в соответствии с этим решением, вернусь туда, откуда упал. На небо. А вам теперь всю жизнь помнить… (И тут же растворяется в пространстве.)

Все великие открытия, брат, делаются случайно. Потому что о некоторых вещах не догадываешься, пока не врежешься в них лбом. И только в свете посыпавшихся из глаз искр мы понимаем, на какую здоровенную хрень напоролись.

Женя Свирский пришел к подобному выводу не первый, да и сообщил он о своем открытии не слишком оригинальным способом — излив в эфир ошеломляющее знание неологизмов, мать их. Женя еще на Земле загрузил через свой психопод контент самой навороченной материлки, но до этого раза случая блеснуть вывертами изящной словесности не представилось. А сейчас разошелся. И в сочетании с голимой радиосвязью на Ганимеде, скажу я тебе, брат, выглядел просто устрашающе. Так что первым делом мы подумали, что Женя ноги себе переломал. Конечно, при гравитации в одну седьмую от земной это сделать проблематично, но Женек в подобных вопросах всегда отличался редкостной настойчивостью, за что и заработал ник Гимор. Его даже киберлегавые взяли, когда он из принципа громил левый корпоративный домен. И лишь потом на его харды безразмерные весна пришла — повсплывали все старые грехи.

Вопил Женя минуты две, так что по содержанию его выразительной речи мы успели сообразить, что с ногами все у него в порядке. После чего дружно, не сговариваясь, посоветовали ему заткнуться или объясниться по-человечески. Возможно, кое-кто из нас не поленился бы съездить ему в мордас, но Женин маркер высвечивался на другой стороне Ганимеда. Как ни странно, Гимор совету внял и законнектил на нас изображение со своего импланта.

Мы не матерились. По крайней мере, вслух.

Как меня занесло на Галилеевы спутники, брат, это история грустная. Сам знаешь, рыть уран в наше время никто по собственной воле не летает. Но когда перед тобой стоит выбор — мотать срок на Новой Земле в одной камере с быдлом или пять лет командовать конструктами на отшибе Солнечной системы, ответ напрашивается как-то сам собой. По моему скромному мнению, брат, это все равно слишком много за скромный бизнес по взлому данных налоговой службы. Вот только если в башку уже воткнули телесудью, от тебя мало что зависит. Те, кто горбатится здесь со мной, придерживаются такого же мнения.

Так что контракт с Большим Братом был нам в зубы, краткий курс операторов рудных процессоров в психопод и пятилетняя перспектива оболванивания корпоративной мутью вместо халявного вирт-порно. Помнишь — не жди меня мама, хорошего сына… Впрочем, сам знаешь, мама и так со мной уже давно не разговаривает.

Выработку урановой руды на Ганимеде мы ведем первые, и спутник никто толком не обследовал. Гора поганого качества дагерротипов эпохи первых космических полетов не в счет, там кроме пейзажей в виде сверху ничего нет. А кого сейчас они интересуют? Главное — что можно отрыть из полезных ископаемых, а вычислять их содержание в литосфере научились не так давно. И оседлали, в основном, для этого обломки Фаэтона в поясе астероидов. А здесь, за поясом, это так, форпост цивилизации. Фронтир. Нормальные люди, брат, на экостанциях внутри пояса ошиваются, а здесь одни отморозки-первооткрыватели, вроде янки, которые уже до Нептуна добрались. И китайцы на Европе с ее геотермальными источниками. И еще мы, мирные зэки-рудокопы.